Марсианин. Третья часть (СИ)

Игорь Валентинович отключил связь и призадумался. Разоруженный пост был, конечно, незаконным, однако существовал уже долгое время. О нем было известно и армейскому начальству, и руководству рудника. Так что это? Одиночное действие военных, посчитавших для себя оскорбительным присутствие иных вооруженных людей в из зоне ответственности? Какая-то заранее запланированная операция? Если операция, то почему его, исполняющего обязанности мэра, о ней не уведомили? Впрочем, что тут удивляться. Игорь Валентинович знал расклад. Его охватило беспокойство и ему стало не до гостей. Странно только, что начали федералы свои действия не с его ареста. Что-то их всполошило, нарушило планы. И что теперь делать? Сил для противостояния явно недостаточно. Да и нужно ли это противостояние? Ведь как предусматривалось? Предложить землянам уникальную технологию взамен на автономию. И не всего марсианского сектора, а только общины "ветеранов Марса". Рудник и поселок никто отчуждать не думал. Да и на что они марсианам? Но, видно, Земля рассудила иначе, решив, что убрав двух-трех человек, решит все проблемы. То, что из этих двух-трех, первым будет он, Игорь Валентинович не сомневался.

Наскоро презентовав Даруэту и Коту по фонарику, Усольцев свернул прием. Велел Николаю проверить подходы, а сам начал собираться в дорогу. Вещмешок был уложен заранее. Порылся в сейфе, проверяя не оставил ли чего важного, но кроме красавца складного ножа ничего не нашел. А нож пригодится. Лучше бы если их было два. Но ничего. Позвонил Николай и сообщил, что все чисто. Игорь Валентинович вновь включил громкий звук, чтобы закрепить впечатление, произведенное электроникой на дикарей. Они и так уже "плыли", но нужно было их додавить. Услышав колин голос из маленькой коробочки, дикари совершенно обалдели. В таком подавленном состоянии Игорь Валентинович вывел их из кабинета. Вызвал старшего участка и начальника караула. Велел препятствий силовикам не чинить, лишнее оружие - то, что было у охраны сверх разрешенного - убрать в схроны. Никаких споров и не дай Бог перестрелок. Станут спрашивать про него, отвечать, что обнаружил обособленно живущую группу беглых вахтовиков и ушел к ним для ознакомления с ситуацией на месте.

Но как жаль, что не удалось! Как жаль! И ведь никакого умысла на восстание или что-то такое не было... Только переговоры. Условием их успешности стало то, что армия приняла на вооружение новые боевые машины десанта, приспособленные для монтажа бронестекла. А это емкий рынок для их "стеклянной" продукции. Большие средства и большие возможности. Индивидуальная "телега". А это тысячи тонн необходимых материалов и инструментов. Возможность найма специалистов. Это бытовое обустройство и расширение производственных площадей. Это возможности дальнейшей колонизации Марса. Но ТАМ, видно, рассудили иначе. ТАМ решили частное производство стекла национализировать. Наверное, местные вахтовики-менеджеры похлопотали. Начальник рудника имеет здесь свой финансовый интерес. Да и кое-кто еще. Денежки-то ожидаются от контракта немалые. А ему - Усольцеву - теперь куда? Ну, укроется он на нижних озерах, отсидится там месяц-другой, пока консервы не закончатся. А потом сдаваться? Впрочем, надо пересидеть, а там видно будет. Ведь кроме него с марсианами никто не сладит. Недели через две, максимум через месяц, они примутся его искать и звать назад. Главное пережить трудные времена. Хотя, может быть, все это и пустышка. Не в нем, и не в производстве дело. Какой-нибудь левый инцидент, не имеющий к его планам никакого отношения.

Однако в голове у Игоря Валентиновича прокручивался уже другой, авантюрный, но кажется, более надежный план. Они быстро прошли пяток коридоров, и вышли на площадку, где сплетались в узелок несколько ходов. И тут увидели двух человек, уходящих в зев противоположного туннеля. Они были в камуфляжах охраны внешнего периметра. Что им тут делать? Николай и Игорь Валентинович подумали об этом одновременно. Однако Игорь Валентинович не склонен был сейчас кого-то цеплять и обращать тем самым на себя внимание. У Николая же сработал командирский инстинкт, и он окликнул уходящих. Второй охранник, оттеснив Игоря Валентиновича, встал рядом с командиром.

Зря они это делали. Еще ничего не произошло, а его интуиция, не раз спасавшая в пылу академических схваток, шахтерских поножовщин оттолкнула его назад. И вовремя: через несколько мгновений и туннель наполнился шумом выстрелов. Оба охранника повалились наземь. Игорь Валентинович, расставив руки, стал теснить дикарей вглубь туннеля. Те не сопротивлялись. Они были ошарашены и потому послушны. Куда только девались их гонор и несговорчивость? Некоторое время шли быстрым шагом, но их никто не преследовал.

Глава двенадцатая

Ооста не беспокоился о Даруэте. Потому что и не собирался дожидаться его. У него и в мыслях не было организовывать поиски в случае долгого отсутствия попутчика или откладывать сроки возвращения. Впрочем, понятие 'сроки' здесь, в мире вечного синеватого полумрака, были весьма условны. Три дня он собирался пробыть в подземелье. Три раза организм должен был потребовать для себя сна. Для Даруэта сон был единственным ориентиром. У Ооста был еще один - число купаний. Новые куклы, как знал он из практики, должны были выкупаться двенадцать раз. Сначала они делали это охотно, даже неистово. Но после каждого вхождения в воду все больше насыщались и, в конце концов, наступал момент, когда они становились равнодушными к живительной влаге. Это и было сигналом к возвращению. Уйти не дождавшись Даруэта не означало поступить нечестно или предосудительно. Таков был закон: младший заботится о том, чтобы не отстать от отряда, он должен согласовывать свои действия и соизмерять свои планы с замыслом руководителя похода. Это его забота и его беспокойство быть в нужный момент на месте. Но был и еще один момент, который позволял Ооста уйти с чистой совестью, не дождавшись попутчиков - с ними был Коут-Я, который знал тайну возвращения. Ее Ооста открыл своему соратнику, научив в правильном порядке вдавливать в стену камешки. Мало ли что может произойти в этом мире.

Лиудау вышла из озера - она купалась чаще и больше других... Купалась в одежде, словно стыдясь ногаты. Это, наверное, происходит потому, что он, создавая ее, ярко представлял себе именно то, что его сильней всего пленило в Лиудау настоящей. Ооста закрыл глаза, стараясь вспомнить ее лицо и мысленно сравнивая его с лицом своего творения. Тогда он был моложе и предприимчивей, чем сейчас. Тогда он был еще полноправным грандом, а кукол - исключительно воинов - изготовлял по необходимости, чтобы пополнить сильно поредевший в стычках с соседями отряд. Это было время столкновений из-за женщин. Их уже не хватало на всех, но было еще достаточно, чтобы устраивать из-за них многочисленные стычки. Неуклюжие, медлительные бессмертные бессмертными по-настоящему не были. В бою убить их было невозможно, хотя и сами они из-за медлительности не всякого могли достать копьем или булавой. Они брали неутомимостью. Однако бессмертие их исчислялось несколькими днями - через неделю после появления на свет, они начинали слабеть и исчезали. По сравнению с настоящими бессмертными, оставленными Ушедшими, или изготовленными старыми мастерами, его бессмертные были неуклюжими тупыми болванами.

Сначала он решил, что надо изготовлять их как можно больше. И действительно, враги вязли в массе воинов, которые получали благодаря этому возможность разить, особо не выбирая цели, и потому убивали много эффективней, чем, если бы дрались в рассосредоточенном строю. Было у них еще одно преимущество - они не путали живых с фантомами и не отвлекались на пустые видения. Вскоре соседи поняли, что искать счастья во владениях Ооста Тариастн Барку бесполезное занятие, и оставили в покое его крепость, за стенами которой спокойно отсиделась его супруга. Но и Ооста сильно утомила необходимость еженедельно воспроизводить воинов в большом количестве.