Фактор жизни

Рука Тома потянулась к талисману, но он одернул себя.

Как же Кордувен узнал об этом? Том всего раз или два за время их знакомства надевал рубашку с глубоким вырезом, а не с высоким воротником. Да, наблюдательность Кордувена просто пугает. Его ни в коем случае нельзя недооценивать.

– Черт возьми, как трудно поверить, что ты здесь! Что не какой-то мифический герой…

Том покачал головой:

– Тебе известно, что случилось с шефом моей охраны, капитаном Эльвой Штрелстхорм?

– Нет, к сожалению. Насколько я знаю, твое владение опять вошло в состав территории лорда Шинкенара. Хотя сейчас это уже не существенно: он сбежал во время мятежа, искал убежища у герцога Болтривара.

Маэстро откашлялся:

– Том, твой путь был долог. Можешь ты нам рассказать…

Легкое позвякивание прервало его.

Возле мембраны стояла высокая изящная женщина, одетая в золотисто-желтый плащ. Кожа у нее была очень черная, а черты лица чрезвычайно выразительны.

– Когда-то вы были среди лучших моих студентов.

– Мистресс э’Налефи! – Том вскочил. Она сбросила плащ:

– Итак, что же у вас не заладилось, милорд?

На явке никого не было.

Одетый в простой черный плащ, опустив голову, Том неторопливо пошел к следующей. Свернул в спиральный белый туннель, потом в сад с потемневшей от времени скульптурой, прошел мимо изящных магнитных курантов и вошел в библиотеку. Среди полок с кристаллами неспешно бродили несколько человек. Один из них устремил взгляд на вошедшего, и Том тут же вышел.

Следующая явка находилась около внешних пространств, в небольшом хранилище для драгоценных металлов. Но и здесь царила тишина, в углах висела тяжелая, с мертвыми мотыльками, паутина, а на полу лежала многодневная пыль.

Последней, седьмой явкой была детская балетная школа. Но и тут никого не было.

«Мне не справиться без помощи, – подумал Том, стоя на пороге зала, стены которого были увешаны зеркалами. – Мои старинные друзья-вассалы многое знают, но люди они нетренированные».

Потеряв счет времени, он стоял в пустом зале, положив руку на перекладину балетного станка, и лишь отражение пялилось на него из зеркала.

– А ты, мама, училась танцевать в такой же балетной студии? – спросил он. И не получил ответа.

Затем он услышал, как приближаются дети, и незаметно выскользнул из зала.

Никакого иного выхода не было, и он решил повторить маршрут, шаг за шагом, начиная с первой явки, по всем другим, и на четвертой нашел…

– Лови!

Пойманный Кордувеном кристалл блестел оранжевым светом.

– Что здесь?

– Все, что тебе нужно, – сказал Том. – Подробные схемы мест заключения. Гораздо более подробные, чем твои. Приведена численность охраны.

Кордувен сидел за белым столиком из кованой стали под высоким кустом с темными листьями и яркими, приторно пахнущими цветами. В пруду рядом плавали карпы.

Отряд Кордувена добрался до этой явки, но дорога заняла много времени, слишком много. Однако, когда Том спросил, как им удалось выйти из боя, Кордувен проигнорировал его вопрос.

– Ну, хорошо! – Кордувен откинулся на спинку стула. – Где же…

Послышался тихий свист, и он замер.

– Кто-то идет, – еле слышно произнес он.

Но свист раздался во второй раз, на этот раз громко, и он спросил:

– Сведения надежные?

– Я бы сказал – да, – Том развернул стул и сел на него «верхом».

– Как удалось достать?

– Ну, скажем, новым хозяевам надо, чтобы все работало как прежде. И чтобы заключенные были накормлены.

Кордувен вынул маленький серебристый инфор.

– Там отличные камеры. – Он сделал управляющий жест, и схема засветилась. – Когда-то они были номерами гостиниц. Я это хорошо помню…

– Теперь там охрана перед каждой мембраной. И перед каждой развилкой в туннелях. Но дело не в этом. Дело в том, – Том сделал жест, и дисплей повернулся, а изображение увеличилось, – временный совет предпринял в этом направлении, как мне кажется, все возможное.

Кордувен мог собрать для нападения тысячу солдат – Том это понимал, – но их передвижения станут известны заранее, и заключенных попросту перепрячут. Единственное, на что можно было решиться, – это действовать втайне, малыми силами. Но тогда и успех был сомнителен.

– Проклятие! – Веко Кордувена задергалось. Он был в состоянии крайнего нервного напряжения.

– Как твои люди? – Том имел в виду: велики ли были потери в перестрелке?

На этот раз Кордувен ответил:

– Мы потеряли двоих. Остальные шестеро – в строю. Противник был подавлен.

Том посмотрел в сторону. И вдруг спросил;

– Почему ты здесь, Кордувен? В чем истинная причина?

Кордувен слишком поспешно отозвался:

– Жизнь ведь непростая вещь, правда?

– Судя по моему опыту – непростая. Но ведь твой брак с Сильваной был аннулирован. – Том пристально смотрел в лицо Кордувена.

«Ты знаешь о моих чувствах, – думал он. – Именно из-за них я здесь. Ну а ты, Корд, почему?»

– Как ты считаешь, Том, она красива?

Вопрос застиг Тома врасплох.

– О да!

– Я тоже люблю красивых женщин, Том…

– Естественно!

– …потому что могу, в некотором смысле, видеть в них самого себя.

Том недоуменно посмотрел на него:

– Я не понял…

– Не потому, что я мечтаю о каких-то взаимоотношениях с ними.

Чтобы проникнуть в смысл его последних фраз, понадобилось какое-то время.

– Черт бы тебя побрал, Корд! – сказал смачно Том. И добавил мысленно: «Мне и в голову это не приходило».

– Да, друг мой. – Голос Кордувена звучал как будто издалека. – Именно так и обстоит дело.

Таковы были причины социального распада среди знати; Том не имел представления, каковы последствия этого в военной среде.

«А ведь он вполне понимает, – подумал Том, насколько рискованно говорить мне об этом».

Он долго смотрел на своего старинного приятеля, затем протянул ему руку:

– Спасибо тебе!

Они торжественно сжали друг другу запястья.

Кордувен созвал всех на короткое совещание, оставив в дозоре всего одного человека.