Агнец в львиной шкуре (СИ)

Это впечатление подкреплялось и родившимся в душе ощущением смутного страха, перемешанного тревожным и тягостным волнением: необъяснимым, неподвластным воле, и от того ещё сильнее пугающим.

Я заметил, как шедший впереди меня, Юрас Тойво застыл на месте, исступленно озираясь по сторонам. Похоже, «зов океана» подействовал на него больше, чем на меня. Тяжело переставляя в воде ноги, я добрался до него и похлопал остановившегося товарища по плечу.

Кажется, это помогло привести его в чувства: Юрас энергично затряс головой и, зачерпнув пригоршню морской воды, размашисто плеснул её себе в лицо. Затем посмотрел на меня округлившимися глазами и шумно выдохнул.

— Чёрт знает, что такое! Из меня, словно, всё нутро наружу выворачивают, и страх такой, что колени трясутся! Не думал, что со мной такое возможно. Проклятый инфразвук! Ты-то как, Максим?

— Я в порядке… почти, — заверил я его, кисло улыбнувшись, и посмотрел назад.

Длинная цепочка людей, тёмными силуэтами двигавшихся по пояс в воде, растянулась на добрую сотню метров. Дальше, на границе тёмного неба и чернеющего океана тускло светились одинокие огоньки прибрежного посёлка, откуда мы начали свой путь несколько часов назад, которые сливались с такими же тусклыми звёздами.

Я щёлкнул переключателем микрорации:

— Внимание! Мы приближаемся к границе тумана о котором предупреждал Мизу. Инфразвуковой аэродинамический шум усиливается. Всем быть начеку и не терять над собой контроль!

На моё предупреждение отозвалось сразу несколько голосов:

— Всё понятно, Максим!

— Будем стараться!

— Наш провожатый говорит, что до берега осталось совсем немного!

Последним говорил Артура Порта. Его слова обнадёжили меня, ведь Мизу знал эту дорогу не понаслышке. Мы двинулись дальше и, быстро преодолев призрачную туманную стену и теснящий душу страх, снова оказались перед океаническим простором, посреди которого неожиданно вырос неведомый остров. Поросший густым тёмным лесом, он высился над водой угловатой громадой, похожей на горб на спине сказочного великана, уснувшего в полукилометре от нас.

Я хотел было рассмотреть его получше и уже поднёс к глазам бинокль, но луна, только что скользившая среди звёзд, словно, царственно бесстрастный лебедь по воде, скрылась в нутре лохматой чёрной тучи, погрузившей всё вокруг в кромешную тьму.

Спустя полчаса я и несколько человек, шедших вместе со мной впереди, под покровом мрака вышли на берег, всматриваясь в окружающую темноту, в которой был слышен только шелест волн о прибрежные скалы, да шуршание мокрого песка под нашими ногами.

Остановившись у кромки воды и переводя дух, я тут же встрепенулся. До моего уха донеслись какие-то посторонние звуки. Прислушавшись, я понял, что это была человеческая речь: кто-то приближался к нам с востока вдоль полосы прибоя, шурша камнями под тяжёлыми ногами и тихо бряцая оружием.

— Похоже, патруль? — прошептал над самым моим ухом Ахмед Кади.

— Все вышли на берег? — встревожено спросил я.

— Нет. Ещё не все, — тихо отозвался справа из темноты Тим Ларо. — Человек десять. Остальные на подходе.

— Внимание! — Я снова включил рацию и быстро заговорил, прикрывая рот рукой: — Мы наткнулись на вооружённый патруль! Всем оставаться на месте! Себя не выдавать. Мы разберёмся с ними сами.

Ребята, стоявшие рядом со мной, тут же вскинули своё оружие.

— Эх! Сейчас бы немного света! — с сожалением пробормотал Юрас Тойво.

— Да, где ж эта треклятая луна?! — в сердцах воскликнул Ахмед Кади.

— Рассредоточиться! — тихо скомандовал я.

— Приближаются! — сообщил Рич Остин.

— Сколько их? — спросил Лам Хонг.

— По голосам человек пять… — отозвался Алан Харис.

Ветер уже доносил до нас обрывки фраз нестройной гивейской речи.

— … А я ей тогда и говорю: «Да, я таких, как ты, в Шэнь-Цян сотнями имел!», — похвалялся грубый хрипловатый голос.

— О! Так-то её! — одобрительно отозвался второй патрульный и заискивающе поинтересовался: — Ну, а она чего?

— Она-то? Она мне в морду съездить хотела! — В голосе говорившего прозвучала холодная злоба.

— Да, ну! А ты? — изумился третий голос: сиплый, будто простуженный.

— А я ей… — начал было объяснять повеселевшим голосом первый и тут же оборвал себя на полуслове:

— Постой-ка! Кто это там впереди?

— Похоже люди какие-то! — отозвался ещё один патрульный.

— Нас обнаружили! — сквозь зубы процедил Ахмед Кади.

— Вижу. Готовьтесь! — скомандовал я, припадая на одно колено и поднимая излучатель. По звукам понял: ребята сделали то же самое.

— Да кто ж это может быть? — громко удивился один из патрульных.

— Какая разница! — оборвал его первый, видимо, старший среди них. — Нечего им здесь делать ночью! Чужие это! Вали этих гадов! Вали их!

Послышались звуки поспешно передёргиваемых затворов и ночную тишину разорвали беспорядочные выстрелы. В их вспышках нам стали видны сгорбленные тёмные фигуры в нескольких десятках шагов от нас.

— Огонь! — коротко скомандовал я.

В ответ десяток излучателей выстрелили разом, озаряя ночь молниями убийственного огня. В его свете стало видно, как падают на пенящийся песок обугленные тела. Кто-то из патрульных, бросив своё оружие, бросился наутёк в ночную темноту, громко голося от страха.

— Похоже один ушёл! — досадливо сообщил Ахмед Кади.

И тут же раздался тревожный выкрик Тима Ларо:

— У нас раненный! У нас раненный!

— Кто? — резко обернулся я, включая фонарь.

— Лам Хонг! — сообщил Тим, падая на колени около лежавшего на песке товарища.

К счастью, в эту минуту луна вырвалась из плена растаявшей тучи, и побережье озарилось её сероватым светом. Из воды уже выбегали остальные ребята, готовые к бою.

Я подскочил к Тиму и раненному Ламу Хонгу.

— Что?! Рана серьёзная?!

— Да. Шальная пуля кажется пробила сонную артерию! — Тим старался ладонью зажать рану на шее Лама Хонга, хлеставшую тёмной кровью, которая заливала песок у его ног.

Я поспешно расстегнул медицинский подсумок у себя на ремне, лихорадочно отыскивая в нём заветный тюбик СКРа.

— Всё… Он умер… — печально сообщил Тим.

Я поднял голову. Тело Лама Хонга обмякло, остекленевший взгляд упёрся в звёздное небо. Губы его замерли в беззвучных словах. Ребята взволнованно обступили нас со всех сторон. Наступило тягостное молчание.

Я выпустил из рук уже не нужный тюбик с жидким бинтом и взял ампулу с голубоватой криожидкостью. Склонился над мёртвым телом и осторожно раздавил ампулу на груди у Лама Хонга.

Криожидкость сохранит тело от разложения на несколько дней.

— Нужно похоронить его, — негромко произнёс Тадеуш Сабуро, задумчиво глядя на окровавленное тело погибшего товарища, уже начавшее покрываться синеватым инеем криозаморозки. — Нельзя оставлять его здесь, на берегу!

— Подождём рассвета, тогда и похороним, — предложил Артур Порта и посмотрел на стоявшего неподалёку Мизу.

— В какую сторону нам идти, чтобы попасть в Чанчжен?

— Похоже, что туда, — Мизу неуверенно махнул рукой куда-то в темноту. — Утром я сориентируюсь лучше… Здесь должна быть одна тропа. Она через лес прямиком приведёт нас к городу. До него не больше пяти миль.

— Хорошо, — удовлетворённо кивнул Артур.

— А что если тот, что сбежал, приведёт сюда к утру подмогу? — засомневался Ахмед Кади.

— Ну, приведёт и приведёт! — ворчливо отозвался Ян Тайсон. — Что с того? Разделаемся с ними так же, как с этими! — Он кивнул в сторону обгоревших тел убитых нами патрульных Кроды.

— Ой ли? — с сомнением покачал головой Ахмед Кади. — Нас всего-то сорок с небольшим… — и покосившись на мёртвое тело Лама Хонга, поправился: — Теперь уже стало на одного меньше… А сколько их придёт к утру? Несколько сотен?.. На открытой местности, при свете дня нам туго придётся…

— Всё! Хватит! — оборвал я их спор. — Ждём утра, хороним Лама и отправляемся дальше! Мизу нас поведёт к городу, как проводник. А пока укроемся в лесу. В темноте нас никто не обнаружит, если сами себя не выдадим.