Оберон - 24 Часть третья.

Катя тоже узнала меня, её глаза засветились безумной радостью:

- Тоник! Это ты?! Ты пришёл за мной?! – тут меня настигла Алька, начав меня колотить по спине кулачками.

- Алька, подожди, - пытался я урезонить девочку. Алька, увидев Катю, притихла, извинившись, с удивлением разглядывая беременного двойника своей воспитательницы.

Катя была в кожаной юбке и накидке. Животик уже был хорошо виден.

- Как живёшь, Катя? – невесело спросил я.

- Тоник, - попросила меня Катя, - пожалуйста, отвези меня домой, давай начнём всё сначала!

- Как ты себе это представляешь? – удивился я, оглядывая своё детское тельце.

- Поменяешься опять с Тоником! Он не даёт мне видится с нашей Сашенькой! Я ведь её родила!

- Я видел, как вы с Ураном хотели её задушить! - мрачно сказал я.

- Он всё врёт! Я вылечила её! Он бы сгубил больную девочку, тупица!

- Да, я знаю, - вздохнул я, - только перед этим ты послала своего любовника задушить её, не кормила своим молоком.

- Никого я не посылала, он сам! – воскликнула Катя, - Ну, Тоник! Они хотят убить моего ребёнка, когда он родится!

- Почему? – удивился я.

- Потому что это сын Урана...

- ... Или потому, что он отравлен ядом хашиша? – уточнил я.

- Я ведь не знала, что это яд! Уран давал его мне, говорил, что это любовный напиток. Вот видишь, я правильно сделала, что перестала кормить Сашеньку молоком. Потом оно перегорело, и я забеременела.

- Ну, вот и всё! – выдохнул я, заканчивая этот тяжёлый для меня разговор, - Я больше не люблю тебя, Катя. Ты сама выбрала свою судьбу. Не думаю, что Уран связал тебя, и залил любовный напиток в рот, потому что, я видел, как ты была тогда счастлива!

- Что же мне теперь делать, Тоничек?! Мы же любили друг друга?! Теперь от меня все отвернулись из-за связи с Ураном, поселили с одинокими женщинами, тоже беременными, Дэн не смотрит в мою сторону...

- Не знаю, Катя, - развёл я руками, - ты отправила меня к Алии, - обнял я девочку, - и теперь я счастлив, как никогда. Прощай! – я отвернулся и поспешил уйти отсюда. Конечно, я кривил душой, что мне безразлична её судьба, сердце больно сжималось, ведь с ней я прожил самый счастливый год своей жизни, нажил ребёнка. Теперь у меня не было ни жены, ни ребёнка.

Зато была любимая Алия.

Стараясь унять нервную дрожь, я привёл Алию к реке, мы уселись на берегу, глядя на медленно текущую воду. Алия меня не тревожила вопросами, понимая, как мне тяжело.

Я обнял её, чувствуя от неё тепло ласковой поддержки.

Милая моя Алия! Мы обязательно будем с тобой счастливы! Ждать осталось недолго.

Каких-то жалких восемьдесят лет.