Часть той силы

лся из легких с тихим долгим стоном. Ему становилось все тяжелее, он вдруг вспомнил передачу о летчиках, которых тренировали выдерживать шестикратную перегрузку на центрифуге, и понял, что ощущает то же самое, что ощущали они. Когда сознание уже начинало гаснуть, ему удалось вдохнуть еще раз. Давление уменьшилось, и сердце вдруг застучало очень быстро, как у крольчонка. Ложкин понял, что туча уходит.

Еще несколько минут он лежал неподвижно, но не потому, что боялся пошевелиться, а потому, что не имел для этого сил. Наконец, он услышал голос деда.

– Я посмотрел на нее, – сказал Ложкин.

– Понятно, – ответил дед. – Когда я встретился с ней в первый раз, я тоже позволил себе смотреть. Но тогда она была еще маленькой, раза в четыре меньше, чем сейчас. Она вырастает с каждым годом.

– Что со мной? – спросил Ложкин. – Я не могу двигаться.

– Ничего, отойдешь. Но в следующий раз смотреть не будешь. Вот если бы ты попытался встать, тогда бы мы с тобой не разговаривали. Не бойся, все в порядке.

– Что это было?

– Туча. Всего лишь туча. Фантастику читаешь?

– Читаю иногда, – ответил Ложкин.

– Значит, помнишь ту тучу, которая была у Лема. Помнишь, она состояла из маленьких роботов, которые соединялись в тучу и могли победить кого угодно. Это примерно то же самое. Она состоит из многих одинаковых частиц, каждая величиной с маковое зернышко. Когда-то я поймал несколько таких в стеклянную банку, и они живут там до сих пор. Вначале их было несколько десятков, сейчас больше тысячи. Их становится больше, туча растет и становится сильнее.

Ложкин приподнялся и сел на траве, его голова кружилась. Он посмотрел на спору брызгуна на своей руке: спора сморщилась, словно из нее выкачали содержимое.

– Но что делает с нами эта туча? – спросил он.

– У меня есть некоторая теория на этот счет, – ответил дед, – впрочем, не знаю, правильна ли она. Сто лет назад частицы, составляющие тучу, были рассеяны в воздухе над лесом. Для того, чтобы контролировать наши эмоции, эмоции тех, кто сюда придет. Они выкачивали негативную эмоциональную энергию из наших тел и наших душ, оставляя нам мир, покой и легкую расслабленность. Умиротворение, я бы сказал. Люди, приходящие в лес, забывали о своих проблемах и распрях, расслаблялись и отдыхали, – даже если они не желали этого. Тот кусочек тучи, который я держу в стеклянной банке, действует на меня именно так. Со временем туча выросла и стала слишком плотной. Теперь она высасывает из нас слишком много сил и слишком много энергии.

Как только она ощущает присутствие возбужденного человека, она начинает двигаться к нему, присасывается и убивает, если только этот человек не будет лежать неподвижно и притворяться спящим. Вот, собственно, и все. Достаточно просто лечь, и она тебя не тронет. Но это сейчас. Возможно, вскоре она вырастет до таких размеров, что будет убивать даже спящих. Я не знаю. На самом деле, для тебя бы хорошо было отдохнуть, но времени нет. Поэтому поднимайся и пошли.

Ложкин с трудом поднялся на