Скрамасакс (СИ)

- Опять что ли физика...? - подумалось мне - воздействие на энергию, звуковых волн, вызванных колебанием воздуха...?

- Второй вид - тьма, - голос Серафима прерывает мои размышления - повторюсь, не буду о нём говорить.

- Ну а третий, это молитва. Она также влияет только на внутреннего человека, но лишь при согласии его на это. Если в заговорах и приворотах, при определённых условиях, присутствия объекта манипуляций не требуется, достаточно иметь вещь ему принадлежащую, то молитва, не принимаемая душой, остаётся мёртвой - не действует. Славословия сии, прошли испытания временем и тысячи поколений познали их силу.

- Так вот, на скорость изменения и вектор движения энергии, сильное влияние оказывает желание, чтобы достичь успеха, необходимо перевести желание в жажду....

- Но все перечисленные категории слова, лишь тлен, даже последняя, в сравнении и истинным Словом. Это Слово с большой буквы - Логос, Бог - Слово. С помощью Его, Творец создал весь видимый и невидимый мир, Оно полторы тысячи лет назад, воплотилось в человеческом теле и показало людям путь к спасению. Именно это Слово, перенесло твоё сознание в рай, именно Им, Прохор раскрыл планы Одина. Оно влияет, как на душу, так и на внешний мир, на всё... Оно и есть всё...

Серафим замолчал, я поднял руки вверх и произнёс - довольно, для меня этого пока достаточно, давай продолжим позже, пищи для размышлений ты мне подкинул порядочно, буду осмысливать....

Глава 3. Нападение.

Путешествие наше продолжалось пять дней, шли мы на лыжах. Хорошо, что у Серафима были запасные, а то даже не знаю, как бы справился со снежным покровом, палки порой проваливались в рыхлую целину на всю свою длину.

Вначале, нашли то место, где напал на меня Сирин, я был абсолютно в этом уверен, поскольку хорошо запомнил прибрежные скалы. Однако далековато меня отнесло течением, на лыжах добирались почти двое суток, правда скорость в таких условиях, была не больше трёх километров в час, но всё-таки.... Ещё довольно долго шли по руслу Чусовой, добрались до впадения в неё Усьвы и повернули на север.

Так, в полдень пятого дня, на противоположном берегу застывшей реки я увидел человеческий силуэт и сразу узнал нашего мальчишку. Пацан видимо охотился. Встреча была бурной, радостной и печальной одновременно.

Заметив его, издали, громко кричу - Аника, ты ли это. - Он встал как вкопанный, а узнав, припускает к нам сломя голову, добежав, радостно запрыгивает мне на шею, однако тут же хлюпает носом... - Пппрррохора Алллексеевича демон унёс. Ссадив и отерев ладонями его влажные глаза, сурово смотрю и рявкаю, как бывало дед - что за сопли, ты воин или баба деревенская?

Подросток опешил, слёзы прекратились. Он отёр рукавом нос и, глянув исподлобья, мрачно констатировал - мы думали и ты утонул. Строгий тон сделал своё дело и растерянный ребёнок, вновь преобразился в молодого, готового на многое, воина.

- Так держать - сказал я, и тут же, чтобы закрепить поменявшееся его настроение, представил своего спутника - это отец Серафим, брат Прохора Алексеевича, царство ему небесное. Перекрестился.

Мальчишка с недоумением последовал моему примеру и вопросительно глянул в глаза. Пришлось пояснить - я ведь тоже, так сказать, умер... там... за чертой, мы и встретились. Радоваться надо, а не плакать, учитель достиг своей цели - стал одним целым с Богом, у него всё хорошо.

Аника приободрился и наконец, пожал руку старцу. Серафим на мгновение застыл, а после выдал - ты станешь великим воином и одолеешь этого демона....

Так вот, дальше мы двигались уже втроём, но это продолжалось совсем недолго. Беляш находился, по своим волчьим делам, недалеко от лагеря. Я заметил его, когда до зверя оставались считанные метры, по всей вероятности, он давно нас обнаружил и, узнав, почти так же, как недавно пацан, рванул что есть мочи, а настигнув, радостно повалил в сугроб, ну и всего, конечно же, облизал.

Серафим, чуть раньше заметил несущегося волка, сперва остолбенел, а после приготовился принять бой, но когда я уже барахтался в снегу, вовремя вмешался Аника и всё ему объяснил. После того как волк обвалял меня в мягком сугробе, зверь подошёл к старику, обнюхал того и дал почесать себя за ушами, короче - признал за своего.

Весь оставшийся путь, до зимовки нашего струга, Беляш трусил рядом с моими мелькающими лыжами, временами заглядывая в глаза. Волчара за два с половиной месяца заматерел, превратившись в грозного хозяина леса.

Наконец то мы вышли на берег длинного затона, куда до льда, Атанас ввёл струг. Две яранги, занесённые снегом, находились неподалёку от заснувшего в замёрзших водах корабля. Сверху, одного из переносных домов, струился дымок, уносимый вдаль порывами ветра. На застывшем судне прозвучал гонг, кто-то отчаянно колотил чем-то железным, по чему-то железному.

Тут же из недр жилища, с копьями наперевес, выскочили братья башкиры и, узнав меня, резво рванули в перелесок, что-то отчаянно крича на своём языке.

- Да уж, тёмные люди - выдохнул Серафим - сразу видно язычники, приняли тебя за духа, хотя после того, что они видели, это и не мудрено.

На корабле же, была визуально другая картина, однако, схожая по содержанию. Атанас, нахлобучив на голову малый котелок, в который, видимо, до этого и стучал, стоя на коленях истово крестился. Грек готовился быть разорванным жутким духом, пришедшим из преисподни за его грешной душой.

- О... как тут всё запущенно... - вновь прошептал батюшка - надо проводить миссионерскую работу. - И видимо, сразу же решил приступить к этому, поскольку, твёрдой походкой направился на корабль, к нашему богомольцу.

Аника быстро заскользил на лыжах, к барахтавшимся по пояс в снегу, беглецам. И вскоре привёл тех обратно. Таймас, старший из братьев, поклонившись, осторожно дотронулся до меня, заулыбался, кивнул своим и вот я уже в объятьях троицы башкиров. Славные ребята, только тёмные немного, но отец Серафим, я думаю, их быстренько просветит.

В лагере, творилась радостная суета. Братья разделывали кабанчика, Атанас занимался костром, а мы со старцем внимали рассказу Аники. Из его сбивчивого повествования, у меня сложилась картина, которая после нескольких уточняющих вопросов, трансформировалась в более - менее последовательную историю, последних двух месяцев моего отсутствия.

Итак: демонов, опять было два. Один сбил меня в воду, другой завис возле мачты, как живописно описал мальчишка - клубясь жуткой тьмой и ужасающе рыкая. Все находящиеся на палубе оказались обездвижены, даже волк.

Первый из этих чертей, понёсся за моей, временами выныривающей из водоворотов, тушкой. Дед, услышав крик, тут же выскочил из каюты и сразу был схвачен другим. Яркая вспышка, оцепенение спало, демоны исчезли, Прохор Алексеевич пропал вместе с ними....

Затем, последовал небольшой переход и подготовка к зимовке, по весне решили возвращаться обратно. Пару раз, к лагерю наведывались местные, башкиры сказали, что из Вотяков. В контакт не вступали, а молча удирали. Лыжню их разведчиков, неоднократно замечали поблизости.

Поселение Перми, находящиеся в пятнадцати вёрстах севернее, встретило братьев настороженно и дало понять, что им здесь не рады, хотя, башкиры, там раньше неоднократно бывали и прежде, всё было по-другому. Аборигены, похоже, что чем-то напуганы, и связываться с чужаками боялись. Чертей больше не видели.

***

За шкурами яранги натужно завывает ветер, комья снега, сорванные с соседних деревьев, бьются о её свод. На улице, вовсю разыгралась метель. Мы же сидим в тепле, сытые и довольные. Только Ульмас - средний из башкирских братьев, несёт вахту на палубе, занесённого снегом струга.

- Брр... - представляю я, каково ему там. Все пребывают в неге тепла и насыщения. Разговор постепенно затухает и Таймас с Тукаем, уходят в соседнее жилище - спать. Им сегодня дежурить. Оставшись вчетвером, мы смотрим на пламя, и неугомонный пацан настойчиво ко мне обращается.