Часть той силы

ловек.

Точный алгоритм воплощения состоял из нескольких десятков инструкций, причем требовалось поддерживать не только определенную температуру в мастерской, но даже нужный уровень шума и нужную концентрацию специальных ароматических дымов. Впрочем, Ложкин подозревал, что добрая половина инструкций были излишними и придуманными лишь для того, чтобы запутать потенциального похитителя интеллектуальной собственности.

Как бы то ни было, но Ложкин выполнил все, что от него требовалось, и в 12-45 ночи готовый творец поднялся с рабочего стола.

Внешне он был копией самого Ложкина, за одним исключением: он имел приросшие мочки ушей. Едва родившись, он сразу же ощупал свои уши и понимающе улыбнулся.

– Зачем ты сделал это? – спросил он.

– На всякий случай, чтобы нас не перепутали.

– Нас невозможно перепутать, – возразил Творец, – я бесконечно талантливее тебя. Я могу создать из глины все, и мне не нужно твое примитивное шаманство и курение благовоний.

– И все-таки, возможны разные ситуации.

– Понятно. Ты прав. Принеси мне что-нибудь из одежды. Я так понимаю, чтобы создан не ради искусства, а для определенной цели. Расскажи мне об этом. Мне хочется что-то сделать. Что-то создать. Для начала я бы создал женщину, сильную женщину, способную стать одновременно и матерью и любовницей. Мне нравятся сильные и большие женщины. Я хочу такую. Я могу создать такую женщину прямо сейчас. Дай мне глины!

Ложкин подробно объяснил Творцу его задачу. Чем больше он рассказывал, тем сильнее хмурилось лицо Творца.

– Я понял, – сказал он. – После того, как я сделаю все, что от меня требуется, меня сразу же расплавят в печи. Мне даже не позволят сотворить большую женщину.

– Почему ты так решил? – удивился Ложкин.

– Ни один здравомыслящий человек не оставит в живых всемогущее существо. А я всемогущ, потому что могу вылепить все. Например, бога. Или твою смерть. Или партитуру симфонии, равной которой никогда не напишет человек. Я могу даже вылепить вирус, который за три дня уничтожит человечество. Как тебе такая перспектива?

– Ты не можешь вылепить такой вирус, – возразил Ложкин.

– Правильно, не могу. Как не могу вылепить беременную женщину и еще кое-что. Есть пределы и для меня. Но ведь это не меняет сути дела. Вы все равно меня убьете. Если не ты лично, значит, меня убьет тот, кого я создам.

– Я здесь не принимаю решений, – сказал Ложкин.

– Ты просто пешка?

– Да.

– А у пешки есть совесть? – спросил Творец.

– Это не имеет значения, – ответил Ложкин, я все равно ничего не могу для тебя сделать.

Он запер Творца в подвале, оставив ему ровно столько глины, сколько требовалось для работы. Ровно столько, и ни граммом больше. Восемьдесят три кило и четыреста двадцать грамм. Именно столько весил дед в момент своей смерти. Не зря старик в свое время требовал точно взвесить себя.

Меньшее количество глины не позволяло создать нужное тело, а большее – разрешало Творцу вылепить некоторые неожиданные бесплатные дополнения к этому телу,