Пшеничная дорога

Его почему-то не удивляло равнодушие Анки, которая ни разу не позвонила Итону по видеосвязи, хотя сигнал между Эдемом и Тотом проходил без задержек...

Неожиданное событие, которое выглядело немного странным для размеренной жизни на ферме, произошло через неделю после встречи с Дианой. Смутное чувство незаконченного дела, заставило Итона проснуться посреди ночи. Снизу доносились голоса, на первом этаже фермы явно о чём-то спорили. Итон поднялся с постели и босиком прокрался на лестницу, стараясь не скрипеть половицами. Голоса обрели чёткость - теперь стало ясно, что спорили Симеон и Александр.

-...отдельно, - твёрдо закончил дед. - Дом перейдёт к Виктору, а твоя Злата слишком много воли почувствовала, раз решила условия ставить. Она здесь никто: для меня никто, для тебя никто, и для всей нашей семьи - соседская дочка!

- Это мне она никто? - взвился Саша. - Да мы только из-за тебя до сих пор не женаты! Из-за твоего стариковского норова! Из-за твоих бесконечных условий от тебя даже дочь на Землю сбежала, за проходимца приезжего уцепилась, только бы подальше отсюда! С тобой люди жить не хотят: тяжёлый ты человек!

- В чём я неправ? - сдерживая недовольство, вопрошал Симеон. - В чём неправ?! Земли под строительство не выделяют, семьи уплотняются, молодые отдельно от родителей не живут, и наследование земли под сдачу зерна не отменяли. На Тоте каждый сантиметр, каждая пядь полей предназначена для пшеницы, а не под строительство ферм... Не хочет со мной жить твоя Злата? Тогда пусть катится к дьяволу! Собатским я внука в работники отдавать не собираюсь!.. После Виктора к тебе всё перейдёт: все наделы, вся ферма, а от Собатских ничего не получишь. В этом союзе нам пользы не будет. Знаю.

- Как же ты привык мерять всех своей выгодой! С какой стороны судишь нас? Неужели в стариках отмирают все чувства, и они не могут поддаться неправильному, но желанному? Я хочу построить свой дом, построить свою жизнь вместе со Златой, а не идти за тобой к твоим победам и поражениям. Должно быть в жизни что-то своё, что-то особенное, а не только поступки, которые пережили другие, совершили другие, и другие унесут с собой в памяти!

- Зерно прорастает и становится колосом в поле, где высятся другие колосья. Пока ты зерно - можешь желать, чего вздумается. Но чем твёрже стебель, тем больше цени, что стал колосом, а не сорняком... - произнёс дед. - Хочешь жить со Златой отдельно? Тогда сделай то, о чём я просил. Соглашайся и будет тебе место для дома... Да и не только дом будет, а наделы, поля, которые вместе с нашими объединятся. Свою жизнь человек вершит сам. Знаю.

В доме воцарилась столь прочная тишина, что казалось, все звуки мира притаились за окнами. В такие минуты приходят решения, о которых можно жалеть до конца жизни или до конца жизни наслаждаться победой. Такая тишина принадлежит только людям, и если в жизни человека хотя бы раз случались минуты важных решений, - значит он существовал не напрасно.

- А что будет дальше? - спросил Саша, и Итон понял, что брат для себя уже всё решил.

- Компенсационные выплаты. На жизнь им хватит. Ну, а дальше - Земля. Всё что с ними произойдёт, нас уже не касается. Виктор тебе с делом поможет, а они найдут себе место, - с облегчением заключил дед. - Тот очень молод и существует для единственной цели - кормить людей на изначальной планете. Ему не понятны странности человека. Тот дарит свободу любому, кто коснулся полей. Спутник хочет быть правильным со своими создателями... Только старая, истерзанная нами Земля способна понять и поглотить всех, кого породила. Она видела тысячи поколений людей и знает о всех возможных поворотах человеческих мыслей. Место чужаков там, на Земле. Сам Тот изгоняет ненужных. Мы только поможем спутнику стать более правильным, и в этом нет зла. Знаю.

***

- Что за отношения у тебя с Дианой? - спросил дед у Итона за завтраком. Беседа за столом текла вяло, размеренно - как и всегда. Мужчины обсуждали планы на день, разделяли работу. Нескольким комбайнам требовалось перепрограммирование - наступал сезон жатвы. Виктор с сыном собирались заняться подготовкой техники на отдалённых участках, а Симеону предстояла поездка к складам космопорта, чтобы доставить на ферму привозное оборудование и еду.

Беседы с Дианой сложно было назвать дружеским трёпом, к которому Итон привык на Земле. Итон не уважал её, не любил и не испытывал к девушке никаких чувств, кроме уязвлённого непониманием интереса. Он ощущал себя человеком, впервые увидевшим некое существо, которое добровольно ползёт в выжженную солнцем пустыню, когда другие предпочитают жить у воды, вероятно - просто сумасшедшее существо.

- Ты человек новый, и мне интересно знать, что ты думаешь о Калугиной? - продолжал расспрашивать дед. Итон заметил, что глаза всей семьи обращены на него. Саша и Виктор, наблюдая за реакцией родственника, даже забыли о пище.

- Мне кажется, у неё с головой не всё в порядке, - Итон не смог выразить однозначное мнение о Диане, произнеся то, что от него хотели услышать. Его слова произвели должный эффект: лица мужчин понемногу оттаяли.

- Верно... Каждый из нас за два года вдосталь её наслушался. С девочкой случилась беда, - сказал Симеон. - Смерть родителей сильно на неё повлияла, выбила из колеи. Ей бы взяться за ум, начать помогать Иохиму заботиться о своей ферме, а она вместо этого... ну ты видел. Законы Тота просты: фермер живёт на спутнике, пока справляется со сдачей зерна и содержит в порядке свой дом. Из-за слабости Иохима и безразличия его внучки, Калугины оказались на краю пропасти. Если девчонка не взглянет правде в лицо, то лишится всего и будет выслана обратно на Землю... Что её ждёт? Приют до совершеннолетия, а после работа, где платят гроши - не за дело, а за неумение. Голод, бедность и улица... Иохим ничем не сможет помочь ей на Земле: он болен и стар, давно отвык носить дыхательную маску и среди смога планеты долго не проживёт. Знаю.

От слов Симеона внутри у Маэстро вспыхнуло чувство негодования. Он не хотел, чтобы предсказания деда сбылись, но понимал, что скорее всего так и случится. Фермер, неспособный накормить Землю, должен был вернуться обратно на увядающую планету. Его место займёт другой, кто сможет посвятить свою жизнь пшеничным полям.

- Никто из нас не желает, чтобы всё кончилось плохо, - проникновенно глядя на внука, продолжал Симеон. - Нужно вытащить девчонку из ступора, расшевелить, заставить вспомнить о себе и о делах Иохима. Пока её голова забита лишними мыслями, реальная жизнь катится под откос. Через два дня нужно сдавать зерно, а нынешний урожай Иохим может и не собрать. Ты должен уговорить Диану заняться полями.

- Почему именно я? - Итон чувствовал себя неуютно под выжидающим взглядом деда.

- С тобой она проводила время, ты ей интересен... Как новый человек, ты мог бы рассказать Диане о правильной стороне жизни, а я подскажу где лучше начать разговор.

Симеон взял в руки лежавший на столе планшет. После нескольких касаний пальцев на экране возник план полей Тота. Жёлтые квадраты обозначали наделы, а фермы были отмечены красными точками. Выбрав один из квадратов, Симеон поставил на нём зелёный маркер.

- Вот здесь...

- Но там ничего нет. Вы предлагаете отвезти её в поле? - не понял Итон.