Кукловод. Капер.(СИ)

ГЛАВА 2

Раб.

- Нет. Нет! Отпусти! Скотина!

В ответ на крик граничащий с истерикой, раздался только издевательский хохот, поддержанный еще парой голосов.

- Да не сопротивляйся ты Лиз. Все одно эта обезьяна получит свое. А так ты их только подзадориваешь,- раздался усталый и равнодушный женский голос.

Когда Патрик вышел из-за стены тростника, то увидел недвусмысленную картину. Один из негров надсмотрщиков задрав подол платья пристроился сзади к рабыне ирландке. Женщина была немолода, хотя вот так сходу определить ее возраст было не так уж и просто. Изнурительный труд на плантации уже наложил на нее свой неизгладимый след. Вторая была явно молодой, с крепким загорелым телом, которому еще было очень далеко до дряблости. И если вспомнить о лишениях которым подвергаются рабы, можно было безошибочно определить, что появилась она на Барбадосе недавно.

Именно ее возмущенный голос и слышал Патрик. А вызван он был недвусмысленными домогательствами чернокожего надсмотрщика. Подобная практика поощрялась плантаторами, и надсмотрщики могли взять любую белую рабыню, без отрыва так сказать от производства. Нередко, во время работы женщин заставляли полностью обнажаться, чтобы лишний раз подчеркнуть их бесправное существование. Ну а тут уж какой кабель вытерпит.

Правда в случае с этой девушкой скорее всего причина заключается в том, что она еще не успела наскучить или приесться. Двое надсмотрщиков смотрят именно на нее, не обращая внимания на ее товарку, покорно ожидающую когда ее насильник закончит свое дело. Как впрочем и на других женщин, которых тут было около десятка.

Хм. Пожалуй тут дело еще и в том, что молодая сопротивляется. Так ведь куда веселее получается. И кстати, об этом же говорила более опытная, старшая подруга по несчастью. Как впрочем, на это же указывает и такая скученность надсмотрщиков на одном поле. Ведь здесь достаточно и одного, а их собралось четверо.

- Эй ты, обезьяна. Отпусти ее,- все же не выдержав, резко потребовал Патрик.

- Иди своей дорогой доктор,- обернувшись к нему, отмахнулся самый здоровый из негров, который как раз и домогался девушки.

Вообще-то будь на месте Патрика какой другой раб, и он пожалел бы о том, что открыл свой рот. Сразу, без вступительных аккордов. Однако, к доктору отношение было особым. Во-первых, присутствовал суеверный страх. Вон, хозяин решил потешиться над новым рабом, и тут же скончался от сердечного приступа. Во-вторых, стараниями доктора, один из новеньких рабов, Кевин, встал на ноги с поразительной быстротой. У него получилось помочь встать на ноги и другим захворавшим рабам. А ведь надсмотрщик тоже мог заболеть. Ну и в-третьих, Патрик по положению был как бы не выше их, то есть вровень со старшим надсмотрщиком.

К примеру сейчас Кларк возвращался из леса, где занимался сбором лекарственных трав. А еще, в определенных пределах, он имел право свободного перемещения по острову. Правда он обязан был озвучивать свой маршрут старшему надсмотрщику или управляющему. Ну и иметь основания для того, чтобы покинуть пределы поселка рабов. Как впрочем и бумагу с соответствующим разрешением, иначе мог быть схваченным любым свободным жителем острова. А то и еще что похуже.

Кстати, помимо всего прочего, он жил в отдельной хижине, плетенные стены которой, в отличии от остальных, были обильно обмазаны саманом и выбелены, как снаружи, так и изнутри. Почти настоящий дом. К тому же, вместо циновок, сплетенных все из тех же листьев сахарного тростника, у него имелась какая-никакая мебель. Грубо сколоченная кровать, стол, стул, на стенах несколько полок. Там же в хижине была оборудована скромная лаборатория, где он занимался изготовлением лекарств.

И еще одна немаловажная деталь. Он выгодно отличался от остальных рабов своим гардеробом. Потому что имел ни какое-то там хлопчатобумажное рванье, а самое настоящее платье. Сильно заношенное, с множественными следами штопки, и все же это была настоящая одежда, чего не было даже у простых надсмотрщиков. Госпожа Джонсон посчитала, что доктор одетый в рубище и оказывающий помощь практически от ее имени, не делает ей чести.

Признаться, Патрик рассчитывал на то, что смерть мистера Джонсона не свяжут с ним. Но он даже не предполагал, насколько легко это ему сойдет с рук. Хозяйка не стала долго разбираться в сути проблемы. Коль скоро приглашенный из Бриджтауна доктор констатировал сердечный приступ, так тому и быть.

Истязать же раба только за то, что тот некогда ранил ее мужа в честном поединке, а потом оказался рядом, когда с тем случилось несчастье, она и не думала. К тому же, учитывая среднюю цену белых рабов, которая составляла семнадцать фунтов, конкретно этот стоил их плантации почти двенадцати голов.

Вообще-то, Патрик был больше склонен полагать, что между миссис Анной Джонсон и ее супругом никогда не было любви. А учитывая его характер, так скорее и совсем даже наоборот. Иначе, эту решительную женщину не остановила бы такая малость, как потеря некой кругленькой суммы.

Будучи рачительной хозяйкой, она тут же взялась наводить на плантации собственные порядки. И доктора, коль скоро таковой оказался в ее распоряжении, она собиралась использовать наиболее выгодным образом. И это вовсе не работа на плантации, с чем справится любой дикарь.

- Обезьяна, я тебе говорю, отпусти девушку,- настаивал на своем Патрик.

Чернокожий пристроившийся к женщине, оттолкнул ее в сторону, и посмотрел на здоровяка. Тот был лидером в этой четверке и чернокожие ждали его реакции. Вот такая человек скотина. Даже оказавшись на самом дне, он обязательно продолжает искать возможность для превосходства над себе подобными. Пусть власть его недолговечна, и он сам это прекрасно понимает. Это вовсе не причина для того, чтобы отказаться от даже эфемерной власти.

- Доктор, иди в поселок, в город. Твое место там. Здесь командуешь не ты,- с ярко выраженным акцентом ответил здоровый негр, продолжая удерживать девушку, вдруг замершую и смотревшую на Птрика с надеждой.

Негр все еще хотел разойтись с Патриком краями, не обидев его, и сохранив лицо, как в глазах своих товарищей, так и других рабов. Нельзя отказать ему в уме. Опять же, он вроде как не из простых воинов, и у себя на родине был одним из вождей. Вот только для Патрика это ровным счетом ничего не значило. Он попросту закусил удила, да и Шейранов был полностью с ним солидарен. Правда этих ребят четверо, ну да бог не выдаст, свинья не съест.

- С чего ты взял, что можешь мне указывать где мое место?- Покачав головой, поинтересовался Патрик.

- А почему ты указываешь мне?- Резонно возразил здоровяк.

- Потому что я так хочу, обезьяна.

Негр отбросил девушку в сторону, и двинулся на своего обидчика. Он конечно хотел бы не обострять отношения с доктором, но так уж случилось, что тот не оставил ему выбора. Впрочем, именно на это и рассчитывал Патрик. Надвигаясь на него, Абач, бог весть, что означает это имя, подал знак своим товарищам не вмешиваться. Гордый.

Бой без оружия явно не был коньком африканца. Поэтому сделав пару шагов, он подобрал бамбуковую палку, примерно с метр длиной. Плети им были запрещены, а вот бамбуковая палка вполне подходит и для того, чтобы подчеркнуть статус, и для того, чтобы перетянуть ею какого незадачливого раба.

А вот Патрик изначально рассчитывал только на себя. Нет, он конечно мог бы воспользоваться ножом, который ему выделили специально для сбора трав. Вот только это было чревато. Сейчас вообще лучше бы обойтись без членовредительства. Все же с хозяйским имуществом дело имеет. Поэтому вся его подготовка к схватке свелась к тому, что он уронил на землю свой мешок с травами.

Вообще-то, Шейранов сейчас клял себя последними словами, за то что пошел на поводу у Кларка, и ввязался в это дело. Нет, конечно пройти мимо такого безобразия он не мог. Но ведь можно было бы придумать что-нибудь поумнее. Тут всего-то пошевелить мозгами. Ведь он уже битый месяц думает над тем, как сбежать с этого острова и ничего не приходит на ум. А тут еще можно заполучить и ограничение в свободе передвижения.