Темпорама "Бой в июне" (СИ)

- Wir sind mit herrn sturmführer hier, - ответил Максимиллиан.

- Ah, - осёкся Димкин преследователь. - Dann ist alles in ordnung.

Утратив весь свой пыл, он отвернул к другой темпораме и скрылся за спинами сгрудившихся зрителей.

- Контролировать ему, видишь, нас надо, - успел шепнуть Лёшка, пока Вилли и Максимиллиан пробовали барьеры на прочность. - Куда тут сбежишь? Народу как на вокзале.

- А темпорама?

- Ш-ш-ш.

Максимиллиан обернулся.

- Alex, komm zu mir.

- Пошли, - сказал Лёшка.

Шагнув за другом, Димка сощурился на прожекторный свет. Ему показалось, в капле неподвижно висят какие-то сгустки.

- Alex, - сказал Максимиллиан, показывая на лоснящийся бок темпорамы. - Ich will, dass du auf zeitrahmen kommst.

- Jetzt? - спросил Лёшка.

- Ja, - кивнул Максимиллиан.

Мимо них прошла фрау с девочкой-подростком, глаза которой были вызывающе подкрашены, а рот густо обведён помадой. Косички. Чулки. На коротком пальто девочки Димка заметил криво пришитый лоскут с номером. Он подумал, что девочка из такого же приюта, как и он сам. А фрау, интересно, воспитательница или хозяйка?

- Дитмар! Димка! - позвал Лёшка.

- Что? - очнулся от созерцания девчонки Димка.

- Подсади! Толстый Макс хочет, чтоб я подполз к темпораме.

- Ага.

- Nein, nein.

Старик-распорядитель оказался тут как тут, поймал Лёшку, уже закинувшего ногу, за шкирку, а Димку за рукав и оттащил их от барьеров.

- Was machen sie da? - строго посмотрел он.

Максимиллиан захихикал.

- Nichts. Das sind nicht wir, sie sind es selbst.

- Сами! - фыркнул Лёшка. - Стали бы мы сами.

Старик подвигал бровями.

- Junge männer, soll ich ihnen von temporahmen erzählen? (Молодые люди, хотите, чтобы я рассказал вам о темпорамах?)

Максимиллиан посмотрел на появившегося в зале унтерштурмфюрера и согласился. Вилли тоже был не против. А Лёшка с Димкой права голоса, конечно, не имели. Оказалось, впрочем, что старик, назвавшийся Карлом Хольмером, рассказывает просто и интересно. Можно даже заслушаться.

Димка, например, понял, что темпорама есть электромагнитный эффект, обнаруженный физиком Густавом Борнхаузеном. В мощном индукционном магнитном поле при определенных условиях формируется замкнутый контур, в котором атомы и фотоны выстраиваются в характерном порядке, как бы зависают без движения. При этом поддерживать их в таком состоянии можно бесконечно долго.

Кроме того, Густав Борнхаузен выяснил, что число позиций элементарных частиц конечно в силу того, что они занимают только те положения, которые когда-то уже занимали. Но основное открытие он сделал годом позже, когда экспериментировал с вращением магнитов и варьировал подаваемую на них силу тока.

Старик поднял вверх палец, призывая к вниманию. Слушали его уже человек десять. Лёшка незаметно ткнул Димку в бок: не пропусти ни слова! Словно это была шпионская информация.

В общем, началось всё так. Третьего октября сорокового года Густав Борнхаузен обнаружил, что при очередном запуске машины между разнесёнными алюминиево-кобальтовыми магнитами образовалось некое энергетическое поле в виде кокона, видимое по искажению воздуха. Регулируя мощность, Борнхаузен добился того, что поле загустело и утратило прозрачность.

Что же он увидел?

Он увидел себя! Как в зеркале. Только отражение это было неподвижным и, мало того, несколько отличалось от реального. Вглядываясь, Борнхаузен понял, что наблюдает себя годичной давности, склонившимся над одним из магнитов и закрепляющим контакт. Он мог пересчитать редеющие волоски на своей макушке и разобрать небрежные каракули в лежащем под рукой лабораторном журнале.

А потом Густав Борнхаузен потерял два пальца!

Как он умудрился это сделать? Он решил проверить, можно ли проникнуть в это поле. И хорошо, что его привычная осторожность не дала ему продержать руку там больше двух или трёх секунд. В результате, вытянув ладонь обратно, Густав Борнхаузен с изумлением обнаружил, что на его указательном и среднем пальцах отсутствуют по две, побывавших внутри кокона фаланги. Кожа вокруг них скукожилась, почернела, облезла, а в центре белела кость. Затем, с отсрочкой, пришла боль.

Так Густав Борнхаузен выяснил, что для любого живого существа погружение в темпораму, в этот статический временной срез чреват увечьями или даже смертью.

- Verstanden, kinder? - наклонился к мальчишкам старик.

И Димка, и Лёшка, и Вилли с Максимиллианом кивнули.

- Ja, - сказал старик, выпрямляясь и вытирая белоснежным платком шею, - niemand sollte sich dem funktionierenden temporahmen nähern (Да, никогда не приближайтесь к функционирующей темпораме).

Он посмотрел поверх собравшихся и продолжил.

В последующих опытах Борнхаузен обнаружил, что поле темпорамы отталкивает от себя любые предметы, кроме живой ткани.

Такое вот удивительное свойство.

А осенью сорок первого года у него появился человеческий материал, около ста пятидесяти военнопленных с востока, которых распоряжением рейхсфюрера СС и по просьбе рейхсминистра Руста ему выделили из лагеря в Бухенвальде вместе с двумя взводами охраны. И это сильно продвинуло исследования.

Регулируя мощность поля и скорость вращения магнитов, Борнхаузен выявил, что при определенных показателях человек может находиться в электромагнитном коконе темпорамы достаточно долгое время, около пяти минут, но организм его при этом подвергается ускоренному старению.

Все слухи о том, что Густав Борнхаузен однажды добился обратного, то есть, омолаживающего эффекта, увы, являются лишь слухами.

- Sind sie sicher? (Вы уверены?) - спросила какая-то фрау.

- Ja. Ich war sein zweiter assistent (Да. Я был вторым ассистентом), - ответил старик и провел ладонью по своим седым волосам. - Und nicht jünger geworden (И не стал моложе).

Кто-то засмеялся.

- Он работал у него, - шепнул Лёшка.

- Я понял, - отозвался Димка.

Дальше старик рассказал, что расходный материал вышел быстро, буквально в течение года. Эффекты были замечательные. Подвергнутые нахождению в темпораме, стремительно росли ногти и волосы, вытягивались конечности, видоизменяли форму кожа и мышцы лица. При увеличенной мощности можно было даже наблюдать, как отслаивается мясо от костей, продавливается грудная клетка, как человеческое тело гниёт и рассыпается в прах. Увы, к началу сорок третьего года Густав Борнхаузен тяжело заболел, и исследования его затормозились. Кроме того, ни Шпеер, ни Руст не заинтересовались изобретением, поскольку фактической пользы от него было мало.

В последние месяцы перед смертью учёный занимался тем, что пытался экспериментально настроить темпораму так, чтобы она показывала определенные, заранее заданные место и время, варьируя показатели электромагнитного поля. В этом виделось ему истинное предназначение открытия - чтобы каждый человек мог заглянуть в прошлое, своё или чужое, и не иметь сомнений и неопределённости в том, что действительно происходило в решающие для цивилизации моменты.

Кое-что ему удалось.

Он обнаружил, что при повышении мощности поля темпорама показывает, застывая, все более отдалённые мгновения времени. Скоро Густав Борнхаузен получил статичный срез с одного из дней августа двадцать седьмого года, когда на месте лаборатории ещё стоял простой дом. Он увидел дату на отрывном календаре.

А затем с помощью магнитометра и самолично сконструированного детектора магнитных аномалий он произвёл замеры в Германии, Швеции и Франции и подготовил черновые расчёты по определению точек в пространстве с характерными возмущениями, под которые можно было бы откалибровать темпораму.

К сожалению, в августе сорок третьего года Густава Борнхаузена не стало, и весь груз доведения темпорам до ума упал на плечи тех, кто трудился с ним рядом. Впрочем, энтузиазм и этих людей быстро иссяк.

Они смогли разработать алгоритм, по которому поле темпорамы можно было синхронизировать с зафиксированными на местности возмущениями. Кто-то даже предположил, что в этих возмущениях находятся события, являющиеся судьбоносными или в какой-то мере влияющие на будущее, то есть, на то время, в котором сейчас находимся мы с вами.