Оберон - 24 Часть третья.

- Разогревай всё, я голодная, у этого парня денег хватило только на мороженое.

- Удачно хоть? – спросил я уже в дверь ванной.

- Тоник, перестань! – я пожал плечами: перестать, так перестать, интересно же, зря она целый день ходила с этим парнем, или с пользой?

Напевая какую-то песенку, разогрел Кате тарелку борща, поставил на стол, нарезал хлеб, включил чайник.

- Кать, всё готово! – весело крикнул я.

- Сейчас иду, - отозвалась Катя из ванной. Я подумал, и наложил себе макарон.

Катя вышла, одетая в майку и шорты, села на своё место, попробовала борщ.

- Какой ты умница, Тошка! – похвалила она меня. Я расцвёл от похвалы, тоже принимаясь за еду. Когда Катя съела борщ, я вскочил, наложил ей второго, положив грязную тарелку в мойку.

- Не волнуйся, Кать, я потом всё помою.

- Ты что сегодня такой добрый? – удивилась Катя, - Что-то хочешь попросить?

- Нет, Катя, я соскучился, жду, жду, а тебя всё нет и нет, - грустно сказал я.

- Прости, маленький мой, я не думала, что ты скучаешь. Тебе нечем вечером заняться? Телевизор бы посмотрел.

- Кать, причём тут телевизор?! Я по тебе соскучился. Поиграешь со мной?

- Ты же говорил, тебе со мной противно.

- О чём ты? – удивился я, уставившись на Катю, потом сильно покраснел: - Катя, как тебе не стыдно!

- Тогда в какую игру ты собираешься поиграть? Шахмат нет, купить надо, карт, тем более.

- Ты мне книжку купила?

- Нет, Тоша, не заходила я в книжные магазины. Хотя, Тош, давай, завтра пробежимся по магазинам?

Купим тебе спортивную форму, учебники. Ты, кстати, в какой класс пойдёшь?

- Какой ещё класс? – разинул я рот.

- Придётся тебя в школу записать, учиться будешь.

- Что так? Тебе же всего пять человек надо найти.

- Найти, Тошка, найти! У меня конкретное задание, Тошка, тем более, сам понимаешь, надо не только найти, человека надо ещё и соблазнить.

- Тебе стоит только пальцем поманить, побегут за тобой.

- Да? Что же я тебя не смогла соблазнить?

- Кать, я ребёнок…

- Вот видишь, один прикидывается ребёнком, другой честным семьянином, третий в командировке.

Так что, придётся тебе идти в школу.

- Кать, я узнаю, в какой класс пойдёт Маша, в тот класс и я пойду.

- Опять эта Маша. Влюбился, что ли?

- Не знаю. Она мне нравится.

- А я? – обиженно спросила моя бывшая жена. Я внимательно на неё посмотрел:

- Катя, если бы ты вчера всё не испортила, у нас было бы всё хорошо. Теперь, извини, ты моя любимая сестра, не больше.

- Опять я во всём виновата! У тебя ведь с Машей тоже нет никаких шансов!

- Нет, - вздохнул я, доедая макароны, - но она пока моя ровесница. Она не успеет вырасти, пока мы здесь. Ты уже покушала? Чаю налить?

- Налей, братик, - грустно сказала Катя, и, когда я поставил перед ней чашку с чаем, поворошила мне волосы, - Тон, а ты ведь ещё любишь ту, вторую Катю.

- Я и тебя бы любил, окажись я в своём теле, - я собрал посуду, начал мыть её.

- Из тебя вышел бы отличный муж, - вдруг сказала Катя, - и куда я, дура, смотрела? Воистину, узнаёшь цену чему-нибудь или кому-нибудь, только когда потеряешь.

- Ты что, Катя? – удивился я, - мы же были мужем и женой.

- Нет, Тоник, мы были любовниками. Вот и вторая Катя так же себя вела, иначе никогда бы от тебя не отказалась. Только теперь я поняла, что значит быть мужем и женой: делать надо, как ты: любить без оглядки, делить вместе радости и беды, радоваться друг другу, даже быть готовым пожертвовать собой.

- Но ты же говорила, что я часть тебя, так любила.

- Я любила только себя, Тоник, а ты был частью меня, да что там говорить, ты мне просто жизненно необходим, без тебя я никто.

- Катя, успокойся, пошли, посмотрим, что у меня есть из одежды, и посидим вдвоём, телевизор посмотрим, что ли.

Я разложил на своей кровати одёжку. Оставалось двое чистых шорт, несколько маек и трусиков, две рубашки и две футболки. Довольно много. Неужели Катя знала, что я буду каждый день играть в футбол?

Всё мятое. Полюбовавшись на натюрморт, пошёл искать утюг.

- Катя, ты не видела утюг? – спросил я, заглянув в гостиную. Катя уже спала. Накрыв её пледом, продолжил поиски. Утюг нашёл в кладовке. Погладив всю одежду, включая вчерашнюю постиранную, опять пришёл посмотреть, как там, Катя. Катя спала, свернувшись под пледом. Лицо у неё расслабилось и стало похоже на прежнее, девчоночье, которое я так любил.

Долго я любовался Катей, не решаясь разбудить. Разбудишь, потом не уснёт.

По телевизору показывали какую-то мелодраму. Смотреть новости, в которых я ничего не понимал, тоже было неохота. Я так и не оделся, поэтому, немного озябнув, забрался потихоньку под плед, устроился под бочком у Кати, пригрелся и заснул.

Проснулся я в своей кровати. Потянувшись, я вспомнил, что заснул на диване. Это что, Катя меня перенесла сюда?

- Тошка, ты проснулся? Вставай, пройдёмся по магазинам, потом пойдёшь гулять.

Застелив свою кровать, пошёл в ванную. Привёл себя в порядок, почистил зубы.

Всё-таки непонятно, думал я, глядя на свою рожицу в зеркале, почему я не расту? Метаболизм такой же, как у людей, бегаю не медленней, - я пожал худенькими плечиками. Подумать только! Когда-то мечтал о таком приключении. Сейчас мечтаю скорее вырасти.

- Что не весел, Антошка? – спросила Катя, накладывая мне макароны.

- Так, задумался.

- О чём?

- Катя, тебе не интересно будет. Я же не человек, нелюдь, вот и думаю о нелюдском.

- Врёшь ты всё, Тошка.

- Вру, - согласился я, - всё ещё хуже, я думал, как человек, живущий в шкуре нелюдя.

- Да-а-а, - протянула Катя, с любопытством разглядывая меня, - кушай, нелюдь.

- Кать, - вспомнил я, прожевав первую ложку макарон, - у меня есть знакомый, Дима его зовут. Можно, он иногда будет у нас ночевать?

- Зачем? Ты поменял ориентацию?

- Катя!!!

- Извини, неудачно пошутила.

- Он живёт вдвоём с мамой, мама у него приводит каждую неделю нового мужика, а он вынужден уходить.

- Э-э… Что это за толстый намёк?

- Никаких намёков, Катя, просто помочь хочу мальчишке.

- А где он будет спать?

- В моей комнате можно. Купим раскладушку, да и кровать у меня широкая. Только не подкалывай.

- Да не собираюсь я тебя подкалывать, о своём думаю. Ты спрашивал, что у меня с тем парнем. Ничего. Негде было. Предлагаешь в парке, на лавочке? Проводил он меня до дома, я сказала, что ты меня ждёшь, и мы расстались.

- Сними ещё одну квартиру, - пожал я плечами.

- Надо подумать об этом. Но ты же изведёшься весь, если я не приду домой, да и я сама буду всю ночь переживать, беспокоясь о тебе.

- Я знаю, что делать, Катя, купи два сотовых телефона. Это типа наших коммуникаторов, только попроще.

- Точно! Надо было взять коммуникаторы!

- Кать, уймись, нам нельзя нести сюда посторонние вещи, забыла? Да и не работали бы они здесь. Купи обычные телефончики, только не самый отстой, а то мне жизни во дворе не будет.

Катя довольно ухмыльнулась.

- Нечего козни строить, - понял я её, - вместе пойдём. Ладно, если я видеть не буду, можешь кого-нибудь привести, если невтерпёж.

- Тоник, ты чудо! – расцвела Катя, - Давай посуду, помою.

Когда мы вышли на улицу, Маша уже ждала меня.

- Тоша, вы куда? – подбежала она к нам.

- Здравствуй, Маша! – сказала Катя.

- Ой, здравствуйте!

- Мы в магазин, купить мне спортивную форму, школьные принадлежности.

- Ой! – обрадовалась девочка, - Ты пойдёшь в школу?

- Да, придётся. Ты в какой класс пойдёшь? Я хочу вместе с тобой.

- Тёть Кать! Запишите Антошку в 45-ю школу, в седьмой «А»!

- В седьмой? – задумчиво посмотрела Катя на нас, особенно на меня. Маша уже начала оформляться в девушку, а я выглядел лет так на десять.

- Катя, мне всё равно, в какой класс идти, всё равно ненадолго.

- Да, я и забыла.

- Кать, а ты так и не окончила школу! – весело заметил я.