Травинка на холодном ветру (СИ)

После такого открытия, Милена стала по-иному смотреть на толстяка, раздумывая над тем, как ему можно помочь. Как ни крути, проблема упиралась в потраченные деньги, возвращение которых восстановило бы доброе имя сборщика налогов и уберегло бы его от самоубийства. При этом девушка сильно сомневалась, что удастся каким-либо способом вытрясти монеты из хозяина "Ослиного хвоста", даже при помощи её способностей.

Обдумывая проблему, Милена настолько прониклась темой денег, что стала ощущать их присутствие у окружавших её людей. С закрытыми глазами она смогла различить светящиеся точки, показывавшие, в каком месте, и сколько монет находится у человека. Деньги были повсюду, в кошельках, карманах, поясах, старые измятые монетки, втоптанные копытами коней в пыль, валялись вдоль обочины. Монеты разного размера и даже формы, окружали девушку со всех сторон.

От сияющих пятен, на внутренней поверхности закрытых век вспыхнула разноцветная рябь. Восторгаясь внезапно открывшимися способностями, Милена поняла, что может заглянуть даже под землю. Обведя мысленным взором окрестности, она в течение нескольких мгновений обнаружила закопанный клад. Свет, от лежавших там монет был сопоставим с пылавшим в ночи костром. Это было невероятное, редкостное везение, из разряда тех случаев, что выпадают один раз на тысячу. Удивительно, но эти деньги никому не принадлежали! Монеты находились там с незапамятных времён и ожидали того, кто сможет их отыскать.

Милена не знала, какого достоинства были спрятанные монеты, но, судя по их размеру, общая сумма должна быть солидной. Девушка открыла глаза и запомнила визуальный ориентир - разрушенную постройку возле дороги. Голова толстяка была заполнена теми же зрительными образами, что и раньше, только теперь к ним добавилась улыбающаяся рыжеволосая девчушка в белом платьице с голубым бантом.

Милена покопалась немного в сознании сборщика налогов и попробовала аккуратно вложить туда визуальный ориентир местоположения клада. Это оказалось не так-то просто осуществить, поскольку хаотично скачущие мысли толстяка не давали ей такой возможности. Отчаявшись сделать всё деликатно, девушка попросту выбросила из его сознания всё лишнее, и образовавшуюся пустоту заполнила чётким образом спрятанного клада.

Сборщик налогов уже значительно отстал от каравана грешниц, и Милене пришлось привстать, чтобы проследить за его дальнейшими действиями. Некоторое время толстяк стоял на месте, а потом направил своего мула в сторону развалин.

* * *

Из-за того, что караван грешниц поздно отправился в путь утром, добраться засветло до столицы не удалось. Арчелаус предлагал остановиться на подступах к Остгренцу и переночевать в палаточном лагере, но Хайнер отказался его слушать.

- Я отвечаю за безопасность паломниц, - напомнил священнику командир кавалерийского отряда, - и не вижу смысла останавливаться, когда до нашей цели осталось несколько миль. И оставьте в покое палатки, святой отец. Я дам разрешение ночевать в полевых условиях, когда исчезнет угроза нападения. На данный момент у меня такой уверенности нет.

- По вечерам у городских ворот всегда сутолока, - попытался образумить офицера Арчелаус, - будет уже за полночь, когда нам удастся попасть в город.

- Ничего страшного. Главное, что в людном месте риск нападения минимален.

Милена намеревалась покинуть караван грешниц сразу после въезда в город, поэтому не возражала, чтобы это произошло ночью. Во все времена лучшим помощником беглецов была темнота, и девушка тоже решила ею воспользоваться.

Священник оказался прав - на въезде в Остгренц скопилось немало людей, ожидавших, когда их пропустят в город. Хайнер дал указания своим кавалеристам, и выстроившиеся клином всадники стали медленно оттеснять прочих путников от ворот. Люди возмущались, но были вынуждены отступать, потому что мало кто способен долго противостоять двигавшейся на него лошади. Со стражниками Хайнер быстро нашёл общий язык, причём Милена не заметила, чтобы он им платил.

Всех беспрепятственно пропустили в город, и вскоре под колёсами телеги загрохотали мощёные камнем улицы Остгренца. Девушка не ожидала, что ночью в столице будут так хорошо освещены улицы, поэтому отказалась от идеи просто спрыгнуть с телеги и раствориться в темноте. Пришлось доехать вместе со всеми до гостиницы "Посох странника", которую заранее арендовал Хайнер. Невзрачное двухэтажное здание располагалось на пересечении улицы Старьёвщиков с улицей Гусиная Шея.

"Неплохо, - подумала Милена, разглядывая магазинчики, торговавшие разнообразным подержанным барахлом, - там и приоденусь. Не ходить же мне по столице в этом рубище".

Она очень надеялась, что к тому моменту, когда удастся сбежать из гостиницы, не все магазины старьёвщиков будут закрыты. В противном случае, пришлось бы где-то пережидать ночь, ведь обратного пути в караван грешниц уже не было.

Не смотря на то, что заведение "Посох странника" именовалось гостиницей, по уровню сервиса оно могло конкурировать, разве что с сараем для проживания сезонных рабочих. В сравнении с "Ослиным хвостом", это была дешёвая ночлежка с многоместными номерами. Девушка долго не могла понять, чем же руководствовался Хайнер, когда решил остановиться именно здесь. Она оставалась в неведении до тех пор, пока не выяснилось, что для женщин предназначались три больших пятиместных номера. Простейший арифметический подсчёт позволял вникнуть в задумку командира кавалерийского отряда. Если два номера будут заполнены целиком, то в третий заселятся только две грешницы. Кем окажутся эти двое, гадать не приходилось.

Осматривая номер, в котором она оказалась вместе с четырьмя другими женщинами, Милена только и ждала удобного момента, чтобы покинуть гостиницу. Делать это на глазах у своих соседок по комнате было рискованно, поэтому пришлось пойти на хитрость.

- Корзину с едой мы опустошили, поэтому на утро ничего уже не осталось, - вздохнула девушка. - У меня ещё сохранились деньги. Может сбегать, прикупить чего-нибудь к завтраку?

- Уже поздно, - покачала головой одна из грешниц. - Лавки все закрылись.

- Мне кажется, я видела несколько открытых на Гусиной Шее, - солгала девушка, - оттуда доносились запахи жареных птичьих потрохов.

- Хорошо бы... - мечтательно произнесла другая грешница, - я люблю гусиную печёнку.

- И я! Я тоже! Обожаю! - раздались сразу несколько голосов.

- Тогда, решено. - сказала Милена. - Отправляюсь на поиски еды. Хорошо бы к жареным потрохам прикупить немного хлеба. Поэтому могу задержаться. Ложитесь спать и за меня не беспокойтесь.

- Храбрая ты, Магдалена. Никто из нас не пошёл бы ночью за покупками.

- А я не испугаюсь, - улыбнулась девушка, - если вы пожелаете мне удачи.

- Удачи! - хором воскликнули женщины.

Милене пришлось воспользоваться дверью, выходившей на Гусиную Шею, поэтому она потеряла время, перебираясь с улицы на улицу, мимо открытых окон первого этажа. Когда девушка оказалась в квартале Старьёвщиков, то увидела всего три открытых магазинчика, два из которых были расположены довольно далеко от перекрёстка. Метнувшись к ближайшей витрине, Милена потянула на себя дверь, и нос к носу столкнулась с пожилой женщиной в домашнем халате и чепце.