Возрождённое завтра (СИ)

- Т’чи, проснись, - Талина легонько дотронулась до его плеча, ломая хрупкую пелену покоя. Он мгновенно вынырнул из тьмы, повернул голову.

- Я боюсь, Т’чи, - созналась она шёпотом.

- Чего ты боишься? - он приобнял её за плечо одной рукой и потянул к себе. Возлюбленная упала на подушки, не стала укладывать голову на его плече. Видела же, каково его состояние, не хотела лишний раз обременять. Но всё равно разбудила.

- За Талитана. А вдруг он тоже… заболеет.

Итачи помедлил с ответом. Как объяснить? Нельзя же открывать страшную правду. Тогда она отвернётся и станет смотреть с презрением. Как бы сейчас пригодилась поддержка Арджит’а. Но дракон тоже спал.

- Талина, - произнёс он почти одними губами, шевельнулся, присел, чтобы видеть её лицо, - то, чем обладает Талитан сейчас, вполне безопасно. Навредить могут только другие глаза. Те, которые сплошным рисунком.

- Но у тебя они есть. Что если однажды они пробудятся и у него? - госпожа тоже привстала, накинула на подрагивающие от стужи плечи Итачи шкуру. - Сегодня он пережил потрясение. А завтра может произойти ещё более страшное. Что если однажды он сам получит тяжёлую рану… или его дракон…

- Нет, - он сделал длительную паузу, в течение которой стремился воззвать к рассудительности собеседницы. Она уже совсем не сомневается в будущем Запечатлении. - Поверь, у Талитана никогда не будет таких глаз, - последняя попытка убедить без всяких доказательств и пояснений.

- Это ваша семейная черта. Я хочу верить тебе, Т’чи, я верю. И верю нашим драконам. Но не могу избавиться от мыслей..

- Талина… - беспомощно повторил он.

- Когда ты рядом, так близко, заверяешь, что всё будет хорошо, я счастлива. Почему я не могу избавиться от боязни всё остальное время? Я не хочу, чтобы он получил такое же наследство.

Она не плакала, опять стойко держалась. Только не слишком обманывала Итачи её показная храбрость. Он вдохнул полной грудью, едва не закашлялся от этого и решил воздержаться.

- Проклятье можно получить, только совершив жуткий поступок. Талитан никогда на него не пойдёт.

- Почему ты в этом уверен? Вдруг так сложатся обстоятельства, и он…

- Он должен убить очень близкого для себя человека, чтобы обзавестись разрушительным оружием, - Итачи опустил веки, выдохнул и долго-долго задержался в этом положении. До тех пор, пока не начало жечь лёгкие от нехватки кислорода. Только тогда судорожно вздохнул, но не сумел заставить себя посмотреть. Если Талина прочувствует всю чудовищность его преступления, возможно ли, что отвернётся и оттолкнёт? Долго без ответа. Ни единого звука. Меркло вокруг, прекратили свой мельтешащий полёт даже бесформенные пятна. Грань затрепетала, способная разрушиться от лёгкого ветерка.

- Т’чи, посмотри на меня, - только по колебанию воздуха он понял эту фразу. Натренированный слух позволял уловить самые тихие звуки даже сквозь шум в голове.

Веки медленно поднялись. Итачи напрямую встретился с серьёзным взглядом возлюбленной:

- Ты кого-то убил?

- Зечам спрашваешь, если знаешь ответ?

- Ты же не мог убить близкого человека.

- Но я убил, - попытка отвести взор рухнула. Талина прикоснулась пальцами к его щеке и долго рассматривала как нечто чуждое. Наверно, в ней боролись отвращение и привязанность.

- Это мучает тебя столько лет? - госпожа не меняла тона. - За ЭТО ты расплачиваешься до сих пор?

- Да…

- Несправедливо…

Всполох удивления.

- Ты не винишь меня?

- Что бы ни произошло в прошлом, ты искупил вину. И я не верю, что ты мог хладнокровно убить товарища или возлюбленную.

- Если б не хладнокровно, не смог бы, - новая порция яда в общий котёл. - От моего решения зависело благополучие сотен людей. На тот момент это было самым разумным решением, - оправдания. Как не вязалось с гордостью клана Учиха. Только вера Талины имела значение. Только её осуждающий холодный взгляд способен заморозить ту частичку счастья, что теплилась внутри.

- Теперь я понимаю, о каком потрясении ты говорил, - мертвенный тон младшей госпожи, от которого сжималось сердце.

- Талина, постой, - он ухватил её за краешек ночной рубашки, когда она захотела выбраться из-под шкур и встать. Она всё равно поднялась, накинула на себя покрывало.

- Ты не можешь согласиться с этим, - понял Итачи, - ты права. Я чудовище в своих собственных глазах. И всё то, что свалилось на меня, я заслужил.

- А твоя семья? Не было никакого убицы? - сокрушительный удар. Она догадалась. Она поняла. Она почувствовала. - Твой брат ненавидит тебя поэтому?

Треск обрушившегося неба. Надо было рассказать ещё тогда. Возможно, Талина не считала бы себя столь глубоко обманутой. Она не ушла. Осталась стоять, зябко ёжась и плотнее запахивая на груди покрывало. Тогда Итачи встал следом, взял тёплую шкуру с ложа и закутал единственного человека, чьего осуждения боялся больше всего на свете.

- Я полюбил тебя с того самого дня, как Триат’а заступилась за Арджит’а. Только у очень отзывчивого и исключительного всадника дракон мог выступить в защиту неправого, но заблудившегося птенца.

Больше ни слова. Он молча натянул на себя вчерашнюю одежду и исчез в проходе.

- Т’чи, постой! - запоздало воскликнула Талина в темноту, рванулась следом. А карниз за громадным телом Триат’ы уже пустовал.

========== 48. Бесследно ==========

48

Бесследно

Бенден-Вейр

Южный континент

Утренний холод окутывал Вейр вместе с подступающим туманом. Дымка заканчивалась где-то очень высоко, над скалами. Молочная пелена, разлившаяся над поверхностью гор, как клочковатые движущиеся облака. Дальше десяти шагов ничего не видно. Лишь слабые размытые оранжевые огоньки прикрепленных к стенам масляных ламп.

Талина выбралась из-под шкур на рассвете. Нужно помочь другим. Сегодня Падение над Нератом. После трудной, наполовину бессонной ночи младшая госпожа чувствовала себя совершенно разбитой. Водные процедуры не принесли облегчения. И чаша горячего кла не поспособствовала душевному равновесию. Озвученное ночью столь ужасно и неправдоподобно, что просто не хотелось верить. Т’чи, такой отзывчивый и близкий, добрый и мягкий… Неужели он в самом деле виновен? Не может этого быть. Однако сомнения таяли под напором внешних обстоятельств. Образ избранника не являлся настолько невинным. Каким он выглядел для других? Неприступный, скрытный, жёсткий… Мало кто из незнакомцев мог с ходу рассмотреть его с другой стороны. И поверх всего, всех его талантов и характерных черт, растянут толстый слой удушающего терпения. Просто-таки нечеловеческого. В любой ситуации, на любой встрече, при любом действии. Никто не способен несколько лет держать тьму в себе а потом не сорваться. Никто больше…

Теперь Талина ощутила контраст. Т’чи открылся только ей, доверился, рискуя навсегда потерять уважение. Но так не должно быть. Что же делать? Даже не дал ночью обдумать услышанное. Или знал, как будет легче для самой госпожи. Ушёл. Тихо, молниеносно, как умеет только он.

- Я не оставлю тебя одного в этой бездне, - шепнула Талина вслух. Она так привыкла всегда видеть его рядом. Он не мог так поступить в своём прошлом. Не мог!

Маленький человечек в колыбельке крепко спал, изредка чмокая губами. Талина провела пальцами по тёмным волосам дочки и всмотрелась, отыскивая знакомые черты. Итала меньше походила на Т’чи в отличие от Талитана. Если повезёт, она никогда не посмотрит на мир алыми глазами, нагоняющими страх. Равнодушно наблюдать, как меняется старший сын, не выходило. Талина металась в тесной телесной оболочке, как боевой дракон между прядями Нитей. Но она не в силах избавить его от приобретения. Оставалось положиться на слово человека, который всю жизнь мирится с этими глазами. Но он умирает…

Всхлип в полумраке. Та истина, что заставляла видеть как со стороны свою никчемность и беспомощность. Т’чи умирает и согласен с этим. Не ищет решения, не пытается слушать других. Движется в общем течении, повинуется законам жизни, ожидает логичного завершения. Если до сих пор считает это карой за совершённые деяния, возможно ли, что он не станет больше бороться? Теперь, когда считает себя всеми покинутым. Даже не дождался ответа, канул в непроглядную ночь с карниза вейра. Никогда не признавался, что любит, хотя всчески это демонстрировал. А сегодня сказал. Попрощался…