Туристы (СИ)

====== Глава 96. Сенцов встречается со смертью. ======

-Тебя ищут, Старлей! – крикнул Сенцову Репейник. – Я твоего Крольчихина по спутнику видел! -Пора условный труп делать, а то не отстанут! – констатировал Бисмарк, отложил в сторонку чипсы и поднялся из кресла – собрался отправиться на поиски условного трупа для Сенцова. – Давай, Старлей, санкционируй труп, а то твой Крольчихин будет до морковкиного дня шерудить! -Ладно, делайте! – сдался Сенцов, горестно вздохнув о безвозвратно утерянной Кате. Раз уж он решил вступить в оп – надо вступать до конца – и наконец-то умереть для всех своих родных и близких... -Ну, наконец-то снёсся! – обрадовался Бисмарк. – Я уже думал, что ты сто лет соплю гонять будешь! Не парься Старлей – сегодня вечером тебя выловят из Кальмиуса, похоронят и забудут! -Молодец! – похвалила Сенцова Звонящая, ощутимо хлопнув его по плечу. – Из нас ты думал дольше всех! -Махнём сегодня вечерком в Лас-Вегас? – расплылся в довольной улыбке Красный. – Надо же отметить это дело! Они все такие весёлые – хохочут, чокаются кока-колой, анекдотики травят про милицию и ещё про ерунду всякую... Плечи Сенцова то и дело отхватывают тяжёлые хлопки – это они его поздравляют. Про Лас-Вегас тут клекочут, чуть ли не танцуют... А Сенцов слышит их голоса, как из огромной ржавой трубы – противные такие голоса, глухие, неясные... Словно бы он уже по-настоящему мёртв и сброшен в Кальмиус. У них, наверное, нету невесты, которая вышла замуж за другого... Сенцов даже бы по-настоящему умер, если бы мироздание дало ему шанс возвратить себе Катю. А они смеются – они не знают горя Сенцова... -На похороны свои пойдёшь, или по спутнику показать? – осведомился Репейник, а колонки его компьютера играли похоронный марш и ремиксе диджея Хоббита – с бешеным ритмом и “кваканьем” грампластинок. -Л-лучше со спутника... – ошарашено пролепетал Сенцов, скукожившись, словно бы его избивали. -Хлебни! – Звонящая впихнула в его правую руку стакан кока-колы, и Константин начал машинально пить, давясь и колой, и горем... и всем остальным. Как вообще, может нормальный человек идти на собственные похороны?? Никак. НОРМАЛЬНЫЙ человек в это время лежит в гробу... -Идти интереснее! – возразил Сенцову Красный. – Я на своих был – вот это рулёвая тема! Давай, Старлей, сходи, не пожалеешь! Лучше любого цирка – даже в Лас-Вегасе такого нет! -Нет, – Сенцов отказался очень твёрдо и твёрдо решил не ходить, чтобы доказать всем, что он – не слизень и имеет своё непоколебимое мнение.

====== Глава 97. Условный труп. ======

Телевизор воркует, из открытого окна доносится птичий щебет. Если закрыть глаза – можно представить, что ты – дома... Ведь рептоподъезд по сути – та же квартира. Только ретоподъезд... Сенцов откинулся на мягкую спинку “ретокресла” и задремал так, как дремал дома в выходные дни. Во сне к Сенцову пришёл его “родной” диван и сказал... Диван так и остался без слов, потому что где-то под высоким потолком разразился страшный вой. Вой смёл Сенцова с кресла и поверг на пол, носом вниз. -А!! – от неожиданности Сенцов заголосил на весь свой ретоподъезд, вскочил на ноги и тут же увидел, что экран его видеотелефона светится красным, а динамик разрывается, испуская громогласный аларм-звонок. -Чёрт! – ругнулся Сенцов, сообразив, что на Базе что-то случилось, и его срочно вызывают. -Алё! – Сенцов нажал кнопку принятия вызова, и тут же на экран выплыла физиономия Репейника. Сенцов удивился: с какой стати Репейник, да ещё и с такой довольной моськой, занимает аларм-частоту?? -Ты что? – изрыгнул Сенцов, осознав, что ничего такого не произошло, просто наглый Репейник решил подарить ему пару троек седых волос и нервный тик... -Привет, Старлей! – заболтал Репейник, а улыбка его расползлась до ушей и даже мешала ему болтать. – Открывай спутник! Мы смотрим, как тебя в Кальмиусе ловят! Быстрее, а то пропустишь! Репейник веселился молодым козликом, а Сенцов словно оказался на дне гигантской замшелой бочки, и ноги перестали держать его. Всё, Бисмарк уже кого-то “законопатил”и сбросил в тёмные воды городской реки, чтобы объявить Сенцова мёртвым и вырвать из привычного мира обывателя в фантастический мир Отдела Предотвращений. В эту самую секунду Константин Сенцов навсегда утратил себя, и превратился из милиционера в агента секретной полиции... Из рядового человека – в таинственного героя, чья жизнь отныне – невидимое спасение человечества... И в эту самую секунду Сенцов навсегда утратил Катю... Потеря Кати придавила Константина тонной свинца, Сенцов собрался фыркнуть и прогнать Репейника с экрана видеотелефона, но вдруг раздумал. Он сам решил вступить в оп – никакой чёрт не тянул его на верёвке! Чего он тогда ноет? Да и глянуть просто интересно: всё-таки, не каждый день тебя ловят в Кальмиусе! -Ч-чего аларм-частоту занял? – выдохнул Сенцов Репейнику и потянулся за пультом, чтобы переключить свой новый телевизор с канала “Интер” на игрек-спутник. -А, так! – хохотнул Репейник. – Позвонишь тебе на простой – так ты и трубку не снимешь, спать будешь... в ботинках! Всё, брат, приятного просмотра! Репейник сделал ручкою и исчез с горизонта, сделав видеотелефон тихим и тёмным. Как хорошо, когда он тих и тёмен! И сколько можно припоминать Сенцову сон в ботинках??? Небось, Репейник так не устаёт на работе пробойщика, как уставал Сенцов, будучи милицейским оперативником! -Чёрт! – снова чертыхнулся Константин и прилепил на экран телефона жвачку – как раз в том месте, где минуту назад глаголил Репейник. -На? тебе! – усмехнулся Сенцов и уселся перед телевизором – смотреть, как находят его условный труп. Константин увидал на экране своего игрек-телевизора уединённую тихую речку – узкую такую, заключённую в беспорядочные бетонные плиты давным-давно сломанной набережной. Тут не ходили люди, не тревожили одиночество здешней природы, и всё здесь было, есть и всегда будет таким уединённым, спокойным... Мерно покачивались на несильном ветру высокие речные травы. Где-то там, среди них заливисто квакали лягушки, в воздухе проскакивали мелкие птички. Константин отлично знал это место, заброшенное, дикое, даже зловещее: за шлюзом Кальмиусского водохранилища, где речка постепенно превращается в извилистый тонкий ручеёк. По берегам его произрастают дикие дебри, про которые в народе ходят пугающие легенды. Константин часто слышал от своей суеверной соседки тёти Нины, что там, в дебрях, бесследно теряются люди и бродят неведомые звери, которые, якобы, пролезают из параллельного мира через паранормальные ворота... Сам Сенцов, будучи оперативником не раз выезжал в эти места, когда тут находили чей-нибудь труп... В этот солнечный день тут снова нашли труп – некий грибник, который выискивал в здешних зарослях грибы, которые и есть-то нельзя, случайно увидал в неглубоких мутных водах человеческое тело, и тут же позвонил в милицию. Константин Сенцов утопал в неприлично мягком диване и видел служебную машину, из которой грузно выбирались сонные Федор Федорович, Крольчихин, Овсянкин и сержант Казачук, таща за собою видеокамеру. Кроме них тут уже собралась небольшая толпа: местный участковый с помощниками, врачи и санитары, грибник этот топчется, показывая пальцем вниз, под свои ноги, закованные в высокие резиновые сапоги. Константин по инерции посмотрел туда, куда он показывает. А там, на мокром и грязном, покрытом тиною пологом бережке лежал человек с аккуратно простреленной дыркою прямо во лбу. На его неподвижном распластанном теле Константин сразу узнал свою одежду: свои любимые джинсы, свою красную футболку и свою же куртку, которую он обычно надевал, отправляясь на работу. На кануне он отдал их Звонящей: и джинсы, и куртку и футболку – а теперь они натащены на этого убиенного незнакомца, которого выловили из Кальмиуса, положили сюда, на бережок и обступили, разглядывая. Константин нажал кнопку “приближение”, чтобы хорошенечко разглядеть лицо того, кого оп решил выдать за него, Сенцова. Так, причёска его – незнакомца даже успели постричь – точь-в-точь так же, как был пострижен Сенцов. Константин даже удивился, настолько точно неизвестный парикмахер из ОПа скопировал его отросшую стрижку... Наконец-то Сенцов смог увидеть лицо. Нос, брови, уши... Константин даже испытал шок: на грязном берегу лежал не некто незнакомый, отдалённо похожий, а он сам, Константин Сенцов – застреленный, утопленный и уже посиневший! До боли знакомый криминалист Овсянкин дрожащими руками обыскивал карманы сенцовской куртки. Он что-то нашёл, извлёк на свет и показал в камеру, которую держал сержант Казачук. Через игрек-спутник Сенцов отлично видел, что в кармане условного трупа Овсянкин обнаружил его милицейское удостоверение, которое Константин тоже отдал Звонящей. Бисмарк подбросил убиенному это потрёпанное удостоверение, а Овсянкин повертел его перед камерой Казачука и положил в пакет для вещдоков. Другой рукою криминалист нащупал в промокшем кармане что-то ещё, и тоже вытащил, показывая в камеру. На этот раз Овсянкин обнаружил паспорт. Не какой-нибудь, а его, сенцовский паспорт, который Константин, ещё будучи подростком семнадцати лет, случайно облил напитком “Спрайт”. Федор Федорович перехватил у Овсянкина этот паспорт, приблизил к глазам, потом – протянул Крольчихину, который нервно топтался прямо над условным трупом с таким выражением на лице, из-за которого казалось, что он сейчас укусит локоть. Топчась, следователь не замечал, как по скользкому илу съезжает к воде, и спохватился только тогда, когда его правый ботинок окунулся так, что речная вода промочила ногу насквозь. -Чёрт бы всё это сожрал! Чёрт! Чёрт! – свирепо зарычал он, высоко подпрыгнув. – Туристы чёртовы! Увидав, что Федор Федорович протягивает ему сенцовский паспорт, Крольчихин схватил его, полистал, вытаращив глаза, злобно чертыхнулся и затолкал паспорт в другой пакет. Со стороны, как если бы Константин смотрел кино, это могло бы показаться комичным, если бы не было так жутко... Даже для Сенцова, который по-настоящему жив... Всякие там околонаучные фантасты говорят, что душа наблюдает сверху за умершим телом – так и Константин наблюдал сейчас за своим условным трупом, испытывая почти что мистический ужас. -Увозите! – громко распорядился Крольчихин и отошёл на низкий пригорок, к огромной толстой иве, чьи длинные ветви, усеянные узкими листочками, опускались к самой мутной воде. Опершись рукою о её толстый ствол, не так давно перетерпевший удар молнии, следователь отвернулся ото всех и принялся пустыми глазами смотреть, как тонкая речка, извиваясь, огибая упавшие деревья, несёт грязноватые свои волны в туманную неизвестность... Два санитара проворно погрузили якобы сенцовское тело на каталку, быстренько вкатили в салон микроавтобуса с красными крестами на боках и захлопнули дверцы. Всё, теперь Константин Сенцов официально отправился в морг. Скорее всего, он сделается пациентом врача Мышкина, а потом – ему выдадут свидетельство о смерти – не условное, а самое настоящее, последний документ, который навсегда вычеркнет Константина из списка живых... -Ну, как, брат Старлей, понравилось? – весёлым голосом осведомился Репейник, возникнув на экране сенцовского “супертелика”, как только его условный труп повезли в морг. -Аг-га... – кивнул Сенцов, слегка ошарашенный увиденным. – Э-э-э, Репейник, ты можешь сказать, кто это был? -У меня от родни нет секретов! – хохотнул Репейник, уплетая пирожок. – Это маньяк. Вернее, был маньяк, задушил сорок две торговки с рынка. Водился в городе Серпухов, Российская Федерация, официально работал мусорщиком, в две тысячи пятом году пойман ОПом! Тридцать лет, ФИО – Кусков Иван Иваныч, кличка – Хлам. Понравился? -Поразительно... – выдавил из себя Сенцов. – Меня от него мать родная не отличит... -Мы старались! – с гордостью заявил Репейник. – Ты видал, Старлей, как чисто получилось: мы никого “лишнего” не законопатили, а нашли тебе маньяка! Круто? -Круто! – согласился Сенцов, а на душе у него отлегло: как хорошо, что из-за него не пострадал невинный человек, а маньяка того Сенцов бы сам задушил. Но облегчение быстро сменилось гнётом депрессии: теперь, когда нашли труп этого Кускова-“Хлама” – он перестал быть привычным для себя Константином Сенцовым, перестал принадлежать своему привычному миру и навсегда выпал из Катиной жизни... Привычный мир и жизнь по-сенцовски особо не жалко: а что он сделал, живя по-сенцовски? Ничего, только спал в ботинках... Жалко только Катю... На миг в голове Сенцова родилось видение: Катя не признаёт в Хламе Сенцова... Но это невозможно: Хлам похож на него, как две капли воды, сам Сенцов узнал бы в нём себя... -Старлей! – Сенцов так погряз в своих мыслях, что голос Репейника показался ему громогласным рыком хищного зверя. -Ай! Ой! – взвизгнул Константин, вздрогнув так, будто бы на него действительно, скачками нёсся лев. -Ты чего? – удивился Репейник. – Не рад, что ли? -Рад... специфичеки... – выжал из спёртой груди Сенцов. – Просто... я не каждый день умираю... -Бывает! – согласился Репейник и весело подмигнул Сенцову левым глазом. – Ну, что, брат, спи спокойно, теперь тебя искать никто не будет!