Украденное имя (СИ)

Он провожал элиа в сон. Это было несложно - скользить за открытой душой, не прячущейся, беззащитной... Чужая душа была на поверхности зыбких волн сна, Йаллер только чуть тронул эти волны - и душа вмиг потеряла опору, провалилась в стремительно темнеющую бездну, в ней всколыхнулся страх, элиа рванулся на поверхность - проснуться, но уверенная воля Йаллера успокоила: не бойся, я здесь, при мне - ничего не случится, ты только узнаешь дорогу и не дойдёшь по ней до конца.

Позже, когда элиа ушёл домой, он медленно лёг в траву. Смотрел вверх - без мыслей, только прощался с прежним именем. Как будто отрубили часть жизни, отняли, а ты можешь лишь обернуться и знать, что уже ничто не поможет. Нет, оно - твоё, но кому теперь объяснишь...

Тариэль пришла сама, он и позабыл про неё, - а она почувствовала, что ему плохо, села рядом, и они молчали вместе. Потом он всё же решился сказать - не всё, конечно, - о том, что миру грозит беда. Тариэль заволновалась, стала уверять, что элиа справятся, что они уже много воевали и отобьются. Йаллер слушал её и хотел поверить. В чем-то она, наверное, была права...

***

Люди шли к Могильным Курганам, здесь было тихо, и только ветер колыхал травы. Далеко было видно, как сверкала голубым огнём брошь на плече: мёртвую несли на открытых носилках. Йаллер вдруг вырвался из ниоткуда, хотел крикнуть: она же ещё молода, рано её хоронить!.. Но - остановился, и люди с тревогой и сочувствием смотрели на чудаковатого отшельника, перешёптывались, кто-то даже хотел позвать его жену, чтобы та увела его прочь, но никто не знал, как её найти. Йаллер медленно подошёл к носилкам, решился - и откинул покрывало.

Женщина была стара. Лицо её давно покрыли морщины, только теперь тонкая восковая кожа была уже мёртвой. Кто-то тронул Йаллера за плечо: не плачь, она пережила мужа на двадцать восемь лет и ушла с улыбкой...

Йаллер виновато опустил покрывало. Люди стареют. Это тебе, руниа, всё едино, время несётся как река, а ты смотришь, как растёт и снова опадает листва на деревьях в бессчётные годы. Ты уже отвык - живя рядом с элиа. Да, жить без боли легче, когда видишь рядом молодое и не меняющееся со временем лицо...

На обратном пути люди застали его на обочине дороги. Перед ним были камни: один в центре, вокруг пустота, а затем - три концентрических круга. В первом из них было три камня, во втором семь, в третьем - девять.

Когда люди проходили мимо, камни вспыхнули глубоким, тревожным светом.

***

Он не верил в то, что элиа отобьются, и готовился к худшему. Запутал дорожки, ведущие к поселению керо-ликов, - чтобы никто не нашёл пути, чтобы все сбивались, думали, что дальше, за холмами и реками, уже нет жилья. Стал появляться у людей - ненавязчиво, тихо, сидел с ними в трактирах и общался так, как будто всегда был им знаком. Приносил сказки и быль чужих времён - о том, как духи воздуха соприкасались с огнём земли и обретали зримый облик, о том, как в глубине горячих пещер, возле кипящих подземных источников они встречались с огромными ящерами, и от их любви рождались мудрые и опасные крылатые существа, умеющие говорить мыслями и дышать огнём... Люди качали головами, но - верили: в краях, где по соседству жили элиа, могло быть и не такое. Он улыбался, потому что знал: такое было на Тайшеле, такое повторилось и здесь, где выпущенные им на свободу духи воздуха ушли в пещеры Отуманенного хребта и встретились с местными чешуйчатыми громадинами... Он - знал.

Он потихоньку, исподволь подводил людей к мысли о том, что вдали готовится большая беда. Некоторым - показывал виденное. Слухи распространялись и складывались в уверенность. Он приходил на помощь, помогал справиться с болезнями - и исчезал, обрывая слова благодарности.

И знал, что ему - верят. Это было странно, он словно соприкасался с ушедшим временем Расселения, когда ещё до разоблачения Арелата ему так же верили, безусловно и спокойно, как будто то, что он руниа, уже - гарантия правильности и уверенности. Он не позволял себе надеяться на то, что всё это точно поможет людям не попасться в лапы его брата, и продолжал появляться снова и снова.

А у больших чешуйчатых громадин были любопытные глаза. Он попытался поманить их золотом, - те с интересом наблюдали за ним и не понимали, что от них хотят. Потом он стал просто дрессировать их, как не очень разумных животных, чтобы те потянулись к драгоценным побрякушкам и подсели на исходящую от некоторых материальных предметов Силу. Стал добывать из камня стен металл - так же, как это сделал брат. Получалось плохо, здесь не было мощного Источника, но когда однажды мощная лапа с лёгкостью сбила его с ног, сметя преграду на пути к золотому ручейку, он понял: удалось. От огненного дыхания золотой ручеёк превратился в пар, огромный ящер с наслаждением вдохнул его, и глаза его заблестели. Йаллер осторожно потянулся: вроде цел. Следом за первым ящером подтянулись другие, огромные неуклюжие лапы с когтями грохотали по камням, а эхо разносило тяжёлые шаги. Поначалу он даже забеспокоился: пещера наполнилась огнём, они пытались добыть себе Силовую "пищу" немедля и в больших количествах, это не удавалось, они нервничали и не знали, что делать... Йаллер остался с ними - успокаивать. Постепенно он научил их просто жить рядом с золотом, - тогда эффект от него был не слишком сильным, но зато постоянным. Им хватало... Когда - увы, не "если", а когда его брат доберётся до златоведов и раздаст им свои орудия власти, за ними будет кому охотиться - и будет кому их уничтожить. Он - направит. Да, рискованно. Да, златоведы не будут в восторге от такого соседства. Что поделать.

Он долго жил бок-о-бок с хищными чешуйчатыми громадинами, прятался от златоведов, которые возникали в пещерах где попало и всегда невовремя, досадовал на то, что от этих можно спрятаться только так, скрывшись из поля зрения, и никакие Силовые приёмы на них не действовали. Златоведы сохранили знак Оле, на поверхность выходили только для торговли с элиа и в случае чего всегда были готовы захлопнуть огромные ворота, которые сделали вместе с ними же. Впрочем, пока что захлопывать не приходилось. Йаллер полагал, что, когда его брат доберётся до элиа, златоведы не замешкаются. Но снова и снова возвращалась мысль: брат придёт, он будет пытаться загнать их в зависимость от себя. Да, на них Силовые вещи не действуют, это уже радует, значит, усиления брата за счёт этого народа не произойдёт... но разрушить личность можно и без какого бы то ни было волшебства. Мало ли такого бывало... И всё же - брат не знал о неодарённости златоведов. Первая ошибка... которая помешает ему. На выяснение уйдёт время.

Опасность близкой войны реяла рядом, но всё же он тихо радовался тому, что наконец появилась возможность действовать - и шанс довести дело до конца.

***

- Возьми, - элиа держал в руках простенькую шкатулку и совершенно неосознанно не хотел с ней расставаться. - Знаешь, я думал...

Йаллер аккуратно забрал у него шкатулку и выслушал долгую жалобу на жизнь. Было очень похоже, что элиа после прихода с мрачной вестью пришлось самому заниматься всем, что свалилось на его голову. Ждёшь, что за кольцами придут, - будь добр, оповести всех. Хочешь спрятать кольца - прячь сам. И не говори никому, чтобы другим было невозможно выдать твою тайну.

- ...вот это кольцо я думал ей отдать, - улыбка элиа была грустной. - Но она отказалась. Сказала: я замужем, я не имею права принимать такие подарки. Да я ни на что и не надеялся...

Йаллер решил запомнить имя. Отдать достойным... вдруг этот несчастный случайно попал в точку, и его несостоявшаяся любовь справится? Он не перебивал элиа ещё какое-то время: надеялся, что тот назовёт и других. Камни в кольцах бросали радужные отблески на стенки шкатулки. Просто - красота, прозрачно-белый, синий и алый огни в золотой оправе... казалось бы, чего тут опасного...

- А знаешь, мне ведь не отдали остальные... ну, те, которые для людей и златоведов, - элиа помрачнел ещё больше. - Те, кто их творил, сказали: мы спрячем сами, куда - тебе не нужно знать. Но от предчувствий некуда деваться, всё это так давит...