Агнец в львиной шкуре (СИ)

В бинокль я видел, как люди в отчаянии мечутся по городу, покидая горящие дома, пытаясь спасти свою жизнь. Невольно подумалось: «Нет, никакой дождь не сможет погасить это пламя — разбушевавшееся пламя моего гнева!». И тут же я услышал, как Мизу, стоявший рядом со мной, сокрушённо шепчет:

— Это гнев против Кроды… Это проклятие в образе огня, через которое Кроде суждено пройти… Оно обратит оплот его силы в груду пепла…

Но наёмники его брата и не думали сдаваться. Подгоняемые командами рассвирепевшего Юн Хи, они открыли по нам ураганный пулемётный огонь. Их снаряды и гранаты рвались повсюду. Клубы едкого дыма и пыли заволокли всё пространство за городским рвом.

В оглушительном громе боя я не слышал собственного голоса, призывая Мизу укрыться за громадным валуном. Свирепые пули сразили Юраса Тойво. Он упал навзничь и больше не поднялся. Затем, истекая кровью, упали Рич Остин и Тим Ларо. Мои товарищи гибли один за другим у меня на глазах, отчаянно отвечая нашим врагам залпами излучателей, плавивших камень крепостных стен, с которых валились вниз обгоревшие тела.

Я понял, что пора действовать по задуманному плану. Схватив за руку оглушённого боем, напуганного Мизу, я потащил его к городским воротам, старательно прикрываясь валявшимися повсюду камнями и корягами. Когда до цели оставалось не больше полусотни метров, я отдал Мизу свой излучатель и смиренно сложил за спиной руки, чтобы наш спектакль выглядел достоверно.

Мизу отчаянно замахал руками, призывая людей в башнях над воротами не стрелять по нам. Те заметили нас и сразу же узнали его.

— Не стрелять! Не стрелять! — донеслось сверху. — Это брат Кроды, брат Мизу!

Мой провожатый почувствовал себя увереннее. Крикнул в ответ:

— Я взял в плен землянина! Пропустите меня к брату! Я веду ему Камала!

— Да, да, брат Мизу! Проходи! Скорее сюда, к нам!

Мы с Мизу переглянулись. В его глазах я увидел загоревшуюся радость. Но подбежав к воротам, мы остановились как вкопанные, потому что навстречу нам неожиданно вышел Юн Хи. Он встал пред нами, преграждая нам дорогу, широко расставив ноги и напрягая бугры мышц. Глаза его горели гневом и яростью.

— Мизу! Жалкий перебежчик! Как ты посмел снова появиться здесь? — гневно прокричал он, играя желваками.

— Я привёл нашему брату вожака землян, Камала! — дрожащим от волнения голосом произнёс Мизу.

— Что?! — презрительно прищурился Юн Хи. — Ты сумел пленить Камала?

Он громко расхохотался и быстро приблизился к нам, сверля меня пронзительным тёмным взором.

— Вот этот вот?.. Это и есть хвалёный Камал?

Юн Хи с ещё большим презрением посмотрел на брата.

— Так зачем ты привёл его сюда? Почему не убил? Что? Духу не хватило? Или решил похвастаться перед Кродой своей доблестью?

— Крода хотел видеть его живым, — сглотнув слюну, сказал Мизу, глядя в смеющиеся глаза брата.

— Живым! — пренебрежительно бросил тот. — Крода порой излишне мягкотел! Он должно быть забыл, как этот вот убил Гаддару? Так я сам воздам за его смерть смертью этого землянина!

Юн Хи быстро выхватил из-за пояса острый тесак и замахнулся им на меня. Но ударить не успел, потому что Мизу решительно отпихнул его моим излучателем, который всё ещё держал в руках. Обескураженный Юн Хи, пошатнувшись, отступил на шаг назад и его глаза налились ещё большей яростью.

— Ах ты, предатель!

Размашисто полоснув Мизу своим тесаком, Юн Хи рассёк ему шею и грудь. Громко охнув, Мизу рухнул к его ногам, выронив оружие. Безразлично переступив через его мёртвое тело, Юн Хи угрожающе двинулся на меня, снова замахиваясь тесаком.

Пригнувшись и уходя от этого удара, я успел выхватить из ножен свой нож и приготовился встретить новую атаку разъярённого, как бык, Юн Хи. Он накинулся на меня, нанося размашистые удары, один из которых достиг своей цели — острое лезвие резануло моё правое плечо, и из глубокой раны хлынула кровь.

Пересиливая боль, изловчившись, я выбил из рук нападавшего его оружие и тут же нанёс ему несколько стремительных ударов: в бедренную артерию, в пах, в шею и последний смертельный удар, рассекающий его тело от ключицы до пояса. Хрипя и захлёбываясь собственной кровью, Юн Хи грузно рухнул наземь.

Я выпустил из рук нож и упал на колени, тяжело дыша и зажимая рукой сочащуюся кровью рану. В это время из ворот выбежали трое вооружённых людей в чёрной униформе. Их недоумённые лица были черны от пороховой гари. Завидев мёртвые тела Мизу и Юн Хи, один из наёмников вскинул свой автомат, целясь мне в голову.

— Нет! — Я быстро поднял руку, пытаясь остановить его. — Не убивай меня! Я Камал! Крода ждёт меня! Если ты приведёшь меня к нему живым, он щедро вознаградит тебя. Поверь, это правда. Я сдаюсь в ваши руки… сам!

Я смотрел на бородатого громилу, тяжело дыша и морщась от боли. На лице у того появилось сомнение. Он неуверенно опустил автомат и обратился к одному из своих подельников:

— Вот что, Чэнь! Похоже, он говорит правду… Я пойду, доложу Кроде, что его братья мертвы и что мы взяли в плен самого Камала!

— Ага! Это ты здорово придумал, Акампа! — насупился наёмник по имени Чэнь. — Значит, награда одному тебе достанется? А мы?

— Болван! — беззлобно усмехнулся Акампа. — Вы поведёте его следом за мной, и награду мы поделим на троих! Понятно? Я друзей не обижаю!

— Ладно, так и быть! — согласился Чэнь.

Акампа поспешил в город, а оставшиеся наёмники грубо подхватили меня подмышки.

— Давай, вставай, землянин!

Глава одиннадцатая Инферно

Я поднял голову, всматриваясь в огненное зарево. От вздымавшихся вверх клубов дыма почернело всё небо. Куда бы не падал мой взгляд, повсюду плясали бешенные языки пламени. Пожар пожирал город. Меня вели среди пылающих домов по мощённой жёлтым камнем улице, поднимавшейся круто в гору, на вершине которой среди густой зелени высился тот самый дворец, до которого ещё не добрался всё пожирающий огонь.

Фасад дворца истрескался от солнца и солёного морского ветра, но всё же не потерял былого великолепия белоснежного мрамора, украшенного резными гирляндами каменных лотосов. Массивное прямоугольное основание дворца, украшенное по углам сводчатыми башенками, несло на себе верхние этажи, поднимавшиеся семью уступами к мрачному синему небу. Этажи венчались длинными, выдававшимися вперёд балконами и открытыми террасами. В проёмах высоких арочных окон виднелось золотое литьё и серебряная ковка, а за витражными стёклами таились дворцовые покои.

Стены дворца почти вплотную подходили к краю отвесной скалы, где бурлил тот самый водяной великан. Его поток был окружён десятками живописных струй, которые оттачивали огромные валуны, поросшие изумрудным мхом. Тучи водных брызг взлетали в небо, окрашиваясь багровым заревом пожара, и казалось, что это потоки крови обрушиваются вниз, вливаясь в бескрайнюю гладь океана.

Кровь сочилась из раны на моём плече, стекала по рукаву на каменные уличные плиты, и за мной тащился приметный след. Я брёл, не обращая на это внимания, подгоняемый бородатыми вооружёнными людьми, и думал лишь об одном: «Где-то здесь, в этом дворце Крода скрывает мою Юли. Только бы она была жива!». Надежда на её спасение не угасала в моём сердце.

Меня провели по широкой каменной лестнице между притаившихся каменных драконов и через высокие двери с резьбой завели во дворец. Широкий коридор венчался высоким расписным потолком, поддерживавшимся чёрными колонами с навершиями в виде позолоченных голов мифических гадов, и терялся где-то в глубине здания. По бокам в него выходили узкие аркады, ведшие в просторные залы, устланные мрамором, на котором валялись сотни обожжённых и истекающих кровью раненных бойцов из армии Кроды, оглашавших своды залов стонами и криками о помощи. Вид их заставил содрогнуться моё сердце. Послушные воле Кроды, они пошли за него на бой, не ведая последствий своего опрометчивого поступка.

Мои конвоиры остановились у входа в самый дальний зал, откуда доносились громкие голоса: мужчины и женщины. Я без труда догадался, что говорившими были Крода и, вероятно, одна из его жён.