Туристы (СИ)

“Немец” Комарчук кивал и строил рожицы – пытался подмигнуть, и следователи догадались, что этот “тяжёленький” субъект и есть Копач.

-Здорово, Немец! – забулькал Копач сытым голосом. – Сколько за такую цацку дашь? Боевой! – гордо заявил он, бросил прямо на пол бумажку от батончика “Сникерс” и тут же достал из кармана другой “Сникерс”. Крольчихин скосил взгляд на стол Комарчука и увидел, что Копач предлагает последнему пистолет Вальтера. -Копач, я же тебе говорил, что я в клубе оружием не занимаюсь! – вздохнул Комарчук, с сожалением глядя на уродливые грязные следы на старом ковре, который он накануне старательно вымел. – И сколько раз я говорил тебе: вытирай ноги! На входе же тряпка постелена! -Э, слизняк, я тебе не клуха, чтобы тряпки твои разглядывать! – разгневанно рыкнул Копач, хищно терзая “Сникерс” зубами. – Берёшь цацку или нет?? Копач сурово надвинулся на тщедушного Комарчука, опершись ручищами о его стол. Стол жалобно скрипел, не выдерживая нагрузки, а Комарчук покрылся бледностью поганки, поставил “бровки домиком” и молчал... -Гражданин, вы задержаны за нелегальную торговлю оружием! – следователь Крольчихин решил больше не мытарить Немца, встал с дивана и стальным голосом произнёс эти слова, положив руку на здоровенное плечо Копача, чтобы потом захватить его лапищу в милицейский захват. -Ыыыррр! – Копач издал медвежий рёв, швырнул “Сникерс” в лицо Комарчука и попытался рвануться в сторону, но Крольчихин тут же заломил его ручищу за массивную спину... -Убью-юю! – зарычал Копач и рванулся так, что легко сбросил с себя следователя, отпихнув его к самому шкафчику и громадными прыжками помчался прочь. -Стоять! – закричал Крольчихин, презрев боль синяков и вскочив на ноги. Наперерез Копачу мчался Федор Федорович, но стоило им столкнуться – следователь получил медвежью оплеуху в челюсть и был повергнут на твёрдый пол. Копач схватил свой трофейный пистолет, нацелив его в Крольчихина, принялся неистово давить на курок, однако “Вальтер” давал осечки. -Чёрррт! – взрычал Копач и метнул бесполезный пистолет в угол, разбив им невзрачную вазу. Не переставая рычать, верзила одним ударом сшиб и перевернул стол Комарчука, а потом – затопотал к двери, намереваясь сбежать. Но стоило ему распахнуть дверцу и вывалить своё тело в подъезд – здоровяк тут же столкнулся с командой Кирпичева и был в считанные секунды схвачен, прижат к серому полу подъезда и взят на мушку. -Готово, шеф! – весело сообщил Кирпичев, а Копач рычал изловленным зверем и мощно дёргался, но освободиться не мог. -Тарань на базу, – прокряхтел Крольчихин, помогая Федору Федоровичу подняться на ноги. -Жив? – осведомился он, когда Федор Федорович встал, потирая подбитую челюсть, на которой уже расплылся колоссальный синяк. -Жив... – буркнул Федор Федорович, оценивая тяжесть ранения. – Вроде не сломал и не вывихнул... Вот это бык – запрячь его в плуг вместо битюга! Бойцы Кирпичева тем временем водворили Копача на толстые ноги, забив в наручники его запястья, и уводили арестованного к “Газели”, чтобы отвезти в Ровд... три шага провезти. Копач плевался слюной и ругательствами, посылая всех далеко и надолго и обзывая “мусорами вонючими” и “позорными волками”. -Цыц! – цыкнул на него Крольчихин. – Сопротивление аресту у тебя уже есть – лет пять дадут! *** -Ну что, Копач, а вернее – Ершов Петр Петрович – сознаётесь, что продавали оружие? – сурово осведомился следователь Крольчихин, выложив руки на стол и сцепив пальцы в замок, как когда-то делали инквизиторы, допрашивая еретиков. Оказавшись во мрачных стенах допросной комнаты, Копач заметно сдулся, растерял всю свою медвежью ярость и сделался каким-то рыхлым, студенистым и нестрашным. Он сидел на жёстком стуле ссутулившись, с потухшим взглядом снулой рыбы и бормотал гнусавым голосом: -Ну, пистолетик один... я его сам нашёл... откопал... ну, вы же сами видели, что он не стреляет... это я Немцу наврал, что он боевой, потому что у меня бабок совсем нету... а у него мох один внутри... и гнилой он весь... Немцу бы и гнилой пошёл: он в пистолетах ни бум-бум... -Ясно! – следователь Крольчихин стальным голосом отрубил нытьё: боялся, что разболится голова. Пистолет Копача был отдан на милость Овсянкина – когда эксперт закончит “колдовать” над ним, тогда и узнаем, какой он: гнилой или боевой! Крольчихин вытащил из папки фотографию покойного Сенцова и положил на стол перед Ершовым. -Итак, гражданин Ершов, вам знаком этот человек? – вопросил следователь, подозревая, что здоровенный и злобный Копач мог запросто убить Сенцова... А Сенцов мог запросто выйти на Копача и его пистолеты... Копач вытаращился на фотографию, поморгал заплывшими своими глазками, а потом – начал отрицательно мотать башкой. -Нет, начальник, я не знаю... – отказался он от Сенцова, а Крольчихин для себя постановил: врёт. Копачу Крольчихин об этом не сказал: много будет знать – скоро состарится. Следователь решил задать другой вопрос, про Сёму “Терминатора”, и положил её рядом с фотографией Сенцова. -А как насчёт вот этого? – осведомился Крольчихин, сдвинув брови и дописывая в протокол: “Подозреваемый Ершов П.П. погибшего Сенцова К.К. по фотографии не опознал.”. -Сопляк этот чёртов... – вздохнул Копач с заметным сожалением и задёргался в наручниках. – Чёрт бы его подрал... Попался вам, да? -Вы продали ему пистолет-пулемёт “МР-38″ в боевом состоянии! – уточнил Крольчихин. – Зачем? -Я продал ему боевой, потому что у него бабла хватило! – выкрикнул Копач срывающимся голосом с нотками истерики. – А если бы не хватило – тоже гнилой бы впарил... А знал бы, что меня заметут из-за него – так шиш бы ему скрутил и в морду бы дал, а не пистолет-пулемёт! -Ага, – кивнул Крольчихин, не забывая интенсивно работать ручкой, записывая протокол. – А как насчёт вот этого гражданина? На этот раз следователь предложил Копачу фоторобот таинственного “Терминатора-Туриста”, нового грозы милиции и бандитов, чьё лицо до сих пор оставалось в фотороботе. Зловещий фоторобот лёг около Сёмы и Сенцова, а Копач почему-то пошёл в отказ... -Нет, – булькнул он, снова мотая своей начисто выбритой, но бородатой башкой. – Впервые вижу! -Вы врёте, гражданин Ершов! – заявил Крольчихин хладнокровно, как робокоп. – Вы продали этому человеку кинжал СС, пистолет системы Люггера в боевом состоянии и тоже – пистолет-пулемёт “МР-38″ опять же, в боевом состоянии! Признавайтесь, гражданин Ершов, из ваших “трофеев” были убиты люди, в том числе сотрудник милиции! -Э, начальник, вы мне мокруху не шейте! – обиделся Копач, опять задёргался, агрессивно лязгая наручниками, и сержант Казачук приготовил дубинку: мало ли что, а вдруг вырвется? – Вы хоть, знаете, сколько времени и сил стоит найти такой кинжал?? Они целыми бывают раз в сто лет! Та они все на трофеи пошли в Америку! Та если бы я такой целый нашёл, стал бы я его гусю какому-то левому продавать?? Я бы через И-нет порядочного коллекционера нашёл, богатого, и меньше чем за штуку баксов кинжальчик бы не скинул! А гусь этот ваш на полного лоха похож, инженеришка... та, вообще, самшитик какой-то! Я бы ему и ложку ржавую не продал бы, не то что кинжал! -А если бы у него была штука баксов? – уточнил Крольчихин, начиная сатанеть от высказываний Ершова... тихо сатанеть... пока что тихо... -Подумал бы, – изрёк Ершов, а его крупная голова, вместо волос несущая татуировки, была вся в поту, будто бы он виноват в чём-то очень серьёзном, а Крольчихин подобрался к его тайне слишком близко... – Хотя, нет, – передумал Копач. – У таких самшитиков не бывает баксов – у них до зарплаты мыши вешаются! -Понятно, – кивнул Крольчихин, определив для себя, что правды от Копача просто так не дождётся, нужно его припугнуть и получше. – А кто ещё в вашем клубе может торговать оружием? -В этом “нашем” клубе, – процедил Копач, сморщив свой широкий нос. – Такие же самшитики, как ваш инженеришка! Они только железки перебирают там, да песенки поют! А крутые находки из них только у меня, потому что я овчарок не боюсь и через любой забор могу перелезть! Все “раскопки” наши менты... простите, милиция огородила и охрану приставила! А я всё равно копаю там, где есть, а не там, где металлохлам один остался! А они пуговку найдут и радуются! -Послушайте, гражданин Ершов! – рыкнул следователь Крольчихин и, не удержавшись, стукнул кулаком по столу от злости. – Я давно понял, что вы темните! К тому же, вы сами признались, что находите и продаёте боевое оружие времён Второй мировой! Такое же, из которого за последние пару месяцев было убито и ранено около пятидесяти человек! Вы хоть осознаёте, что натворили?? И если вы, Ершов, не признаетесь, кому вы продали эти “игрушки” – я повешу всех этих людей на вас, и вас упрячут лет на двадцать! Сколько вам сейчас лет, Ершов? -Хорошо, я вам всё расскажу! – сдался Копач и даже всхлипнул, как сопливая девчонка. – Я хотел себе помощника пристроить... ну, чтобы пистолетики чистил, проверял, в общем, приводил в товарный вид! Ну, студентика нашёл в Интернете, ничего вроде такой, не заявит, и с пушками на “ты”. Я его к себе в логово привёл, посадил и пошёл... пивка попить... Он сам застрелился, вы понимаете?? -Кто?? – опешил Крольчихин, который никак не ожидал подобного развития событий... -Сам! – слёзно возопил Копач, предчувствуя, что за его деяния светит ему срок. – Студент этот чёртов! Но я его и пальцем не тронул. Я сидел там, в соседней каморке, телик смотрел под пивко, а потом там у студента как бахнет! Я на уши вскочил, забегаю, а он там лежит... и весь в крови! “Люггеру” в ствол, ослина, заглянул и вышиб к чёрту себе глаз... Ну, я, значит, испугался: заявлю сейчас, а мне пришьют, что я его кокнул... да и пушек у меня тогда много было – тоже стрёмно, заберут всё и оштрафуют, а я эти пушки две недели корячился – выискивал... -И что же вы сделали? – следователь Крольчихин уже до такой степени осатанел, что сам взял бы пистолет и пристрелил этого Копача, будь его воля. Свой вопрос Крольчихин просто прорычал, и выражение лица его напомнило львиныйоскал. -Я взял его за ноги, вытащил из логова и зарыл... – просто ответил Копач, бестолково пялясь в исцарапанную столешницу. – Я не знал, что мне ещё сделать. -Избавились, значит... – констатировал Крольчихин, а из его ушей уже пар валил, как из трубы паровоза. – И от нашего сотрудника вы тоже избавились! Крольчихин шипел яростным змеем, а Копач из бешеного медведя превратился в настоящую трепетную лань. -Вы что... от какого сотрудника?.. – заблеял он каким-то не своим тоненьким голоском. – Я сотрудника даже в глаза не видел... начальник, не губи, я не виноват... -Человека по кличке Терминатор вы знаете? – пригвоздил Копача Крольчихин, надеясь поймать его хоть на чём-то и запихать в кутузку за убийство Сенцова... или хотя бы за студента. -Нет, – отказался Копач, тряся головою и бородою, словно архар. -А человека по кличке Турист? – Крольчихин всё пытался выглядеть разъярённым и страшным, а сам уже устал и сдулся... к тому же, понял, что Копач не трогал Сенцова. И оружие Терминатору не продавал. Продал кто-то другой, кого он пока что не нашёл. -И Туристов никаких не знаю... – булькнул Копач, и всё смотрел и смотрел в стол, не решаясь поднять глаза и посмотреть на Крольчихина. -Казачук, забей его в изолятор, – вздохнул Крольчихин, вставая из-за ободранного, старого стола, а голова его раскалывалась от боли. – Убери с глаз моих этого бегемота! Пойду выпью кофе, у меня вот такая голова...