Злая сказка (СИ)

Зато теперь всё тело Лёньки стало колоть тонкими калёными иголочками. Боль была сильной, но терпимой, и Лёнька только зубами скрипнул, не пытаясь открыть глаза. А потом вода вокруг него словно вскипела… Лёнька вдруг почувствовал, что тело его словно растворяется в ней, его стало гнуть из стороны в сторону под немыслимыми углами, казалось, из тела просто вынули все кости, и тело превратилось в гибкую резину. Парень уже ничего не слышал, он словно впал в какое-то помутнение, и сколько продолжалось это состояние, Лёнька понять не мог.

А потом всё внезапно прекратилось, и когда совершенно обессиленный Лёнька пришёл в себя, вода стала уходить. А потом камень заскрипел, поднимаясь. Вскоре Лёнька понял, что лежит на плоском камне, как в самом начале.

- Можешь открыть глаза, Льоня, - прозвучал усталый голос Арш-пахвы. – Всё в порядке. Изменения прошли.

Лёнька открыл глаза. Над озером занимался рассвет. Но ведь когда его принесли сюда, ночь только началась… Неужели он был в отключке так долго? Наверное, так – вот и шаман выглядит усталым и постаревшим, его поддерживает выглядящий не менее усталым Ишмаль. Лигарот – бледный, с набухшими тёмными подглазьями полулежит на песке, Арх-хамир поддерживает его и поит из маленькой керамической бутылочки.

Лигарот допил последний глоток и улыбнулся Лёньке:

- Как ты себя чувствуешь, сынок?

Лёнька прислушался к себе и с удивлением ощутил, что чувствует себя хорошо, только страшно голоден, о чём он и сказал отцу. Лигарот удовлетворённо улыбнулся:

- Всё в порядке. Каким красивым стал, сынок. Красивым и сильным.

Защитник кивнул, соглашаясь со словами Лигарота, а неугомонный Тиверин не преминул вставить свои пять копеек:

- Потрясающе! Не думал, что увижу такое своими глазами!

- Попробуй встать, - заявил шаман, достав из воздуха точно такую же керамическую бутылочку, какая была в руках у Лигарота, и от души приложившись к ней. Остатки питья он отдал Ишмалю, который в два глотка опустошил бутылочку до конца и тут же стал выглядеть куда лучше.

А Лёнька попробовал встать. К его удивлению, это удалось явно не с первой попытки, центр тяжести тела словно изменился, к тому же за спиной откуда-то появился тяжёлый влажный плащ… Стоп. Какой плащ? Лёнька прекрасно помнил, что спал он совершенно без ничего, и в таком же виде его Арх-хамир принёс к камню. Откуда в воде взялся плащ?

- Крылья расправь, - хмыкнул Тиверин, когда у Лёньки получилось принять вертикальное положение, - быстрее высохнут.

- Какие крылья? – удивился Лёнька, не поняв, кто на этот раз бредит – он или Тиверин.

- Твои, твои… - отозвался Тиверин-кукла своим смешным «гелиевым» голосом.

Лёнька хотел было уже покрутить пальцем у виска, но тут его плечевые мышцы напряглись, и за спиной что-то развернулось с громким хлопком, словно мокрый парус.

- Кры… крылья? – беспомощно спросил растерянный Лёнька.

А Лигарот в ответ поднялся на ноги и укоризненно сказал:

- Тиверин, не пугай мальчика. Он же себя ещё не видел. Ты прекрасен, малыш. И твои крылья прекрасны. Такие бывают только у Изначальных чистейшей крови. Какая ирония судьбы – ты, сын слабого мага и человеческой женщины, вмиг стал сильнейшим и чистокровнейшим из Изначальных.

- И поделом им, - ехидно проскрипел Тиверин.

- И не могу с тобой не согласиться, - отозвался Арш-пахва. – Таки поделом.

Лигарот же укоризненно покосился на обоих интриганов и заявил:

- Не смейте моего мальчика втягивать в свои игры! Льоня, идём, посмотри на себя.

И Лигарот, взяв Лёньку за руку, потянул его к озерку с кристально-прозрачной, чистейшей водой. Лёнька послушно пошёл за отцом и наклонился над озером. И удивлённо вскрикнул. На него смотрело одновременно знакомое и незнакомое лицо. Кожа стала чище, черты лица – тоньше, нос изящнее. Совсем немного перемен, и Лёнька из симпатичного парня превратился в красавца с тонкими аристократичными чертами лица. Волосы остались рыжими, но оттенок их стал золотистым, а надо лбом виднелись маленькие рожки. Лёнька в обалдении потрогал их и убедился, что ему не мерещится – серебристо-белые, чуть изогнутые назад изящные рожки. Неожиданно раздался противный писк, и на голое бедро Лёньки опустилось какое-то противное насекомое. Лёнька хотел его прихлопнуть, но тут что-то чувствительно шлёпнуло его по бедру, и парень, скосив глаза, разглядел хвост, покрытый золотистой шерстью и мягкой рыженькой кисточкой.

- Это тоже моё? – ахнул он.

- Да, - улыбнулся Лигарот. – А теперь полюбуйся на свои крылья, сынок.

И Лёнька полюбовался. Отразившиеся в воде крылья были сказочно прекрасными, их покрывали мягкие перья – огненного, золотого и серебристого цвета. Повинуясь непонятному импульсу, Лёнька напряг мышцы, и крылья затрепетали. А ещё через миг он поднялся над островком больше чем на метр, всё ещё отказываясь верить в произошедшее. Однако какая-то внутренняя память позволяло ему всё делать правильно. Ощущение удивительной лёгкости во всём теле было сказочным, и, взмахнув крыльями, Лёнька отправился в свой первый полёт.

*Уважаемые читатели, это не ошибка, а попытка передать интонацию, с которой произносится фраза. Не надо исправлять.

Комментарий к Глава 18. В которой Лёнька оказывается полностью шокированным

Лёнька во втором облике

http://16.r.photoshare.ru/00169/0019dea4d99a1c63c8943b0535b4e214d98c80d6.jpg

http://farmir.ucoz.ru/_ph/10/728027964.jpg

на камне

http://www.artes.su/wallpapers/5011750cf52d2ca49d49f3b759b8d4ad/7932_5.jpg

Лигарот и Защитник в одной из боевых форм

http://333v.ru/uploads/62/621c500c94cc03ba03f08bb48eccb2fb.jpg

========== Глава 19. В которой Сахель удивляется и пугается одновременно ==========

Сахель проснулся и удивился тому, что проспал так долго. Высший, который забрал его из того ужасного места у храма Меркеля, казалось, хорошо относился к нему, во всяком случае, он позволял ему есть столько, сколько хотелось, и ни разу не побил. И, когда они занимались сексом, не стремился причинить боль, более того, был достаточно осторожен. К тому же был красив, так красив, что сердце в груди Сахеля порой сладко замирало, но он постоянно одёргивал себя. Этот красивый и знатный Высший наверняка находится в родстве с семьёй самого Правителя Аннераала Беспощадного, глупо даже надеяться попасть к нему в качестве Роэтэ, ведь он, Сахель, опозорен своим пребыванием у храма. Но господин сказал, что ему нужен слуга, и Сахель изо всех сил старался показать себя хорошим слугой. Понятное дело, что в городском доме господина ему не бывать, но даже жить здесь, в этом странном жилище, присматривать за ним, быть каждый день сытым и не обслуживать ежедневно больше десятка потных вонючих грузчиков или подёнщиков уже было большим счастьем.

Поэтому пока у Сахеля работал элементарный инстинкт самосохранения, ничего другого. Он очень хотел остаться здесь. Он очень хотел быть полезным хозяину и старался изо всех сил. За те несколько дней, что Сахель пробыл в этом странном жилище, он вылизал его до блеска, он готовил самую вкусную еду и очень старался в постели. У храма у него не было шанса выжить. Если стать слугой у Высшего – этот шанс появится. И господин пока был доволен, главное не прогадать… и ни в коем случае не соваться туда, куда он строго-настрого запретил – в ту непонятную дверь в библиотеке. Во всяком случае, библиотекой Сахель считал комнату, где было устроено несколько полок с книгами… книгами, которые было лучше не трогать… Он был достаточно сильным магом для Низшего, поэтому сразу почувствовал силу, исходящую от этих книг… и это была не та сила, которую хотелось приручить.

Сахель и не трогал книги. Он навёл порядок в библиотеке, смахнул метёлкой из перьев пыль с корешков, но сами книги открыть даже не пытался. К счастью, в библиотеке были и другие книги - небрежно сваленные в боковом шкафу. Это были стихи, рассказы о любви и разлуке, о путешествиях и чудесах… Сахель робко спросил хозяина, можно ли ему брать их, и удостоился небрежного вопроса: