Отморозки 2 Земляной Орлов (СИ)

Он как раз докурил папиросу, когда загудел приближающийся паровоз. Вскоре к платформе медленно подполз состав из которого тут же выплеснулась волна разномастного народа. Пассажиры, встречающие, носильщики - все орали, вопили и толкались, но вокруг Глеба оставалось свободное пространство. Никому в здравом уме и твердой памяти не хотелось, пусть даже случайно, задеть сурового фронтового генерала самого что ни на есть зверского облика.

Львов огляделся и совершенно точно вычленил из толпы скромно одетую девушку в серой шляпке, с небольшим саквояжиком в одной руке. Второй рукой она, напрягая все силы пыталась тащить здоровенный, чуть не в половину ее самой, чемодан. В памяти тут же возникла виденная когда-то в Музее Революции фотография. 'Соломаха - отметил он машинально, уже направляясь к девушке.

- Мадмуазель, позвольте вам помочь, - козырнув, предложил Глеб.

- Спасибо, не стоит утруждаться - сурово отрезала та, но Львов уже поднял ее чемодан.

Тот и в самом деле оказался очень тяжелым.

- Пуда два, не меньше? - поинтересовался Глеб, поудобнее ухватывая багаж. - Пойдемте, мадмуазель.

- Куда? - опешила девушка. - Никуда я с вами не пойду! - И добавила дрогнувшим голосом, - Я кричать буду!

- Можете, - кивнул головой Глеб, откровенно веселившийся создавшейся ситуацией. - Но даже если вы начнете кричать, второй выход с платформы не появится. А если вы совсем никуда не пойдете, то мне придется прислать солдат, чтобы они поставили вам здесь палатку.

Девушка лихорадочно заозиралась, потом как-то сникла и, тяжело вздохнув, тихо произнесла:

- Пойдемте...

Они подошли к вокзалу, и Львов поинтересовался:

- Голодны?

- Что? - изумилась девушка.

- Я спрашиваю: вы - голодны? Если да, то пойдемте перекусим в ресторане. Кстати, местная кухня очень приличная.

- Да кто вы такой?! - Дернулась та и зашипела, - Что вы себе позволяете?! По какому праву издеваетесь?! Если я арестована - ведите меня, но издеваться над собой я не позволю!

- Во-первых, сударыня, я никак не мог предположить, что вы сочтете обед в вокзальном ресторане издевательством. Но если так, то могу вас пригласить в более приличное заведение: 'Донон' , 'Палкин' или 'Медведь' . Выбирайте... - Он сделал широкий жест рукой, и продолжил - А во-вторых, с чего вы взяли, будто вас кто-то арестовал? Уверяю вас, товарищ Соломаха, что арестовать вас теперь - задача сложная и почти невыполнимая. Нас здесь пятеро, а это значит, что для вашего ареста придется вызвать не меньше роты из гарнизона. Да и то, нет никакой гарантии, что мы не прорвемся.

От услышанного Татьяна потеряла дар речи, и только рот в изумлении приоткрыла. Глеб тихо засмеялся и негромко спросил:

- Дедушка волнуется от вашей телеграммы. Как здоровье бабушки?

- Бабушка все хворает... - С трудом выдавила из себя Соломаха и вдруг с силой ударила Львова в бок, - Как вам не стыдно меня так пугать?!

- А как вам не стыдно так пугаться? - улыбнулся Глеб, ловко уклонившись от удара.

Татьяна все-таки проголодалась: поезд, которым она приехала - увы! - не скорый и, тем более - не курьерский, так что вагона-ресторана в составе не имелось. Впрочем, далеко не во всех скорых и курьерских есть вагон-ресторан с дешевыми обедами для пассажиров третьего класса, а на дорогой обед ее скромные финансы как-то не рассчитаны. Поэтому она отказывалась от посещения вокзального ресторана больше для проформы, что разумеется не укрылось от Львова. Не слушая возражений, он взял девушку под руку и повел ее обедать.

Штурмовики разумеется последовали за своим командиром и смело уселись вместе с ним за стол. Официанты изумленно взирали на такое нарушение правил, хотя если вдуматься, то никакого нарушения и не было: нижним чинам дозволялось посещать рестораны, кафе, театры и прочие публичные места только с разрешения вышестоящего начальства, а раз начальство прямо здесь и сидит, значит - дозволяет. Еще больше удивлялась Таня, глядя на то, как спокойно и уверенно ведут себя унтер-офицеры в присутствии своего генерала. Так не бывает, просто не может быть!..

- Слушайте, - сказала она, оторвавшись от замечательно вкусной ухи. - А вы - очень смелый человек.

Львов промолчал, но один из унтеров - ражий детина с тремя георгиевскими крестами на широченной, бочкообразной груди кивнул и пробасил:

- Верно, барышня. Храбрее нашего командира еще поискать. Да вдумчиво так искать придется...

- Ежели только, на приклад, с атаманом не равнять, - произнес другой, отрываясь от селянки. - Хотя там судить тяжко, который храбрее... - добавил он честно и снова занялся селянкой - только ложка замелькала.

- Только я все-таки не пойму, - снова заговорила Соломаха, понижая голос. - Как же вы не боитесь вот так разгуливать в генеральском мундире?

Глеб удивленно посмотрел на нее, озадаченно почесал нос:

- Честно говоря, я вас не понял, товарищ Соломаха. А почему я должен бояться?

- Ну, вы, конечно, очень похожи на генерала Львова, - зашептала девушка. - Во всяком случае - на те фотографии, которые я видела, но здесь ведь генерала должны знать многие? Не боитесь встретиться с такими?

Львов ошарашенно оглядел девушку, а затем преувеличенно спокойно произнес:

- Танечка, а вы себя как чувствуете? Наверное, сильно утомились с дороги? - И, услышав заверения в прекрасном самочувствии, продолжил, - Я совершенно вас не понимаю. Меня не покидает ощущение, что вы говорите со мной на каком-то другом, неизвестном мне языке. Что может быть плохого в том, что я встречу кого-то из знакомых?

- Но как же? - растерялась Татьяна. - Они же увидят, что вы... что он... что это - не вы!

- Что?!

Штурмовики дружно захохотали, роняя ложки и пачкая скатерти пролитым. Они хохотали так весело и беззаботно, что Соломаха невольно присоединилась к ним. Ее веселый звонкий смех оборвался лишь тогда, когда все тот же ражий унтер, задыхаясь от веселья, выдавил из себя:

- Так вы что же, товарищ, думаете, что наш командир - ряженый?!

Теперь пришла очередь Татьяны вылупить глаза:

- Вы - настоящий генерал Львов?! 'Спаситель Отечества'?!

Глеб поднялся, обозначил поклон и щелкнул каблуками:

- Разрешите представиться, мадмуазель Соломаха: генерал-майор Львов, Глеб Константинович. Начальник штаба Отдельной Георгиевской Патроната Императорской Фамилии штурмовой дивизии.

С секунду он наслаждался, рассматривая оторопелое личико девушки, затем аккуратно взял ее руку и поцеловал кончики пальцев, чем окончательно вогнал Татьяну в глубокий ступор...

-...Нет, я слышала, что Петроградской организацией руководит генерал, но думала, что это - партийная кличка...

Глеб улыбнулся:

- А это и есть партийная кличка. Просто она еще совпадает с моим званием.

Автомобиль весело мчал по дороге в Тосно. Львов предупредил Татьяну, что сейчас в Питере не очень спокойно, а совсем скоро станет совсем круто, так что лучше бы ей базироваться на Тосно. Он так и сказал 'базироваться', а после прибавил, что если она будет на территории дивизии, то выцарапать ее оттуда не сможет и весь корпус жандармов в полном составе. Кишка у лазоревых тонка с фронтовиками бодаться...

- На следующей неделе, в крайнем случае - через неделю, в дивизию вернуться Анненков и Сталин - они сопровождают траурный поезд с телом великого князя Николая Николаевича...

- А разве он умер? - удивилась Татьяна. - Я не знала...

- Умер, - утвердительно кивнул головою Глеб. - Совершенно точно умер, просто он об этом еще не в курсе.

Тифлис сентября 1916 года предстал перед вновь прибывшими городком небольшим, но шумным и каким-то безалаберным. Первым же, что поразило всех, кроме Сталина, оказался вокзал. Красивый, построенный в общепринятом в Империи псевдорусском стиле, с красивой клумбой на привокзальной площади и... все. Все! Города вокруг как-то не наблюдалось, лишь россыпь маленьких, кривобоких халуп, прилепившихся к склонам гор, среди которых отдельными островками возвышались более или менее современные дома.