Дикая охота. Полотно дорог (СИ)

Утро выдалось пренеприятнейшим. Холодный ветер задувал за шиворот, как бы туго Меред ни пыталась зашнуровать куртку, а длинной косы, чтоб хоть как-то прикрыть затылок, у нее не было. Щеки, раскрасневшиеся от мороза, нещадно жгло, и некоторое время девушка пыталась себя убедить в том, что ныне – ясный летний день, и что кожу она сожгла на солнце. Однако ледяные ветра очень быстро умерили ее фантазию, и сейчас она лишь втягивала голову в плечи, надеясь, что поднятый воротник хоть как-то поможет.

Они стояли на узком плато, прямо перед входом в подземелья Лореотта – вчетвером. И подобравшейся компании Меред была совершенно не рада: Тэаргавар не забыла о данном ей слове Меред, и теперь молодая Птица ощущала ее взгляд спиной. Ведьма подмечала каждое ее движение, она могла бы поклясться в этом. Атеа, топчущаяся рядом, то и дело косилась на Знающую, и чутье подсказывало Меред, что путь к Гильдии им предстоит отвратительный – Лебедь наверняка что-нибудь выкинет. Вот наверняка. В довершение всего, на плато кроме них троих стояла Аллэивар, которую королева отправила провести их до пиков Наамаха. С одной стороны, ее присутствие действительно гарантировало то, что до Келерии они доберутся быстро: Ищущая знала здешние горы как свои пять пальцев, и им не придется отыскивать верное направление и плутать среди заснеженных склонов. Да и верхом на химерах идти по горам было значительно удобнее…

С другой стороны, Меред все еще не простила эльфийке ее поведения с самого начала – и прощать не собиралась. Ищущая и сейчас ухмылялась ей, чуть щуря единственный целый глаз, и Меред ощущала себя зверьком, загнанным в ловушку, которого окружили охотники. И девушка что есть сил пыталась понять, какое же из трех зол будет наименьшим.

Королева зашла к ним утром, когда Меред только продрала глаза. Вместе с Шедой пришла и Знающая – молчаливая, холодная, напоминающая мраморную статую. Ведьма переоделась – вместо длинных накидок на ней теперь были теплые серые штаны, заправленные в высокие сапоги все того же пепельного цвета, да длинное пальто с разрезами на передней стороне ног. Чтоб ездить верхом было удобно, сообразила Меред, разглядывая ее. Лицо Тэаргавар все так же скрывал глубокий капюшон, и Птица видела только ее бескровные губы да кончик точеного носа. Через плечо ее была переброшена небольшая походная сумка – словно ведьма собралась на утреннюю прогулку, а не в долгий поход.

Пока Птицы собирались, Шедавар безмятежно рассказывала им о том, что в горах Лореотта сам бес ногу сломит, и с каждым ее словом настроение Меред портилось все больше. Если королева не шутила, они рисковали заблудиться среди многочисленных перевалов и хребтов. Атеа, демонстративно медленно затягивающая шнуровку на груди, в упор взглянула на Шеду:

- Выходит, нам предстоит опасный путь? И ты отпустишь нас самих, блуждать в этом стылом холоде? А вдруг мы погибнем, не сумев найти дорогу в Келерию?..

Шедавар тяжело вздохнула, деланно хмуря брови:

- Да, такой потери весь мир не перенесет… Конечно, Знающая вам совсем не поможет, нет. Придется мне, наверное…

Она выдержала паузу, не глядя на Птиц. Меред украдкой взглянула на Атеа – и тут же отвернулась: девушка, хищно улыбаясь, подошла к королеве немного ближе, чем того требовал этикет.

- …Пойти с нами?

- Конечно нет! – ухмыльнулась Шеда, размашисто хлопая девушку по плечу – да так, что Лебедь пошатнулась, - Отправить с вами Аллэивар! До пиков Наамаха она вас проводит, так уж и быть – а там не потеряетесь. Все же в тех краях уже начинается ваша территория. Должны знать, как-никак.

В тот момент Меред втайне порадовалась тому, что все так сложилось: ей не хотелось видеть, как Атеа начнет отираться вокруг королевы, закатывая глаза и мурлыча с придыханием. Шедавар была действительно красивой, сильной, мудрой – не одной из тех пустышек, с которыми Лебедь развлекалась в Гильдии. И почему-то от этого становилось вдвойне больней. Как будто боги лишний раз показывали ей, что у нее, обычной, ничем не примечательной молчаливой девушки, шансов нет. Что есть другие – лучшие. И ныне она хотя бы не будет видеть, как Атеа в очередной раз упорхнет вместе с вот такой, лучшей, оставляя Меред замерзать в одиночестве.

Лишь теперь она поняла, что общество Аллэи – не самая лучшая альтернатива. Эльфийка внешне выглядела совершенно спокойной, но глаза ее как-то странно блестели, когда их взгляды ненароком сталкивались, и это нервировало Меред. Она пыталась убедить себя, что все в порядке, что ей лишь мерещится, но напряжение не желало отпускать плечи, и Птица то и дело поводила руками, стараясь разогнать ощущение скованности. Не помогало. Если бы Даэн шла с нами, было бы проще. В присутствии старшей Меред чувствовала себя спокойно и даже комфортно – Коршун могла и поддержать, если требовалось, и на место поставить. Но сейчас их пути расплетались, и молодая Птица действительно жалела об этом.

Впрочем, Даэн тоже пришла к ним прощаться – вместе с Марой. Когда они вошли в комнату, отведенную Птицам, Меред невольно залюбовалась ими: казалось, будто они знают великую тайну, и тайна эта проросла в них дивным волшебным цветком с солнечными лепестками, пустила корни сквозь них и сплела их в одно существо. Меред знала – так бывает, но никогда такого не видела. И потому ей отчаянно захотелось опустить глаза, спрятаться – слишком уж таинственным, слишком личным казалось ей то, что она видела в них, то, чему она бы и имени дать не сумела.

Куртки на Даэн не было – лишь темно-коричневая рубаха, застегнутая под горло, да штаны с сапогами. Видимо, они с ведьмой выдвинутся чуть позже. Коршун остановилась перед ними, заложив руки за спину, и со слабой улыбкой оглядела их.

- Готовы к дороге?

- Так точно, старшая, - улыбнулась ей в ответ Меред, похлопывая по заплечному мешку, где уже лежало походное скрученное одеяло, точильный камень, промасленные свертки, бинты и провизия. Атеа закатила глаза и цокнула языком, заслышав ее обращение к Коршуну, но Меред не обратила на это никакого внимания. Она бесконечно уважала Даэн – даже если та больше не руководила их отрядом, отношение девушки к ней никоим образом не менялось.

- Славно, - Коршун тоже не удостоила Атеа взглядом, - Поклонитесь от меня Гильдии. Меред, - она метнула острый взгляд на девушку, и та вся подобралась, привычно разворачивая плечи и поднимая подбородок выше. Даэн усмехнулась, но тут же посерьезнела, - Я рассчитываю на то, что вы донесете до Лорелей все максимально правдиво и четко. Без домыслов, как есть. Понято?

- Так точно, старшая!

- Боги, Меред, это уже лишнее, - Коршун чуть заметно поморщилась, но глаза ее оставались добрыми и светлыми, - Но мне приятно, что науку Наставниц ты хорошо усвоила.

Меред лишь склонила голову, неуклюже пожимая плечами: она не считала себя хоть сколько-то хорошей Танцующей, зато точно знала, кто из Птиц Келерийской Гильдии заслуживает уважительного отношения. Даэн, несомненно, была одной из таких Птиц. Тем временем женщина отступила назад и, обращаясь к ним, возвысила голос:

- Доброй дороги вам, Птицы! Надеюсь, что вьюга не застанет вас в пути, и дорога будет легкой.

- И тебе не сломить ногу по дороге к Эллоину, - кисло протянула Атеа, - И чтоб дикие за вами вдогонку не гнались.

- Вот уж спасибо, - скупо улыбнулась ей Даэн. Меред решила было, что сейчас случится прощальная перебранка – однако Хартанэ уберегла. Коршун исподволь взглянула на Мару, и ведьма, мягко улыбнувшись, кивнула Птицам:

- Пускай Бессмертный вас сохранит, где бы вы ни были. И надеюсь, что дороги наши пересекутся еще. Берегите себя и друг друга.

- Благодарю тебя, госпожа Мара, - Меред поклонилась ей. Глаза ведьмы потеплели, и она резко дернула плечом, словно говоря – не стоит. Атеа пробормотала что-то невнятное, но колдунья не стала переспрашивать: они с Даэн, еще раз кивнув им, покинули комнату, и дверь с тихим гулом захлопнулась, отделяя их двоих от молодых Птиц и Знающей, безмолвно замершей у дальней колонны. Меред смотрела вслед старшей, чувствуя странную тоску и даже печаль. Она привязалась к тавранке всем сердцем, хоть и не высказывала этого никогда. Молодая Птица вообще слишком быстро привязывалась к тем, кого считала «своими» - и ныне ей пришлось приложить усилие, чтоб отогнать непрошеную грусть.