Тень улитки

- Мы не дети Матери-Природы, - грустно вздохнула Нава. - Мы - ее мысли... Сначала - одни мысли, потом - другие... Ты ведь не думаешь все время одну и ту же мысль...

- Нет, - оторопев, согласился Кандид. - Кто тебе сказал?

- Она сама.

- Мыслить материальными объектами?! Какой-то солипсизм, вывернутый наизнанку, - пробормотал себе под нос Кандид. - Это мне в голову не приходило. Об этом надо подумать...

- Ну, подумай, - кивнула Нава. - Вылезаем? - протянула она ему руку.

Кандид взял ее руку в свою и даже сделал шаг вперед, но вдруг уперся и выдернул руку.

- Иди, я потом.

- Что с тобой? Опять стесняешься?- удивилась Нава.

- Не знаю, наверное, - пожал он плечами.

- Но это же глупо, Молчун! - улыбнулась Нава. - Стесняться можно женщину, да и то не собственную жену... А я уже совсем не женщина, - она вылезла на берег и протянула ему руку. - Ну, давай!

- Ну да, конечно, не женщина! - воскликнул Кандид недоверчиво. - Да я, может, такой прекрасной женщины и в жизни не видел!.. Точно - не видел! распахнул он глаза. - Нава, ты божественна!.. Ты - идеал Женщины!..

- Да говорю же тебе - не женщина! - всерьез рассердилась она, ей стало неприятно, что ее называют и считают женщиной - примитивным существом из прошлого. - На, смотри, обормот! - в сердцах села она на песок и раздвинула ноги, между которыми было безволосо и гладко - так небольшие припухлости... атавизм... - Убедился?! - вскочила она.

- Нет, - признался Кандид, - та, что способна рожать - женщина! Как она это делает - второй вопрос. И то, что ей для этого не нужен мужчина, не имеет значения... А что касается меня, моих ощущений, то они мне говорят: ты - женщина. Впрочем, я действительно веду себя глупо. Но я понял: я стесняюсь не тебя, а себя, своего прогноза твоих эмоций при виде меня... Твои подруги успели привить мне комплекс неполноценности... Козел, козлик, вонючий, грязный... Глупо, все глупо... Но ты все-таки не смотри, - он шагнул из речки, ухватившись за ее руку.

Только Нава и не подумала отворачиваться и закрывать глаза. Еще чего! Потакать всяким глупостям, будто она не видела его голым, будучи женщиной! Хоть и молодой, но уже способной к деторождению. И ей вовсе не хотелось смеяться при виде его наготы. Ни тогда, ни сейчас. Он был, по-своему, красив, как всякий молодой, здоровый зверь и даже человек... А "корень любви" - что ж, если Мать-Природа сочла его необходимым, не нам обсуждать и, тем более, высмеивать ее решения.

- На тебя вполне можно смотреть! - сообщила она Кандиду. -Вон на кустах твоя новая одежда, - показала Нава и ушла за кусты.

Кандид осмотрел одежду и был немало удивлен тем, что она включала в себя два предмета: брюки и рубаху. До сих пор он, как и все в деревне, мужчины и женщины, носил длинную грубую рубаху неопределенного цвета, которые произрастали на одежных деревьях у поселка. Деревья никогда не плодоносили брюками. Да и трудно от них ждать фантазий модельеров. Одежда была добротна, удобна, крепка и на красивых фигурах даже иногда красива чего еще? И никакой тебе текстильной промышленности... Откуда Нава взяла брюки?

Но вопросами Кандид задавался недолго, поспешив упрятать свою наготу. Одежда оказалась точно по его фигуре. Он присел, встал, наклонился - все было отлично. Нигде не тянуло, не жало, не трещало. И при этом ни единого шва. Вот бы такие деревья на Материк!.. Да куда там - текстильщики и модельеры порубят и пожгут: столько народу без работы останется... Да... Нет в мире совершенства.

Кандид расчесал пальцами длинные, почти, как у женщин, волосы, повесил на шею скальпель, привязанный к стеблю вьюна, и вышел из-за кустов.

Нава ждала его в точно таком же, по фасону, костюме. Только рубаху припоясала гибким стеблем лианы, не ободрав листьев, которые очень живописно смотрелись на более светлом переливающееся-зеленом фоне рубахи. В светло-желтые пышные волосы она воткнула ярко-синий цветок и выжидательно смотрела на Кандида сияющими ярко-синими глазами.

- И она еще утверждает, что не женщина! - развел руками Кандид. - Не знаю, как другие, которых здесь не вижу, а я, как и положено козлу, сражен твоей женской красотой наповал!

Он припал на колено и, молитвенно сложив ладони у сердца, склонил перед Навой голову.

- Что ты делаешь? - засмеялась Нава.

- Так у нас поклоняются любимым богам, - объяснил, подняв на нее взгляд, Кандид. - Между прочим, при обычных обстоятельствах богини тоже недоступны смертным мужчинам. Разве что богиня вдруг воспылает к кому-нибудь из этих ничтожных любовью... Только это сказки, придуманные мечтательными мужчинами для самовозвеличивания... Я так и не понял, есть ли у вас сказки?

- Есть, - ответила Нава, - как не быть. У нас каждый разговор наполовину сказка.

- Это я заметил, - усмехнулся Кандид.

- Но есть и специальные сказки. Дети любят.

- И почему дети везде любят сказки? - спросил сам себя Кандид и сам ответил: - Наверное, потому что в них все возможно и почти нет запретов... Расскажешь мне перед сном?

Нава неопределенно пожала плечами. Они подошли к озеру и посмотрели на себя в его зеркальной поверхности.

- Ой! Как мы похожи! - вскрикнула Нава.

- Да, - согласился Кандид. - Только ты лучше и красивей...

А теперь он лежал на пластике, превращенном в лежанку, и тихо постанывал. Когда он болел в первый раз - когда она его выходила, - то приобрел защиту от многих болезней. Она помогла приобрести, все женщины в их деревне это умели. Но для того, чтобы преодолеть "полосу боев", этого недостаточно. Даже не все дети Леса могут преодолеть ее. А уж для чужаков она, вообще, непреодолима.

В этот раз, впрочем, как и в прошлый, защита устанавливалась болезненно для Молчуна, но серьезной угрозы для его жизни не было. Но, на всякий случай, Нава все время рядом. Да и без нее организм Молчуна достаточно адаптировался к Лесу, чтобы самостоятельно выдержать это испытание. Но осторожность не помешает.

Нава вдруг подумала, что в Лесу у нее нет никого ближе этого странного существа Молчуна-Кандида, свалившегося с Белых Скал на своем вертолете. Когда-то была мама и, кажется, отец, но это было так давно, что она не вполне уверена - было ли... Но подруги?.. Но Мать-Природа?.. Подруг она еще не знает и почему-то не очень спешит узнать, а Мать-Природа не человек. Ей можно поклоняться, служить, ее можно любить, но дружить с ней невозможно... И вот она собирается вести Молчуна туда, где он исчезнет... для нее, потеряется. Нелогично. Но держать его насильно здесь, как... как бабочку на шипе... несправедливо. По крайней мере, с друзьями так не поступают. Может быть, он сходит на эти Белые Скалы и вернется к ней?.. В деревне он обещал вернуться - зачем это ему? Там у него будет своя, чужая ей, естественная для него, другая жизнь... Он найдет себе женщину, настоящую женщину, жену, которая родит ему детей... Такова их природа, этих существ, которые должны остаться в прошлом... Нава вдруг ощутила в себе неприязнь к этой гипотетической женщине, к которой она ведет Молчуна, своего мужа. Ерунда! У нее не может быть мужа! Ей не нужен муж!.. И почему она не уговорила его сделать детей?! Тогда бы он их не бросил! Остался бы в Лесу защищать. Какая она была глупая... А теперь он ей не нужен... как мужчина... Но он ей нужен, как... как друг. Может, просто, она слишком привыкла к нему? А потом поживет без него и отвыкнет? Но ведь целый год они не виделись! И вот она пришла к нему сразу, как только смогла. Наверное, этот год нельзя считать полноценным - он, как одна длинная ночь с одним сном, куда все время приходил Молчун. Возможно, реальный год в реальной жизни излечит ее? Вполне вероятно, только беда в том, что ей совсем не хочется излечиваться!.. Как же другие подруги прошли через это? Или больше ни у кого не было такого Молчуна?.. Наверное, все дело в том, что такие Молчуны в Лесу не водятся, а водятся только на Белых Скалах. А когда попадают в Лес, то не могут преодолеть "полосу боев" и растворяются в почве. Некоторых, правда, как она поняла, спасают и используют у Воспитательниц, которые приучают деревни к необходимости Одержания и подготавливают их к этому акту, как в той треугольной деревне, где Молчун пытался с кем-то разговаривать... Она слышала сквозь сон... Карл, он говорил, Карл!.. Видимо, это был его знакомый с Белых Скал, которого отдали Воспитательницам... Но Нава вовсе не хочет, чтобы Молчуна отдали Воспитательницам. Она хочет, чтобы он оставался с ней или... жил, как сам хочет, на своих Белых Скалах. Она не хочет, чтобы он принадлежал другим подругам. Потому что они не понимают его и не хотят понять. Для них он - отработанный материал, подлежащий утилизации. А для нее - единственное близкое существо.