В поисках человечности (СИ)

— Боишься Каспара? — Усмехнулся гуль.

— Конечно. А ты нет?

— Тебя-то он не убьет, — вздохнул мужчина.

Мила усмехнулась. Закончив со своим гардеробом, она подошла к Бэну и стала заплетать его галстук. Когда шарф был завязан, она присела к нему на колени и поцеловала в губы. Потом надела свою маску и, потянув его за собой, вывела из комнаты.

— Может, встретимся как-нибудь днем? Когда я не буду переживать, что где-то рядом может возникнуть господин.

— Не откажусь, — юноша нагло погладил ее ягодицы. Мила засмеялась, отбегая от него подальше.

Внезапно девушка остановилась и подняла руку, призывая к тишине. Они спустились по служебным помещениям на несколько этажей, и в этой стороне замка музыка была не так громка. Бэн насторожился, прислушиваясь. Где-то совсем рядом он услышал плач. Мила толкнула дверь в спальни слуг и бесшумно вошла внутрь. Бэн последовал за ней. С другой стороны комнаты, в полной темноте сидела темная женская фигура и всхлипывала. Рядом с ней была приоткрытая дверь к основным залам, и оттуда лился свет. В этом свете блестящее платье девушке казалось куском звездного неба.

Гуль Каспара быстро приблизилась к фигуре и присела рядом.

— Дита? — Удивлено спросила женщина.

Девушка не шевельнулась. Бэн отодвинул Милу и жестом приказал ей уходить. Женщина пожала плечами и вышла. Оставшись наедине с подругой, Бэн нерешительно притронулся к ней. Его вдруг охватил ужас возможности того, что девушка застала его с любовницей и расстроена такой изменой.

— Дита? — С трудом позвал он ее. Ему захотелось упасть перед ней на колени и молить о прощении. Он чувствовал себя таким виноватым перед ней. Девушка плакала, и он был тому причиной. Дита плакала из-за него, и ему самому казалось, что, если она сейчас не ответит ему, он разрыдается в отчаянии. — Умоляю, посмотри на меня.

Девушка не шевелилась, продолжая всхлипывать. Бэн сел рядом с ней на колени. Ему очень хотелось обнять ее, но он боялся, что Дита оттолкнет его. Оттолкнет, прогонит и уйдет от него навсегда. Дрожащими руками он потянулся к ней, взял ее бледную руку в свою, осторожно целуя заплаканные пальчики. «Прости меня, прости» — Бэн не мог вымолвить и слова. А девушка продолжала плакать, и от отчаяния Бэн обхватил ее, прижимая к себе и заставляя поднять голову.

— Дита... — шептал он ей, не зная, что еще сказать.

— Отпусти меня, мне больно, — Дита, сжатая в его каменных объятиях, с трудом дышала.

— Нет! Обними меня! — Шептал он.

Дита подчинилась. Положив ему голову на плечо, она медленно успокаивалась.

— Увези меня отсюда, — попросила она.

Бэн не шевелился, не отпускал ее, поглаживая ее волосы и спину.

— Поедем к тебе. Очень прошу.

Ее слова отрезвили юношу. Он немного расслабился и отпустил ее, позволяя вздохнуть.

— Ко мне?

— Да. Не хочу в капеллу! Не хочу туда вообще возвращаться! — Дита снова всхлипнула, зажимая рот рукой, чувствуя, что рыдания выбираются из нее с новой силой.

— Хорошо.

— Я ведь не отвлекаю тебя от твоих дел? Не хочу тут больше оставаться. Максимилиан заставляет делать меня такие вещи... отвратительные вещи!

Бэн облегченно вздохнул. Словно избавившись от тяжелого груза, ему сразу стало хорошо, и слезы девушки его уже не тревожили так сильно. Он помог ей подняться и вывел из дворца. Дита забрала свое пальто в тон платью и светлую шаль, закутываясь от холодного ветра. Гуль усадил ее на лошадь, и девушка прижалась к нему, окончательно успокоившись. Бэн ехал неспешно, позволяя девушке уснуть. Дита задремала, и ее белое личико на фоне блестящего темно-синего платья казалось исполненным покоя и любви.

— Только не оставляй меня, — прошептал он ей, любуясь и впитывая ее красоту, — а я больше никогда не обижу тебя, милая.

Изабелла с убранными в высокую прическу волосами была совершенно на себя не похожа. В тяжелом наряде эта простая русская женщина казалась потерянной во времени и эпохах, хотя прожила меньше столетия. Виктория рядом с ней просто светилась и, хотя была не намного выше, казалось, возвышается над бледной светлой Изабеллой на целую голову.

— Уже скучаю, — сказала Изабелла, обмахиваясь веером и кидая злобные взгляды на мужчин, что пытались пригласить ее на танец. — Если ничего не случится в ближайшие пару часов, я отсюда уйду.

— А что такого ты надеешься увидеть? — Тори не отрывала взгляда от танцующих пар, ярких нарядов и обольстительных закусок.

— Спор Каспара и Давидова, когда окажется, что они оба гоняются за одним и тем же. Или Дмитрий взбесится и обзовет Вильгельма идиотом в который раз. Хотя с большим удовольствием я бы взглянула, как Катерина пытается изобразить леди. Но, кажется, ее сегодня даже нет, — показательно вздохнула Изабелла.

— Дмитрий обзывал Вильгельма? — Удивленно переспросила Тори.

— Ну, не прямым текстом, конечно. — Изабелла внимательно посмотрела на Каспара и осторожно указала в его сторону веером. — Сегодня он взялся за мою цель. Жена Штейна – Вильгельмина фон Вальмоден. Женщины в этом городе ведут особую политику и имеют особое значение.

— Благодаря Луизе?

— И ее сестре. — Кивнула Изабелла. — Но сестрица итак в моем распоряжении. Фредерика очень активна в политике, и она делает все, что я скажу. Женщины Берлина способны перевернуть город с ног на голову. Главное задать им верное направление.

— И что делать с Вильгельминой?

— Ничего! — Изабелла отвернулась от Вентру, что ухаживал за чужой женой, — возьмемся тогда напрямую за Штейна.

— Позволь мне! — С готовностью предложила Виктория.

— Штейн уже много сделал из того, что было запланировано мной и Борисом. Осталось лишь дать силу его новому указу, и Берлин ждут потрясающие изменения.

— Я читала.

— Хочешь забрать себе все лавры? — С усмешкой спросила старшая Бруджа.

— Нет! Я просто… — Тори замялась.

— Конечно. Ты можешь поставить восклицательный знак в наших стараниях. Соблазни Штейна, говорят, он еще способен на любовь. Пусть порадуется на старости лет с красоткой, — Изабелла подмигнула Виктории, и той сразу перехотелось заниматься этим делом, но отзывать свою кандидатуру было поздно. Тем более, она действительно хотела выслужиться перед Робином и получить место Примогена, утерев нос братцу.

— Соблазню. И он подпишет новый указ уже завтра! — Твердо сказала она.

— Прекрасно. Робин рассказывал мне о твоей готовности помогать нам. Я рада, что ты присоединилась к нашей войне.

Тори кивнула и, оставив Изабеллу, направилась в танцевальный зал разыскивать барона. Но Штейн, увлеченный танцами, появлялся то в одном, то в другом конце зала, и вампирша все никак не могла поймать его свободным.

— Добрый вечер, Виктория, — галантный мужчина подошел к ней и, слегка поклонившись, протянул руку в плотной кожаной перчатке.

— Мы знакомы? — С недоверием спросила девушка.

— Возможно. — Мужчина усмехнулся одной половинкой лица. — В таком виде достаточно ли я привлекателен, чтобы вы подарили мне свой танец? Учитывая, что вас все равно никто не пригласил, — мужчина наклонил голову ниже, настаивая.

— Я станцую с вами, если вы назоветесь, — все еще чувствуя обман, произнесла вампирша.

— Грегорис, — с еще более хитрой усмешкой ответил он.

— Вот это да! — Воскликнула Тори, привлекая лишнее внимание, — хорошо, я станцую с вами.

Носферату быстро схватил ее за руку и, слишком резко прижав к себе, потянул в танцующий круг. Двигался он четко, хорошо отработанные движения выходили у него грациозно, но при этом он казался скованным и напряженным. Оттанцевав девушку в дальнюю часть залы, он вульгарно прижал свою руку к ее открытой спине и, склонившись, улыбался, вызывая ее смущение.

— Я рада, что ты научился менять внешность. Только твоя иллюзия не скрывает запаха.

— В отличие от смертных, ты можешь не дышать, — хохотнул он. — И, сама понимаешь, издержки профессии.

— Перед визитом к принцессам мог бы и помыться.

— В следующий раз так и сделаю, дорогая. Ты бы лучше рассказала, как тебе мое новое обличие.