Менуэт святого Витта. Властелин пустоты

Извиваясь, как червяк, он прополз по узкому штреку в следующую шахту. Горизонтом выше за тонкой переборкой помещался камбуз, из которого доносились голоса и урчание «Ламме», вырабатывающего пищевую пасту. Выбить панель, захватить синтезатор, забаррикадироваться и диктовать условия, угрожая разбить «Ламме» вдребезги. Несколько дней выдержу… Гм, они тоже. Прежде всего удар по малышам — опять дойдут до гипотрофии…

Он вновь ощутил приступ тошноты и слабости и на какое-то время остановился. Затем, как сонная муха, нащупал следующий выступ и медленно начал карабкаться, боясь сорваться вниз. «Малыши, — упрямо и зло повторял он, — а что мне они? Нет, правда, — что? Никакого толку, кроме лишних хлопот, никакой полезной отдачи от них нет и не предвидится, — бормотал он, через силу вытягивая себя наверх, — так какого рожна я ношусь с ними? Корми их, сопли им вытирай… Родные они мне? Почем мне знать, — не унимался и сатанел он, оскальзываясь, — может, кто-то из них и отравил пирожное… Что, стыдно потом будет? Наверняка. Но — потом, не сейчас».

Он все еще продолжал бормотать, когда камбуз остался далеко внизу и «Ламме» не стало слышно.

Глава 32

— Г'адство, — сказал Уве, кусая грязный палец. — Кажется, неисправность.

— Где это? — спросил Питер.

— Сейчас, сейчас…

— Третья сквозная шахта, между первым и вторым жилыми горизонтами, — произнесла Донна. — Он закоротил датчики слежения. Я бы на его месте тоже так сделала.

— Значит, мы не можем знать, где он? — спросил Питер.

— Вот именно.

— Восстановить можно?

Донна хмыкнула.

— Да, конечно. Если только он не ждет поблизости с дубиной.

— Не ждет, — буркнул Питер. — Его там давно нет. Что я, Лоренца не знаю, что ли.

— Чего мы болтаем! — крикнул Илья. — Схема ходов у нас есть. Разбиться на пары и прочесать еще раз. Выловим!

— Или он тебя, — сказала Донна.

Вера бросила на нее испепеляющий взгляд, не предвещавший ничего хорошего. В ходовой рубке было людно, прихромал даже Йорис и постоянно раздражающе кашлял над ухом. В кресле перед экраном сидел, забравшись с ногами, обалдевший, весь в каких-то обрывках, Уве и хотел от мозга невозможного, а то, что высвечивалось на мониторе, лишь выводило его из себя.

Питер ходил взад и вперед и тоже смотрел на экран. Вера видела, что он сильно встревожен.

— А торф хорошо дымит, — ни с того ни с сего сообщила Инга. — Выкурить бы…

Питер только отмахнулся:

— Успеется.

Вера хлопнула себя по лбу.

— Синтезатор! Там только Агнета и Киро! — Она вскочила, готовая бежать сломя голову.

— Он не пойдет к синтезатору, — успокоил ее Питер. — Он придет сюда, в рубку. Вот увидишь.

И снова начал вышагивать взад-вперед, взад-вперед. Как маятник. Текли минуты.

Картинка на экране изменилась. Пульт прерывисто загудел.

— Ого, — сказал Уве. — Нет, ты посмотри, посмотри, что делает! Он разомкнул контур защиты реактора! А, ч-черт! Не знаю как, но разомкнул! Если только это не сбой…

— Таких сбоев не бывает, — тихо сказала Донна. — Эй, ты бы поосторожней с пультом…

— Без тебя знаю! — рявкнул Уве. — Заткнись, не мешай!

— Насколько это серьезно? — спросил Питер.

Донна взглянула на него насмешливо.

— Тебе лучше знать: реактор — твоя епархия. Теперь одна команда с пульта — и готово. Всех дел на полторы секунды. Настоящего взрыва, может, и не случится, ну разве что кора проплавится до мантии и озеро выкипит. — Она хохотнула. — И давно пора. Уйду-ка я отсюда… Не люблю драк.

Она вышла — худющая и прямая, как палка. Никто ее не остановил.

— Можно это заблокировать с пульта? — спросил Питер.

— Нельзя.

— А откуда можно?

— Да не знаю я! — страдальчески выкрикнул Уве. — Меня Лоренц и близко не подпускал…

— Так, — сказал Питер, оглядывая всех. — Кто еще не умерен в том, что Лоренц идет сюда?

Он остался доволен результатом. Никто из них не сомневался — потные напряженные лица, пара как по волшебству появившихся из карманов заточек, чуткие уши, готовые уловить любой самый неслышный звук… Можно расслабиться: пока они сообразят что к чему, будет поздно, и Стефан успеет уйти. Пусть до поры помаринуются в рубке, не стоит развращать их мыслью, что капитана можно взять и убить. Стефан совсем не дурак, но даже Донна этого не понимает, коли вообразила, что он вломится в рубку и попытается нас шантажировать. Ну, допустим. Хотя шансов у него никаких. А если все же прорвется, долго ли он тут продержится? Жить тут будет безвылазно до конца дней? Пугает, хитрец, пытается обмануть… Лоренц сгоряча способен наломать дров, он не раз ошибался, но, если у него было хотя бы три минуты на размышление, он всегда принимал правильное решение. Ценный человечек, амбиций только навалом, и приручать его, когда он, оголодав, вернется, придется не год и не два. Куда как проще с остальными — поотбирать у щенков ножи, почаще советоваться с ними по пустякам — заслужили! — и подкармливать одного-двух осведомителей, к примеру Маркуса…

— Йо-хо, — позвала Вера.

— Чего тебе?

— А если он не придет?

Питер мрачно оглянулся на нее через плечо.

— Поговори еще у меня…

Но это было сказано про себя, и Вера ничего не услышала.

Глава 33

Стефан почти уже одолел перелаз, когда в частокол — словно вбитый одним ударом гвоздь — вонзилась первая стрела. Он с усилием перебросил уставшее тело через острия бревен, и тут же следующая стрела выбила крошку из гранита шагах в десяти — торопясь попасть, стрелок сорвал спуск, да и целиться под таким углом ему было несподручно. Бежать! Уйти как можно дальше, пока Зоя не успела поднять тревогу. Он обманул всех, показав, что готов на отчаянный и бессмысленный шаг, заставил ждать его там, куда вовсе не собирался. Он ошибся только раз: когда полез к стреломету и совсем как в отравленном ночном кошмаре увидел прямо перед собой черную дырку разрезного ствола и услышал грозное гудение летящей стрелы. Что-то звонко ударило о край люка. От неожиданности он покатился вниз по ступеням трапа и, едва вскочив на ноги, кинулся прочь. Ничего другого ему не оставалось: стрел в стреломете, как видно, было в достатке. По раздавшемуся дикому реву Стефан понял, что ему жутко повезло: с орудием, прогнав Зою, управлялся Дэйв — этот редкостный мазила сперва стреляет, а потом целится.

Стефан бежал. Коридоры сменялись трапами, а трапы — новыми коридорами, ответвлениями, темными пастями коммуникационных шахт. Казалось, корабль не кончится никогда и все так же будет пустынен и тих, но, когда он все же кончился, завыла низким, тянущим воплем, будто ждавшая специально, сирена общей тревоги — прерванная охота готова была возобновиться. У самого лацпорта откуда-то сбоку появился Илья. Стефан с криком прыгнул на него, оторопевшего, отшатнувшегося от крика, но все же успевшего выхватить нож, заехал ногой в живот, а потом еще раз и еще, так что можно было надеяться, что Илья немного полежит, прежде чем ему захочется вновь принять участие в охоте.

Дайте мне уйти. Я вас не тронул, хотя мог бы это сделать. Вам все равно не перекрыть доступ ко всем системам, сколько ни старайтесь. Может, и нужно было это сделать — для вас же, хотя вы этого не поймете никогда. Но я не смог… Наверное, потому что я не настоящий капитан. Настоящий смог бы и заставил бы вас потом превознести его до небес — а я прошу только об одном: дайте мне уйти…

Пандус. Постройки лагеря, между которыми надо петлять.

Он бежал, укрытый от новых стрел частоколом, а когда тот остался позади, повернул к озеру и припустился зигзагами. У берега кое-где можно укрыться за гранитными складками и выбраться перебежками из зоны обстрела, а там — в лес, в лес! Гонят, как зайца… Он не чувствовал под собой ног, только временами темнело в глазах и резало в легких. Стефан не знал, сколько выстрелов по нему сделали со сторожевой площадки, он один лишь раз услышал жужжание стрелы, пролетевшей, как шершень, над самым ухом.