Установление – 1

– Я не… А это еще кто?

Мэллоу спокойно поднял голову и подстроил приемник. На засветившемся экране появились резкие черты вахтенного сержанта.

– Говорите, сержант.

– Извините, капитан, – сказал сержант. – Люди пустили на борт миссионера с Установления.

– Кого? – лицо Мэллоу побагровело.

– Миссионера, капитан. Он нуждается в госпитализации, капитан…

– От таких дел, сержант, в ней многие будут нуждаться. Прикажите людям занять боевые посты.

Комната отдыха для экипажа была почти пуста. Спустя всего лишь пять минут после приказа все, даже сменившиеся с вахты, находились у своих орудий. Именно быстрота являлась наибольшим преимуществом в анархических регионах межзвездного пространства Периферии, и именно быстротой превыше всего отличались экипажи на кораблях старших купцов.

Мэллоу вошел не спеша и оглядел миссионера со всех сторон. Затем его взгляд скользнул на лейтенанта Тинтера, который неловко переминался слева, и на вахтенного сержанта Демена, чье невыразительное лицо и флегматичная фигура маячили справа. Старший Купец обернулся к Тверу и на миг задумавшись, сказал:

– Что ж… Твер, приведите сюда, только без ажиотажа, всех офицеров, за исключением координаторов и трассировщиков. Люди пускай остаются на своих постах до следующего распоряжения.

Во время пятиминутной задержки Мэллоу пнул дверь в туалет, заглянул за бар, отдернул занавески на толстых окнах. Еще на полминуты он вообще покинул помещение, а затем вернулся, что-то отвлеченно мурлыча себе под нос. Комната заполнилась. Последним вошел Твер и тихо затворил за собой дверь.

Мэллоу спокойно сказал:

– Во-первых, кто пустил этого человека без моего указания?

Вахтенный сержант шагнул вперед. Все взгляды обратились на него.

– Простите, капитан. Это не был кто-то конкретно. Это было вроде общего соглашения. Он же один из нас, можно сказать, а эти чужестранцы здесь…

Мэллоу резко оборвал его.

– Я симпатизирую вашим чувствам, сержант, и понимаю их. Эти люди были под вашим началом?

– Да, капитан.

– Когда все кончится, они на неделю будут заперты в своих каютах. Вы же отстраняетесь от руководящих обязанностей на то же время. Понятно?

Лицо сержанта не дрогнуло, но плечи чуть поникли. Он четко произнес:

– Да, капитан.

– Вы можете идти. Займите свое место.

Дверь за ним закрылась. Поднялся ропот. Твер вмешался.

– За что вы его наказали, Мэллоу? Вы же знаете, что эти кореллианцы убивают захваченных миссионеров.

– Поступок, противоречащий моим приказам, плох сам по себе, пусть даже другие причины говорят в его пользу. Никто не должен был покидать корабль или входить в него без разрешения.

Лейтенант Тинтер недовольно пробурчал:

– Семь дней бездействия! Вы не можете в таких условиях поддерживать дисциплину.

Мэллоу сказал ледяным тоном:

– Я могу. При идеальных условиях в дисциплине нет особой доблести. Я должен ее добиваться перед лицом смерти, иначе она бесполезна. Где этот миссионер? Подайте его сюда.

Торговец уселся. Одетую в алый плащ фигуру осторожно подвели к нему.

– Как ваше имя, преподобный?

– А?

Закутанная в алое фигура повернулась к Мэллоу. Глаза миссионера были широко раскрыты, на одном виске виднелся синяк. На протяжении всего предыдущего отрезка времени он молчал и, насколько Мэллоу мог заметить, даже не шевельнулся.

– Ваше имя, преподобный?

Миссионер вдруг лихорадочно пробудился к жизни. Его руки раскинулись для объятий.

– Сын мой, дети мои. Пусть покровительственная десница Галактического Духа вечно пребудет над вами.

Твер выступил вперед с обеспокоенным видом и хрипло произнес:

– Этот человек болен. Кто-нибудь, уложите его в постель. Прикажите его уложить, Мэллоу, и позаботьтесь о нем. Он серьезно ранен.

Могучая рука Мэллоу остановила его.

– Не вмешивайтесь, Твер, или я выгоню вас из комнаты. Ваше имя, преподобный?

Руки миссионера сложились во внезапной мольбе.

– Вы люди просвещенные, спасите меня от язычников, – слова из него так и посыпались. – Спасите меня от этих скотов, этих неразумных, что гонятся за мной, огорчая Галактический Дух своими преступлениями. Я Джорд Парма с анакреонских миров. Я был посвящен на Установлении; на самом Установлении, дети мои. Я жрец Духа, посвященный во все таинства, явившийся сюда по зову внутреннего голоса, – он задыхался. – Я пострадал от рук необращенных. Раз вы – дети Духа, то во имя этого Духа защитите меня от них!

Из металлически рявкнувшего ящика аварийной тревоги грянул голос:

– В поле зрения подразделения противника! Просим инструкций!

Все взгляды машинально обратились на динамик.

Мэллоу яростно выругался. Он включил обратную связь и гаркнул:

– Сохраняйте бдительность! Это все!

Отключившись, он подошел к толстым занавескам, которые при его прикосновении отлетели в стороны, и мрачно выглянул наружу.

Вражеские подразделения! Как же! Их было несколько тысяч – в лице отдельных представителей кореллианской толпы. Валом валящая чернь окружила порт со всех сторон, и в холодном, резком свете магниевых факелов передние ее ряды стали подступать все ближе и ближе.

– Тинтер! – торговец не оборачивался, но затылок его покраснел. – Запустите наружный динамик и выясните, чего они хотят. Спросите, есть ли среди них представитель закона. Не давайте обещаний и не угрожайте, иначе я убью вас.

Тинтер повернулся и ушел.

Мэллоу ощутил жесткую руку на своем плече и стряхнул ее. Это был Твер. Его голос зазвучал гневным шипением.

– Мэллоу, вы обязаны удержать этого человека. Иначе невозможно будет сохранить честь и благопристойность. Он с Установления и, помимо всего, он жрец. Эти дикари снаружи… Вы слышите меня?

– Я слышу вас, Твер, – голос Мэллоу был резок. – У меня здесь есть другие дела, кроме как охранять миссионеров. Я буду, сударь, делать то, что захочу и, клянусь Селдоном и всей Галактикой, если вы попытаетесь остановить меня, я заткну вашу вонючую глотку. Не становитесь у меня на пути, Твер, или это будет ваш конец.

Он повернулся и шагнул мимо него.

– Эй, вы! Преподобный Парма! Вы знали, что согласно конвенции, миссионеры Установления не могут вступать на кореллианскую территорию?

Миссионер дрожал.

– Я могу направляться всюду, куда поведет меня Дух, сын мой. Если невежественные отказываются от просвещения, то не есть ли это еще более явный знак их нужды в нем?

– Речь не об этом, преподобный. Вы здесь находитесь, нарушая законы и Корелла, и Установления. Я не могу защитить вас на законном основании.

Руки миссионера снова поднялись. Прежнее его замешательство исчезло. Снаружи доносились хриплые выкрики из внешней переговорной системы и слабый, раскатистый ответный ропот разъяренной толпы. При этих звуках глаза его помутились.

– Вы слышите их? Зачем говорите вы мне о законе, о писанном людьми законе? Есть высшие законы. Разве не сказал Галактический Дух: ты не должен стоять в бездействии, когда причиняется вред твоим сотоварищам. И разве не говорил он: ибо так, как ты поступаешь со смиренными и беззащитными, так поступлено будет и с тобой. Или у вас нет пушек? Или у вас нет корабля? Не стоит ли за вами Установление? И не окружает ли вас повсюду Дух, правящий Вселенной? – он остановился, переводя дыхание.

Тут гулкий звук внешних динамиков "Дальней Звезды" стих, и возвратился обеспокоенный лейтенант Тинтер.

– Говорите! – кратко приказал Мэллоу.

– Капитан, они требуют выдать им Джорда Парму.

– А в противном случае?

– Разнообразные угрозы, капитан. Трудно понять их как следует. Их так много, и они кажутся совершенно безумными. Там есть некто, утверждающий, что он возглавляет район и обладает полицейской властью, но он явно не владеет собой.

– Владеет или нет, – пожал плечами Мэллоу, – но он представитель закона. Скажите им, что если этот управитель или полицейский или кто он там, приблизится к кораблю в одиночестве, он получит преподобного Джорда Парму.