Марсианин. Третья часть (СИ)

В школе Риза не замечал Осу, но на его долгий заискивающий взгляд ответил дружелюбной, хотя и несколько недоуменной, улыбкой. Через три дня, воспользовавшись тем, что отца не было дома, Оса убежал в скалы. Он знал, что Риза там. Так и получилось. Риза был на площадке и быстро крутил свое древко, отражая удары невидимых противников и нанося им свои. Оса видел это много раз, когда вместе со сверстниками потихоньку подсматривал за тем, как занимаются старшие. Но здесь было нечто особое. Здесь Риза проделывал это для него. Пройдя все упражнение, он снизил темп и повторил весь цикл, но очень медленно. Затем кивком головы, указал Осе место рядом с собой. И стал крутить шест еще медленнее. Оса знал последовательность приемов этого цикла - он уже много занятий тщетно пытался связать их в красивую и единую комбинацию. Именно по поводу одной из таких попыток и высказался учитель в прошлый раз. Он принялся старательно повторять за Ризой движения. Тот время от времени останавливал его. И знаком приказывал начать связку сначала. И в какой-то момент Оса вдруг почувствовал, что у него получается. Он уловил самое главное, чего не мог понять ранее - не само по себе движение шеста, а движение тела, при котором шест как бы становилась частью его, а не предметом, которым следует наносить удар.

Исчез Риз так же внезапно, как и в прошлый раз. Теперь, как только появлялась возможность, Оса бежал к скалам. Домашние уже прознали про это и не особо бранились. Даже наоборот. Оса стал делать успехи в фехтовании. Учитель уже не дразнил его, а ставил в пример. Отец, расценив уединение сына, как желание тренироваться наедине, не препятствовал, а велел слуге сопровождать его к скалам. На площадку Оса ему ходить запрещал. Но однажды тот, вопреки запрету, тайком прокрался вслед за Осой и увидел, что тренируется молодой господин не один. Однако он был замечен, и Оса, закончив тренировку и выйдя из скал, умело отходил его древком. И только спустя годы Ооста понял, что нарушил слуга его запрет не по собственной воле. Отец понял, в чем тут дело. Он знал жизнь. Вечером, больше нужного охая и держась за бока, слуга рассказал хозяину о странном пареньке, с которым молодой господин тренируется в скалах. И тот задумался. В следующий раз, когда сын убежал в скалы, он велел старшему сыну наблюдать за подлинным Ризом, который в то время развлекался со сверстниками скачками на гомакотах. Узнав об этом, собрал дары и отправился к усыпальнице Неушедшего, чтобы обратиться к нему с мучавшими его вопросами, на которые в пустыне ни у кого не было ответа.

Глава четырнадцатая

Из всего случившегося Коут-Я понял лишь то, что Ушедшие не ушли совсем. Что они где-то неподалеку. И что живущий бок о боком с ними народ пользуется многим из принадлежащего Высшим, что, случись иначе, могло бы принадлежать его народу. Так выходило, что Ушедшие, для народа озер - не Ушедшие, а Живущие рядом.

Игор-Я, когда вокруг загремело и двое из его воинов упали, сраженные неведомой силой, увлек их за собой вглубь туннеля. И они подчинились, потому что воевать против тех, кто разит оружием Ушедших, бесполезно. Вслед им раскатисто грохотнуло. От ударов чего-то злого, невидимого, не поддающегося пониманию, от стен полетели куски камня и пыль. Игор-Я быстро шел вперед, а они послушно следовали за ним. Выходило, что он вел их. Не показывал дорогу, а предводительствовал. Когда миновали несколько поворотов, Живущий Рядом С Ушедшими остановился, осмотрел их острым внимательным взглядом, подумал, пошевелил губами, как бы собираясь что-то сказать, потом, хлопнул в расстройстве себя ладонью по бедру. Жест этот был совсем простецкий, непристойный для гранда. Коут-Я подумал об этом с сожалением. Нет ничего страшней для гранда, чем потерять достоинство.

Даруэт ровным голосом спросил.

- Уважаемый Коут-Я, что мы будем делать с этим человеком? Как следует относиться к нему? Он не производит впечатление гранда. Правильно ли мы поступаем, принимая его за равного?

- Мне кажется, - осторожно возразил Коут-Я, он уважаемый в своем народе гранд, владения которого подверглись нападению врагов.

- Это и плохо. Его враги могут стать нашими. Не лучше ли убить его?

- Мы не можем его убить раньше, достопочтимый Ю, чем он выведет нас к тому месту, где мы встретились с ним.

- Да, но нам следует договориться заранее, как поступить с ним там. Отпустить его было бы опасно. Лучше, если никто из их народа не будет знать о том, где расположен наш лагерь.

- Убить? А если Ушедшие, которые покровительствуют ему, придут, чтобы отомстить? Мне кажется, нам следует забрать его с собой. В качестве почетного пленника. Если мы будем с ним доброжелательны, он, пожив у нас, выучится языку и расскажет много интересного и полезного о своей стране. Это будет для нас не лишне. И на случай войны, и на случай мирного обмена.

Даруэт задумался. И ответил резонно.

- Нам нечего дать им. У них есть даже такое, чему мы не знаем применения. А воевать с ними нам не под силу. Но вы правы - забрать его с собой будет наиболее правильно. Может быть, через него мы сможем вернуть милость Ушедших. Пусть те, кто берегут покой Неушедшего, поговорят с ним.

Они миновали еще несколько переходов, и Коут-Я начал узнавать места.

Глава пятнадцатая

Дело было дрянь. Игорь Валентинович в первый момент даже растерялся. Зачем Николай окликнул этих людей? Теперь этого не узнать, но ошибка дорого ему стоила. Он шел впереди маленького отряда, уводя его прочь от опасности по хорошо знакомым коридорам, и мысленно прокручивал ситуацию. Кто же это был? Если бы их люди - то не стали бы палить, не разобравшись. Армейцы? А им зачем расстреливать всех встречных? Да и армейцы сюда не очень-то нос кажут. Сидят на своих блок-постах. Силовики? Так быстро они не могли пройти до зоны наката. И почему не преследовали, раз уж обстреляли? Это был кто-то еще. Тот, для кого любая встреча здесь представлялась опасной. Он подумал о Володе, но предположение это пока задвинул в "длинный ящик". Если уж ничего более подходящего не найдется, будем думать эту мысль. Очень уж непохоже на него. При этом Володя был один. А сколько было этих? Игорь Валентинович ясно слышал голоса.

Ладно, забыли. Есть вопрос позаковыристей. Что делать дальше? В поселок возвращаться нельзя. Участок подпольного производства цилиндриков, если еще не обнаружен, будет найден в ближайшие дни. Ну, если это целенаправленная операция. Допросят арестованных, и вся недолга. Кому надо отвечать за чужие прегрешения? А это означает арест и, возможно, отправка на Землю. Для суда и отбывания уголовного наказания. Укрыться в туннеле? Сколько он сможет продержаться, маневрируя между опорными пунктами? А если там засады? А если будет установлено усиленное патрулирование? Уйти за озеро - значит лишиться доступа к продовольственным схронам. Ну, два месяца, ну три от силы - а потом все равно придется сдаваться. Выход один - уходить с этими дикарями. Ибо им было куда идти.

Кроме здравых размышлений, Игорь Валентинович руководствовался и соображениями стратегическими. Так, он был устроен, что чувство самосохранения никогда не подавляло в нем любознательности и стремления совершать действия, помогающие удовлетворять эту любознательность. Он чувствовал, что встреча эта, если ею правильно распорядиться, могучее подспорье в строительстве автономного Марса. Да что там строительства! Если судить по этим молодцам, автономный Марс уже существует. Где-то в катакомбах есть место, где пульсирует жизнь, не нуждающаяся в поддержке из вне. Пока он не хотел разбираться, что это за явление и как оно возникло. Эти люди слишком напоминали землян, чтобы предположить их внеземное происхождение. Но с другой стороны - они явно не имели никакого представления о земном. Сейчас надо думать о другом. Надо спасать жизнь. Это был тот редкий случай, когда склонность к авантюре не противоречила инстинкту самосохранения. И короткий разговор между вожаками он истолковал верно. Они, скорей всего, не станут пытаться убить его. Однако и отпускать тоже не станут. Остается увести с собой. И вот здесь требовалось повести себя правильно. Ибо пленение пленению рознь. В положении пленников множество градаций. Почетный плен означает личную неприкосновенность и демонстрацию равенства с пленителями. Но рабство и содержание в кандалах - тоже плен.