Путь к Марсу

Несколько мгновений командир стоит неподвижно, чуть наклонившись вперед, стиснув ладонями спинку кресла.

- Акопян, код! Штурману, готовить к пуску вторую систему!

Виктор Сергеевич выпрямился, посмотрел вокруг.

Бортинженер уже щелкал клавишами вычислительной машины, набирая код проверки системы жизнеобеспечения. Марина, присев у медицинского пульта, колдовала над приборами. Второй пилот Сергей Меркулов спокойно смотрел на командира.

- Вот что, Сережа, - сказал Виктор Сергеевич и взял Меркулова под локоть, будто собрался совершить с ним небольшую прогулку, - посмотри автоматику контроля... Может, завис регулятор?

Меркулов согласно кивнул. Отключив магнитные подошвы ботинок, он резко оттолкнулся и взмыл вверх, к люку аппаратного отсека.

В начале полета для дыхания использовался жидкий кислород. Двое суток назад включились в работу химические батареи и биорегенераторы. Система жизнеобеспечения на "Вихре" - одна из самых надежных. Однако в случае отказа основных химических батарей пришлось бы перейти на строгий режим экономии и двух-трех членов экипажа погрузить в длительный гипнотический сон, а это, в свою очередь, вынуждало сократить программу экспедиции до минимума.

- Командир, - каждые три минуты повторяла Земля, - три канала свободны для связи! Три канала свободны для связи!

В аварийных условиях было принято не говорить под руку, до минимума сократить связь с экипажем корабля, оставаясь все время на приеме.

- Виктор Сергеевич! - от волнения у Акопяна появился акцент. - Виктор Сергеевич, ЭВМ сбоя в системе не нашла!

Виктор Сергеевич молча кивнул.

- Вторая система к пуску готова, - негромко сказал штурман.

В отверстии верхнего люка показались ноги Сергея Меркулова, и массивная фигура второго пилота вплыла в рабочий отсек.

Придерживаясь за перила, Меркулов спустился на пол, ни на кого не взглянув, наклонился, подключил датчики магнитных ботинок. И величественно прошагал к креслу. Все молча ждали.

- Вот, - сказал он.

На раскрытой ладони - небольшой, изогнутый кусок проволоки в красной изоляции.

- В клапане нашел. Прилипла. Вот и поступало мало кислорода... Включаем автомат проверки - начинают работать вентиляторы, проволока отходит, машина сбоя не показывает.

Говорил Сергей с длинными паузами, недовольным голосом, словно его разбудили из-за пустяка.

Стрелка прибора медленно полезла вверх: пятнадцать процентов кислорода, семнадцать процентов...

Виктор Сергеевич сдержанно улыбнулся.

- Все в порядке! - весело крикнула Марина и, забывшись, хлопнула ладонями по коленям. Ей пришлось ухватиться за леера, чтобы не улететь к потолку. Радость нужно уметь сдерживать, особенно в невесомости.

...И опять на вахте один Василий Карпенко. Остальные спят в "осеннем сосновом бору". Но если бы кто-нибудь заглянул в эти минуты в каюту к Акопяну, то застал бы его за весьма любопытным занятием.

На столе перед бортинженером лежал альпеншток - изящная самшитовая трость. Манипулируя малым монтажным ножом и электробритвой, Акопян вырезал на рукоятке альпенштока кольцевую зарубку. Мелкие древесные крошки тотчас всасывались вентилятором электробритвы. Это уже была четвертая зарубка, что соответствовало четырем суткам полета.

Г Л А В А 2

ЗАВТРАК ОТКЛАДЫВАЕТСЯ

Земля - третья по расстоянию от Солнца планета

Солнечной системы. Марс - четвертая.

Во время великих противостояний Марс подходит к

Земле на самое близкое расстояние - около 56 миллионов

километров.

Диаметр Марса лишь немногим больше половины

диаметра Земли.

Ускорение силы тяжести на поверхности Марса

составляет примерно треть земного.

Марс, как бог войны, изображается астрономическим

знаком __, что означает стрелу со щитом.

Учебник астрономии

Двигатель работал ровно, без сбоев. Лось и Гусев

расстегнули полушубки, сдвинули на затылок шлемы.

Электричество было потушено, и бледный свет проникал

сквозь стекла глазков.

Преодолевая слабость и начавшееся головокружение,

Лось опустился на колени и сквозь глазок глядел на

уходящую Землю.

Гусев, прильнувший к другому глазку, сказал:

- Прощай, матушка...

А л е к с е й Т о л с т о й. Аэлита

В то утро к завтраку Марина задержалась. Пообещала принести из оранжереи свежих огурцов и как в воду канула.

Из динамиков в кают-компании лилась бодрая мелодия. За раскрытыми дверцами на панели автоматической кухни светился ровный ряд зеленых глазков - блюда, заказанные на завтрак, готовы. Космонавты в спортивных костюмах сидели вокруг стола, оживленно переговариваясь. Перед каждым были расстелены обычные на вид салфетки, но тарелки и чашки, поставленные на них, ни за что не "разбегутся" по кают-компании даже при резком торможении.

Виктор Сергеевич сидел ближе всех к раздвижной перегородке и, беседуя, не забывал посматривать на командный пульт. Он был на вахте.

- Куда же запропастилась наша хозяйка?

- Марина!

Марина появилась в двери кают-компании и замерла на пороге. Ко всеобщему изумлению, она была растрепанна и бледна. И без огурцов.

- Машка пропала!

- Какая Машка?

- Я шла в оранжерею, по пути заглянула в виварий... Все мыши на месте, а ее нет... И дверца клетки закрыта.

- Да-а...

- Натворит она, братцы, дел.

- Вы понимаете? Дверца клетки закрыта!

Марина растерянно смотрела на товарищей.

- Так, - сказал Виктор Сергеевич, поднимаясь. - Завтрак откладывается.

Космонавты гуськом поднялись по винтовой лесенке на антресоли. Дверь в виварий была открыта.

- Ну ищи ветра в поле! Странствует теперь наша Машка по кораблю.

Осмотрели виварий. Здесь не то что мыши, мухе спрятаться было негде.

Акопян, грохоча ботинками, побежал закрывать люк в аппаратный отсек. С переполоху заголосил петух, висевший, как попугай, на сетчатой стенке клетки. Куры, чинно восседавшие на деревянном насесте, тем не менее глаз открыть не удосужились. Рядом с ними в воздухе плавали два снесенных ими за ночь яйца.

Шаг за шагом стали осматривать рабочий отсек.

- Виктор Сергеевич, посмотрите! - Карпенко стоял перед командным пультом. - Утечка! Утечка воздуха из трюма!