Паутина

Вероятно, у этого сотрудника "Аргуса" была своя особая система игры на кибодроме. По крайней мере, он никогда не делал ставки на самый популярный вид состязаний - бои роботов. Зато очень любил ставить на отдельные машины в беге с препятствиями. В любом случае, наша с Жиганом система игры работала не хуже. Когда лысый получил результаты состязаний, мы получили его пароль из того самого лже-окошечка с сообщением об ошибке. А для раскрутки версии с "Малюткой-Джоном" хорошенько угостили уборщика из "Аргуса", который был не дурак выпить и вообще сговорчивый человек. В день взлома он бросил работу и переехал в другой город, только и всего.

Значит, эта " не наша Орлеанская" намекает, что история с электромагнитным ударом по ОРЕОЛУ - тоже миф.

- И что же это было? - поинтересовался я.

- Почем мне знать? - хитрым голосом проворковала Мэриан. - Наверное, термиты.

- Термиты? В Москве?! Там же холодно!

- Ой, я не знала, что говорю с главным профессором по термитам. Сейчас он еще скажет, что на ужин термиты не едят винил, оптоволокно и ферропластик.

Особенно радиоуправляемые термиты.

- Да нет... - (а что я знаю о термитах, на самом деле? что они едят?)... - Но подожди, а куда они делись потом?

- Вот тормоз! Ты же сам сказал: в Москве холодно. Замерзли наверно. Или удрали.

Стало быть, электромагнитные импульсы там все-таки были - но они не стирали память, а управляли термитами!

Мне стало весело. Я представил, как полчища насекомых просачиваются в офис ОРЕОЛА - сквозь мельчайшие щели, минуя все системы безопасности. Маленькие жучки набрасываются на оргтехнику и удирают сытыми из остывающего, обесточенного здания.

- А кто их туда притащил? Вообще, откуда ты все это знаешь, вернее, знала заранее?

- Их привезли религиозные фанатики из ХАЛа. А я об этом... просто догадалась. Такая вот сообразительная подружка у Робина. Ты ведь можешь догадаться, во сколько завтра солнце встанет? Тут так же. Все просто.

Мы помолчали. Она явно не хотела рассказывать мне, как все было на самом деле. Попробуем с другой стороны.

- Я прочел то, что ты мне прислала. Про Голос. Ты не расскажешь, что было с ним дальше?

- Ох... Слушай, а чего ты все спрашиваешь да спрашиваешь, словно искалка какая? Давай сам рассказывай.

- Но ты и так вроде все знаешь... Я сегодня лекцию читал, о прообразах Сети в фантастической литературе прошлого. Могу прислать запись.

- Слышала уже. Скука смертная. На прошлой неделе Армалинский читал лекцию - о том, что никакого Пушкина в России никогда не существовало. Неопровержимые доказательства приводил. Церковь пушкинологии в бешенстве, обещали послать к Армалинскому киллеров. Еще Лейбов недавно тоже что-то веселенькое выдал.

Кажется, называлось "Умирающая поэтика верстки". Про опечатки и тому подобное. Мне там больше всего понравилось слово "люболь". А у тебя банальные истины, которые и так всем известны. Интересное чего-нибудь расскажи. Какой у тебя цвет глаз?

- Вроде как серые...

- "Вроде как". А ты знаешь, что все дети рождаются с серыми глазами, и только потом у некоторых цвет меняется? У тебя так и остался серый значит, ты остался ребенком. А что ты коллекционируешь?

- С чего ты взяла, что я что-то коллекционирую?

- Ну, все люди что-нибудь собирают.

- Наверно. Но сейчас я ничего не собираю. Когда-то серьги собирал.

- А-а, так ты был бабником?!

В голосе ее послышался живой интерес.

- Нет, скорее наоборот. Я был модным поэтом. Девушки сами вокруг меня вились постоянно. Им казалось, что если человек что-то интересное пишет, то он и на ощупь интересный.

- Фу, какой ты злой! Может, их поэзия интересовала! А сережки ты зачем у них брал?

- Да я и не брал особенно... Как-то так выходило, что они сами на память дарили, или просто забывали их у меня. По крайней мере первые несколько сережек таким образом у меня оказались. Я их на люстру вешал, и как-то раз обнаружил, что там целых пять штук собралось. А потом уже, если спрашивали, что оставить на память, я говорил - сережку.

- Хм... А ну-ка, прочитай чего-нибудь. Надо же знать, за что тебе их дарили.

- Про что читать-то? У меня много. Ты задай тему.

Она задумалась, но ненадолго.

- Про меня.

Я перебрал в голове десяток текстов. Может, такое?...

- Я слеплю тебя наоборот.

Да, назло всем римским примерам, Безголовым, безруким Венерам, Я слеплю тебя наоборот:

Чтобы кудри - ночной водопад, Рук полет - Шива не был так гибок!

Рот - из тысячи дивных улыбок, И...

- По-моему, полная ботва, - перебила Мэриан на середине.

- Согласен.

Повисла пауза.

- А зачем читал?

- Ты же говорила, девушек поэзия интересует. Некоторые девушки, кстати, от одного только наличия рифм приходят в полный восторг. Ведь это такая сложная штука, не каждый может складно рифмы придумывать.

- А-а, так ты меня проверяешь? Дурочкой считаешь, да? Ну-ка давай нормальное читай! Хотя у тебя и нету, скорее всего.

- Может и нет... Ладно, слушай другое.

На полустанке, или в шумящем аэропорту, или на белой пристани в тумане вечернего полумрака - где-то там меня ждут девушка в свитере и большая собака.

Я знаю о них, хотя не видел их никогда.

Их нет даже в снах моих сумбурных и торопливых.

Но я знаю - я должен добраться туда, где эти двое ждут меня терпеливо.

Это не просто, ведь белый цемент снега занес все дороги, и все дорожные знаки.

Но девушка стряхивает снежинки с волос, и некоторые тают на носу у собаки.

А от вселенского холода лопаются рельсы и провода, и нету ни карты, ни связи - лишь то, что чутье подсказало.

И так страшно:

вдруг я доберусь туда - а они уже ушли, не дождавшись, с вокзала...

Стирательная резинка времени хочет оставить лишь снег.

Но я снова точу карандаш, и опять выступают из мрака мои далекие, соскучившиеся по мне - девушка в свитере и большая собака.

- Ничего себе, - объявила Мэриан. - Это про меня?

- Не веришь?

- Но ты же наверняка когда-нибудь читал одни и те же стихи разным девушкам.

- Когда они сами просили. Также, как ты сейчас.

- А ты, значит, надувал доверчивых девиц! Где же хваленая поэтическая новизна, свежесть чувств-с?