Единоборец

вишься.

Часть третья: СХВАТКА

1

А на земле зима. Вокруг дома навалило снега, и на снегу нет человечьих следов. Есть лишь следы птиц и мелкого животного, бегавшего петлями. То ли заяц, то ли кошка. Я стою на крыльце и наслаждаюсь зимним солнцем. Я совсем недолго пробыл в мире без дня и ночи, но успел соскучиться по солнечному свету.

Дом, куда мы попали, – это точная копия того, что был разрушен при нападении на нас пару дней назад. Клара говорит, что Фемида имеет четыре таких стандартных домика только на территории этого леса. В них все одинаково и все продумано до последних мелочей. Это скорее, не дом, а стандартный комплект оборудования и снаряжения величиной с дом – этакий материальный дистрибутив. Изготавливать подобные вещи – это характерно для машин, которые уважают стандарты гораздо сильнее, чем уважаем их мы. В доме те же комнаты, так же покраска стен и пола, те же занавески на окнах и даже те же самые крупицы беспорядка, которые я замечал раньше – наверняка созданные специально, чтобы дом выглядел хоть немного обжитым.

– Так мы идем? – спрашиваю я. – Или продолжаем терять время?

Мы уже успели позавтракать и немного отдохнуть. Как ни странно, Клара не спешит. Мне кажется, что она ждет чего-то.

– Не мешай. Я разговариваю с НЕЙ.

Сейчас она сидит на кушетке, в стеклянной веранде, сложив ноги по-турецки. Такое впечатление, что она медитирует. Нас разделяет двойное стекло окна, поэтому ей приходится кричать. Вот, оказывается, чем она занимается. Разговаривает с НЕЙ.

– Это радиоволны?

– Не совсем, – кричит Клара. – У меня вмонтирован передатчик, вот здесь, в правую грудь, он может ловить и радиосигнал и любой другой сигнал, но когда я говорю с Фемидой, контакт идет на уровне модулированного биополя. Никто не может помешать нашему общению, никто не подслушает наш разговор.

Она встает с кушетки и открывает окно. Теперь мы рядом, я ощущаю ее запах. Она уже успела принять душ.

– Почему именно в правую грудь? – спрашиваю я.

– Не знаю, он здесь абсолютно не ощущается и не мешает. Мне ведь не нужно пользоваться грудью, этот орган у меня служит просто для маскировки.

– Плюс в декоративных целях, – уточняю я.

Она кисло улыбается.

– О чем вы говорили с ней?

– О тебе, о чем же еще? – отвечает Клара.

– Тогда скажи ей, что теперь, когда мы не достали шкуру, ты сможешь дойти только с моей помощью. Я вооружен и опасен. Лучше со мной, чем против меня.

– Она сказала, что подумает об этом. Она рассчитывает варианты. Ей кажется, что тебя удобнее убить – или убрать другим способом.

– У нее нет для меня замены. Кого она подсунет тебе в проводники – безмозглого андроида?

– Она говорит… Не знаю, как тебе это понравится. Говорит, что примет твою помощь, если ты согласишься опять стать моим рабом.

Она снова отходит от окна и садится на кушетку.

– Я не согласен.

– Она думает, что сможет тебя убедить… Она хочет поговорить с тобой сама.

– Поговорить с ней? Как же это сделать? Положить тебе руку на грудь?

Она