Пятый всадник (СИ)

И тут до меня дошло, что только совершенно нелепая случайность помогла мне избежать беды.

Закрыл машину на ключ и пошел в гостиницу. Там, на всякий случай, зарегистрировался по паспорту тезки. Надо же, Тезка уже девять лет, как мертв, а все продолжает меня выручать.

В гостинице удалось снять вполне приличный и недорогой номер. В нем просидел почти безвылазно всю неделю до отлета на Шпицберген. Билет туда покупал, естественно, тоже на тезкин паспорт.

Трудно вспомнить, чем я занимался все это время. В номере был телевизор, я включал его и подолгу смотрел в экран. На экране мелькали лица, сменялись пейзажи. Плотность событий, происходящих в голливудских кинокартинах, зашкаливала. И, наверное, женщина, похожая на итальянку Перлу, сказала бы, что в реальной жизни такого быть не может. Но тут бы она ошиблась, потому что я – живое тому доказательство. Оборотни, Апокалипсис, террористы, Донбасс, ядерная бомба… Цветной калейдоскоп в моей голове.

И сейчас я отчего-то почувствовал, что моего времени остается мало.

Что я должен спешить.

На экране гостиничного телевизора незнакомые актеры-террористы пытались взорвать целый город.

48

Контраст между погодой в Москве и Лонгйире, все же, был слабее, чем между Италией и Москвой. Температура была ненамного ниже, хотя везде уже лежал снег. Полярная ночь еще не началась, но солнце показывалось над горизонтом едва ли дольше, чем на пару часов. Снял номер в той же гостинице, где остановился в первый свой приезд. На следующий день запланировал проверить оборудование, прибывшее сюда еще несколько дней назад, и договориться о том, чтобы его немного подержали на складе. Перед тем, как все тащить на Северную Базу, хотел слетать туда на разведку – проверить обстановку.

В Баренцбург прилетел на следующий день. И, не задерживаясь, поехал на место. Хорошо, что удалось взять напрокат на два дня снегоход и ружье. Честно говоря, я уже собрался идти пешком двадцать километров. Но нашлись добрые люди из тех, кто еще помнил меня и Катерину.

Северная База представляла собой печальное зрелище. Не знаю, кто здесь постарался за три года – люди или медведи, но два вагончика были вскрыты, а из-под снега торчали какие-то обломки. Первым делом побежал проверять котельную, так как без отопления зимой здесь было не выжить. Среди вещей, которые я доставил на Шпицберген, была небольшая печка, но ее было бы явно недостаточно для обогрева бытовки, если вдруг ударит мороз под тридцать, да еще и с ветром.

Дверь в котельную была взломана, но, на первый взгляд, оборудование было цело. Теплотрасса, проходящая на трехметровой высоте, тоже выглядела неповрежденной. Бытовка, в которой жили мы с Катериной, вскрыта не была. Но на двери висел замок, ключа от которого у меня не было. Порыскав в открытом вагончике техников, нашел гвоздодер и с его помощью свернул замок.

Внутри нашего вагончика все осталось в том виде, как я его оставил три года назад. Катерина, за тот месяц, что жила без меня, ничего не успела изменить. На миг возникло ощущение, будто ушел отсюда только вчера. А стоит чуть подождать, и сюда зайдет моя девушка, отряхивая у дверей от снега свою меховую шапку.

Мысль о Катерине мгновенно вызвала желание бежать в шахту, чтобы проверить – как там она. Но сначала решил попробовать протопить бытовку, чтобы иметь возможность остаться здесь на ночь. Набрал в бытовке бумаги для розжига котла, захотел еще налить в банку солярки, но цистерна оказалась пуста. Удалось нацедить немного из бачка генератора. В углу котельной лежала небольшая куча угля, которой, в принципе, должно было при экономичном режиме хватить на несколько дней. Под навесом, насколько можно было судить, тоже оставался уголь. Но не слишком много. Базу бросили летом, и запаса на зиму сделать не успели. Придется покупать в Баренцбурге и как-то сюда тащить. Но большой проблемы я в этом не видел. Вот найти солярку для генератора было более сложным делом. Транспортная компания, которая везла на Шпицберген мое оборудование, солярку брать отказалась. Но в Лонгйире была заправка, где можно было ее налить в канистры. Правда, потом эти канистры как-то придется сюда транспортировать.

Через десять минут огонь в топке весело полыхал. Я убавил тягу и сходил закрыть все вентили, которые вели от теплотрассы к помещениям, оставив открытым только тот, что пускал теплоноситель в бытовку Катерины.

Еще через полчаса в вагончике было уже комфортно. Немного согревшись, пошел ко входу в шахту.

Лифт не работал. Спускаться на тридцатиметровую глубину пришлось по шаткой металлической лесенке. Похоже, ее как сделали лет сто назад, так с тех пор и не ремонтировали. Некоторые крепления болтались в стене, а ржавые перекладины готовы были обломиться под моей тяжестью. Но, судя по всему, сто лет назад все делали с большим запасом. Несмотря на мои опасения, лесенка выдержала.

Теперь предстояло пройти пару сотен метров по наклонной штольне. Раньше, при свете ламп, висевших на стене, это было обычной процедурой. Сейчас, когда темноту прорезал только узкий и не слишком яркий луч налобного фонаря, идти приходилось медленно и осторожно, чтобы не споткнуться о какой-нибудь камень из тех, что иногда срывались с потолка или стен. За три года их нападало довольно много.

Наконец, луч фонаря уперся в железную дверь с надписью «Зернохранилище. Собственность Российской Федерации». Надпись врала дважды. Но давала хоть какую-то защиту от посягательств. Молясь про себя, чтобы Катерина не сменила код замка, набрал необходимую комбинацию цифр. Раздался щелчок. Слава Богу.

Крутанул маховик запора и с усилием потянул на себя створку. Внутри стояла абсолютная темнота. Мне ни разу не приходилось бывать здесь с выключенным светом, поэтому первое мгновение немного растерялся. При неясном свете фонарика показалось, что в зале произошли какие-то изменения. Я вспомнил, что где-то справа от двери должен быть выключатель аварийного освещения, работающий на аккумуляторах. В принципе, аккумуляторы должны были все время заряжаться от солнечных батарей. Сами батареи были на месте, но об их состоянии мне ничего не было известно. Тем более, что уже почти началась полярная ночь. Память не подвела. Я быстро нашел тумблер и щелкнул им. К счастью, аккумуляторы оказались в рабочем состоянии. Помещение залил белый с голубоватым оттенком свет. Не слишком яркий, но лучше, чем ничего.

В зале на самом деле произошли изменения. Вместо одной человеческой барокамеры, их здесь стояло уже с десяток. Причем все находились в том месте, где была та самая, куда, по идее, должна была лечь Катерина. Появление новых морозильников не могло быть вызвано ни чем иным, кроме действий Командора. На миг пришла жуткая мысль, от которой стало не по себе. Я решил, что барокамеру с Катериной попросту отсюда вытащили непонятно куда.

На нетвердых от ужаса ногах я подбежал к ряду морозильников и стал заглядывать в их окошки. Здесь пусто, здесь тоже…Где же она? Катерина, где же ты? Вот, слова Богу!

Катерину я обнаружил в среднем.

Она будто спала в своей стальной постели. Глаза были закрыты, а щеки покрывал легкий румянец. Вид ее, вопреки моим фантазиям, совершенно не вызывал ассоциаций с замороженной курицей.

В общем, все, что хотел, я узнал. Еще немного постояв у окошка камеры, направился к выходу. Теперь надо попытаться запустить генератор и добыть солярку. Если запустить не удастся, то мощности того, который я сюда привез, хватит лишь на подключение аппаратуры для разморозки. Про удобства типа лифта и освещения придется забыть. Но это все завтра. А сейчас я уже устал и хотел лечь спать.

За время моего отсутствия в бытовке стало совсем тепло. Я слегка прикрутил вентиль калориферов, сходил в котельную и подбросил в топку еще угля. Ну вот, теперь можно отдыхать – угля в топке должно хватить до утра.

Проснулся от холода. Под одеялом было еще терпимо, но открытая голова замерзла. Надо было на ночь одевать шапку. Похоже, весь уголь прогорел еще ночью. Раньше у котла на ночь всегда оставался оператор, который время от времени подбрасывал в топку уголь. Я, сильно прикрыв тягу по сравнению с обычным режимом, думал, что расход уменьшится настолько, что угля на ночь хватит. Видимо, просчитался. Значит, в следующий раз надо будет прикрывать заслонку почти полностью. Опыт дается не сразу и обычно после ошибок. В общем, планы пришлось слегка менять. Утро началось не с попыток реанимировать дизель, а с растопки котла.