Под светом убывающей луны (СИ)

— К Тобираме? Ну нет, с меня хватит. Пусть с этим умником возится его брат.

Девочка, зависшая ещё на непривычном имени, заморгала в удивлении при упоминании родства того мельком виденного в компании Малфоя типа с застывшим бледным лицом и смуглого улыбчивого Хаширамы, и несмотря на то, что последний уже заявлял об этом, только сейчас осознавая факт. Но Учиха безжалостно добил её:

— А я буду возиться со своим.

На этот раз смысл фразы дошёл до Гермионы быстро, и она наконец обратила внимание на их большую клановую схожесть.

Изуна почувствовал, как расслабилась хватка её ладони на его локте, различил, как во взгляде появилось разочарование. Надо было бы почувствовать вину, но её не было. Был лишь брат, прижимающийся к его плечу, и его тепло.

Гермиона, видимо, хотела что-то сказать, разразиться обличающей речью, но возглас Драко не дал ей этого сделать:

— Это всё, на что способен великий победитель Темного Лорда? Ты жалок.

— Я… ещё не сдаюсь! — пробормотал тот, поднимаясь с пола…

…И, отбросив палочку, последовал совету Рона — кинулся на противника с кулаками.

Гермиона взвизгнула, бросившись к ним, Мадара хохотнул, а Хаширама одобрительно заулыбался. Драко, видимо, плохо понимал, что такое обычная мальчишеская драка; у Поттера опыта было побольше, вот только явно не в позиции нападающего: бил он очень слабо даже со стороны. Драко брыкался и пытался задеть его локтями и коленями. Гриффиндорец вцепился ему в волосы… Рон одобрительно что-то кричал…

Внезапно Тобирама нахмурился:

— Кто-то идет, — громким шёпотом быстро сообщил он.

Гермиона расслышала это, а вот сами противники — нет, и на попытку растащить их только синхронно отпихнули девчонку, заставив её в возмущении глотать воздух.

Тогда Хаширама сам подошёл ближе, оценивающе поглядел на них и позвал Мадару. Вдвоем они растащили разошедшихся воителей и в пару движений привели их в чувства.

— Филч… — выдавил Малфой, свеча наливающейся синевой скулой и растрепанными волосами, клочья которых, кажется, остались между пальцев Поттера.

Это имя произвело на остальных учащихся Хогвартса ошеломительное действие. Все трое вмиг побелели и замерли без движений, как кролики перед удавом.

— Если он нас поймает, — зашептала Гермиона, — нам конец.

— И почему вы стоите тогда? — из любопытства поинтересовался Мадара.

Послышались шаркающие шаги:

— …да, моя дорогая? Нарушители? Сейчас-сейчас… — слышались старческие бормотания.

— Сюда, — решение оформилось почти моментально; собственно, а почему бы и нет?

И шиноби побежали к лестницам, вверх, на шестой этаж, стараясь не сильно разгоняться. В мгновения пересекли коридор и забежали в дверь.

Дети влетели секунд через пятнадцать: сначала Поттер, за ним — Малфой, Рон и Гермиона, последняя.

Тобирама оперативно запер дверь и коротко выдохнул.

Гарри оперся спиной о стену. Рон скорчися, громко сопя. Драко в попытке восстановить дыхание пытался изменить его темп и между делом неровно выдохнул:

— Где… мы?

Гермиона, задыхаясь от бега, попыталась найти опору, но дрожащие ноги не удержали её. Она оступилась и стала заваливаться вперед. Чья-то тонкая, но сильная рука удержала её. Она подняла голову, встречаясь взглядом со спокойными чёрными глазами Изуны. Дернулась в сторону, не желая принимать от него помощь, но тот и не держал её больше. Лишь улыбнулся немного грустно и, развернувшись, прошёл вглубь комнаты.

— Эту комнату Дамблдор отдал нам во временное пользование, — тем временем спокойно ответил Тобирама. Только сейчас Гермиона заметила, что никто из новеньких даже не запыхался, не вспотел ни капельки. Гости замка размеренным шагом прошли в центр комнаты и уселись полукругом, явно оставляя место для учеников.

Наконец первокурсники частично восстановили дыхание и устроились рядом на ковре.

— Что теперь? — немного нервно спросил Драко.

— Переждем, — спокойно ответил ему Хаширама, копаясь в книгах, — Хочешь что-нибудь почитать?

Драко надменно фыркнул, не отвечая тому, кто изначально был на стороне Поттера.

— Биджу, Малфой, приведи волосы в порядок, — не выдержал Мадара.

Тот смутился и тут же выскочил в соседнюю комнату.

— А тебе бы одежду зашить…

— Посмотрите, раскомандовался, — шутливо перебил его Хаширама, — не пугай детей!

Гермиона, глядящая на это, бросила косой взгляд на Мадару. Темноволосый наглый паренёк прочно ассоциировался у неё со Слизерином, пусть даже и не проходил распределения. Смотреть, как кто-то отчитывает слизеринца, было одно удовольствие. К её удивлению, названный Мадарой не возмутился на чужие поучения, надменно вскинув нос, а лишь насмешливо хмыкнул. И действительно замолчал!

Они, конечно, были из другой школы, но Грейнджер видела этих ребят только в стенах своей и почти ничего о них не знала. Лишь то, что черноволосый Мадара — пекущийся о чистоте крови гад, подобный Малфою (то-то они быстро спелись!), который, в первую секунду глядел заинтересованно, а только надоедало, тут же разворачивался и уходил. То, что шатен с стриженными под горшок волосами — Хаширама — был всё время улыбчив и добродушен, и почти весь день провёл с хаффлпаффцами, а значит, был так же, как и они, трудолюбив и дружелюбен. Что его брат со странным именем (как и все они) Тобирама, постоянно молчал и больше слушал, предпочитал чтение компании, разделял взгляды Мадары по поводу чистоты крови и, судя по всему, страдал альбинизмом.

А Изуна, что проводил с ней вместе все эти полтора дня… Улыбчивый, внимательно ловящий каждое её слово милый парнишка, как ей казалось, тот самый друг, которого она ждала с самого детства, оказался братом черноволосого сноба! И почему всё в результате сводилось именно к этому придурку?!

Так же, как оказались не похожи внешне Хаширама и Тобирама, были не похожи внутренне Мадара и Изуна. И все они были в одной команде.

Гермиона не знала о них ничего, кроме этого. И цеплялась за любую мелочь, надеясь понять больше. Например, обратила внимание на то, как они расселись полукругом: в центре шатен и бесящий её Мадара, по краям — их братья. Но почему именно так? Если Тобирама разделяет взгляды Мадары, почему не сел с ним рядом? Почему Изуна отделился братом от того, с кем только Гермиона его и видела во время каждого приема пищи — с Хаширамой. Ведь, если судить по тому, что она ни разу за два дня не видела их вместе, отношения между братьями не радужные. Хотя-я… Кому-то же из слизеринцев улыбался Изуна всё это время? И что за странное напряжение повисло в воздухе?

Они просидели в молчании минут двадцать, пока Рону это не надоело, и он не встал и начал бродить по комнате. Подошел к кровати, сел на крайнюю — ноги немного не доставали до пола. Он чуть покачал ногами… да как вскрикнет!

Вместе с этим послышалось и звяканье стали.

— О, биджу, — тихо прошептал Изуна, прикрывая рот ладошкой, когда Гермиона бросилась к Уизли и ощупала пострадавшую пятку на предмет повреждений. На счастье рыжего, нога не пострадала, но, заглянув под кровать, Гермиона аккуратно вытащила на свет обмотанный тканью, чуть изогнутый…

— Это что, меч? Настоящий? — недоверчиво пробормотала она вполголоса.

Присвистнул, появляясь в комнате, Драко, выглядевший почти как обычно, если бы не свежий синяк на скуле.

— Какой странный, — в пустоту произнес Малфой, растягивая слова, — хотя у нас есть коллекция холодного оружия в Мэноре, такого я не припоминаю.

— Отото? — странным голосом вдруг сказал Мадара.

Гермиона удивленно обернулась через плечо, не понимая значения слова. Черноволосый сидел полубоком к Изуне и недоумённо смотрел на него. Девочка заметила, как тот поёжился под таким взглядом брата, опустил голову и выдал виноватое:

— Прости-и…

Это был первый случай, когда Гермиона наконец услышала в его тоне виноватые нотки. И это открытие натолкнуло её на мысль, заставив удивленно выпучить глаза:

— Это что, твой меч?!