Тень улитки

Открыватель Ящиков открыл ворота, и Танк первым двинулся к выходу. Перец почувствовал вибрацию. За Танком, это Перец видел, во двор выехала вся техника, благо она была самоходная, и выстроилась в походную колонну.

"Алевтина! - вдруг вспомнил Перец. - Как же я мог забыть про нее, скотина?!"

- Господин директор, техника выстроена в походную колонну, - услышал он в наушниках доклад. - Разрешите начать движение?

- Отлично! - похвалил Перец. - Нет, не разрешаю. Находиться в постоянной готовности. Я должен сходить... в разведку...

- Это могу сделать я, у меня неограниченные возможности для сбора информации, - доложил Танк.

- Нет, я сам. Это надо сделать тихо. Я должен поговорить с другим человеком.

- Это опасно! Может воспрепятствовать выполнению вашего приказа о передислокации!

Перец посмотрел на часы.

- Так. Если я не вернусь через час, колонне следовать на биостанцию. Там обо всем доложить человеку по имени Рита. Я прибуду своим ходом. Выполняйте! - и, сняв шлем, полез вон из Танка.

Перец быстро, но осторожно пробирался по темным улицам и переулкам поселка. Врач совершил чудо: хоть Перец слегка и прихрамывал, но боли практически не чувствовал. И острота ощущений была непривычно сильная - он мгновенно реагировал на малейший подозрительный звук. Запах, мельтешение тени. Но ничего угрожающего не было.

Возле коттеджа Алевтины стоял лимузин. Перец заглянул сквозь его стекла - вроде пусто. Он не касался проклятой машины, опасаясь охранной сигнализации.

"Он у нее, - понял Перец. - Я здесь лишний... Но, может быть, она ждет меня?.. А если даже и не ждет..."

Он дернул входную дверь. Она оказалась закрытой.

"Странно, раньше никогда не запирали двери. Это считалось неприличным и подозрительным... Но то было раньше, когда никто ее не насиловал... Хотя насильник-то внутри..."

Перец тихонько постучал в дверь. Она тут же открылась, будто его ждали, стоя у двери. И, действительно, ждали.

- Алевтина! - шепотом выкрикнул Перец, ринувшись к ней.

- Тс-с, - приложила она палец к губам, а другой рукой уперлась ему в грудь и не дала переступить порог. Наоборот, вышла сама и закрыла за собой дверь.

- Ты меня ждала! - зашептал Перец.

- Побитый пес всегда приползает в свою конуру, - невесело усмехнулась Алевтина, - зализывать раны...

От нее сильно пахло коньяком.

"Значит, с кефиром здесь покончено," - понял Перец и спросил:

- Ты хочешь сказать, что конура уже занята?

- Да, пусик... Свято место... Хотя оно, конечно, не свято, а греховно, но все равно - пусто не бывает...

- Тебя это устраивает? - спросил он зло.

- А кто меня теперь спрашивает, - махнула она рукой.

- Я спрашиваю!

- Ты? А где ты? - оглянулась Алевтина и даже приложила ладонь козырьком к бровям, будто бы вглядываясь вдаль. - Перчик тю-тю... Исчез за горизонтом... Вместе со светлым прошлым и проистекающим из него сияющим будущим...

- Я здесь, Алевтина, - серьезно сказал Перец, - в весьма мрачном настоящем. И не нужна мне твоя конура... Я пришел за тобой! Пошли! Сейчас же! - взял он ее за руку.

- Ты что, миленький, с ума сошел? - освободила руку Алевтина. - Куда я с тобой пойду? Под забор, что ли?..

- Неужели тебя волнует, куда? - искренне удивился Перец. - Мне казалось, что куда угодно, лишь бы подальше от тузиков и домарощинеров с их порядками, и старыми, и новыми!

- Женщину всегда волнует - куда, - ответила назидательно Алевтина, Так уж она устроена, что если даже внешне заботится о себе, то, по сути, заботится не только о себе...

- Я понимаю, - помолчав, кивнул Перец. - Но неужели ты можешь оставаться рядом с тем, кто тебя изнасиловал, да еще так цинично?

- Сначала я изнасиловала тебя. Может быть, не так грубо, ибо женщина... Теперь Тузик - меня... Таков Порядок... В жизни всегда кто-то кого-то насилует, даже если по взаимному согласию, - горько усмехнулась она.

- Неправда! Все это неправда! - повысил голос Перец.

- Тише, пусик, тише, - приложила палец к его губам Алевтина. Палец пах табаком и коньяком. - Обида спадет, и поймешь, что это самая наиправдивейшая правда и ничего, кроме правды...

- А любовь?!

- Любо-овь? - иронично протянула она. - Так любовь и есть насилие: или над предметом-объектом любви, или над собой, а то и все сразу... Любовь это самое страшное для того, кто против насилия...

- Ты ли это говоришь?! Аленушка! Ты же умеешь любить!

Алевтину, как током, ударило, этой его "Аленушкой". Она, похоже, побледнела, но в темноте этого было незаметно...

- Умею... - ответила она. - Потому, что я не против...

- Не понимаю, - вздохнул Перец. - Ничего не понимаю... Мне казалось...

- Что только поманишь меня пальчиком... - усмехнулась Алевтина. - А не понимаешь, потому что всегда был сам по себе, никогда не был частью Порядка, служителем Порядка, передаточным механизмом Порядка, а если случайно и попадал в этот механизм, то никак не мог найти своего места...

"Не мог, " - мысленно согласился Перец.

- Но я же был директором! - возразил он вслух.

- Да, как оказалось - при временном отсутствии какого бы то ни было порядка, в промежутке между старым и новым... Странно, что даже я этого не поняла... И мне было хорошо с тобой... Хотя я не могу без Порядка... Мне иногда кажется, что я и есть Порядок - настолько он вошел в меня... Звучит как-то сексуально... - хихикнула она. - И вдруг ты... Полное отсутствие Порядка... Ты был прекрасен, как отдых после тяжкого труда...

- Но я же создавал свой порядок - разумный, логичный, понятный, плодотворный, чтобы жить, как любить - с наслаждением! - воскликнул Перец.

- Нет, пусик, - вздохнула Алевтина. - Твой порядок - всего лишь несбыточная мечта о Порядке... Настоящий порядок не должен быть разумным, логичным, понятным - тогда каждый будет считать себя знатоком Порядка и станет пытаться усовершенствовать его... А для Порядка нет ничего страшнее усовершенствований. Он либо есть - единый и незыблемый, либо его нет...

- Но кому он нужен, такой порядок?! - воскликнул Перец сиплым шепотом.

- Порядок не должен быть кому-то нужен. Порядок первичен, а все остальное и остальные - для него и во имя него... Порядок - это то, что из хаоса смертных индивидуальностей создает бессмертного себя...