В поисках человечности (СИ)

Гости постепенно собирались, и гуль отпустил подружку полюбоваться на красоты дворца, небольшую выставочную галерею, что собрала жена Ветеля, и познакомиться со светскими дамам.

Перехватив девушку перед самым началом открывающего полонеза, Бэн указал ей на мужчину с густой короткой бородой и такими же бакенбардами.

— Попробуй познакомиться с ним, во время танца привлеки его внимание! — указал он.

Дита на мгновение замерла с открытым ртом, но потом быстро кивнула.

— Ты пригласишь меня на полонез?

— Нет, найди пока другого кавалера.

— Но в открывающем танце должны участвовать все гости!

— Тогда сделаем вид, что меня нет, — Бэн серьёзно посмотрел ей в глаза и Дита с пониманием согласилась.

Направившись к указанному джентльмену, девушка завела с ним беседу, в то время как гуль Палача скрылся из виду, преследуя свои цели. Дита немного расстроилась, что Бэн пригласил её на танцы, потому что у него были какие-то свои дела в доме Ефрема, а совсем не потому, что хотел потанцевать с ней. Впрочем, уже через пятнадцать минут жалеющих потанцевать у неё было хоть отбавляй, но девушка смогла уговорить бородача оказать ей честь открывать с ней бал. Этого мужчину звали Людовик фон Штроц, и он утверждал, что прибыл из Австрии для налаживания торговых отношений в столь тяжёлое для Берлина время. Девушка, начитавшись газет и книг для Бэна, была прекрасно осведомлена в политике и с лёгкостью поддержала беседу, вызывая почтительные кивки Людовика.

После полонеза госпожа Мария Ефрем произнесла небольшую речь, поблагодарив тем самым всех гостей, которых собралось почти полтысячи, и описала программу предстоящего вечера. Дита слушала в пол уха, пытаясь отыскать Бэна, но его и след простыл. Вернувшись к Людовику, она протанцевала с ним ещё несколько танцев, но после кадрили мужчина сдался и поспешил к карточному столу. Дита, потеряв своего кавалера, поскучала немного, но потом гостей пригласили ужинать, и девушка, стараясь вести себя подобающе этикету, с восторгом рассматривала шикарно оформленные столы.

Людовик снова отыскал принцессу, пригласил сесть за стол рядом с ним, и Дита была ему благодарна, ведь не придётся скучать одной, да и для дамы было неприлично оказаться на ужине без пары. Мужчина обслуживал девушку, поддерживая беседу, но с каждый минутой он становился всё молчаливей и задумчивей, и, когда ужин был закончен, откланялся и направился к мужчинам играть в карты. В зал вынесли цветы для котильона, и Дита оглядывалась в надежде, что и ей подарят букет.

— Что ты о нём узнала? — внезапно за её спиной появился Бэн. Он переодел свой военный мундир и был в дорогом красном рединготе с вышитыми белыми розами, очень подходящими под платье Диты.

— Немного. Он не хотел о себе рассказывать. Сказал, что прибыл из Австрии, но, судя по акценту, родом он из Испании.

— Хорошо. Сможешь и дальше следить за ним?

— Да, конечно.

— И танцевать при этом?

— С лёгкостью, — Дита пожала плечами.

— Тогда приглашаю тебя на танец, — юноша прицепил к поясу девушки небольшой букет красных гвоздик, означающих семейную связь.

Принцесса удивлённо взглянула на него. Она уже и не ожидала, что Бэн пригласил её, и с улыбкой приняла его ладонь. Следующими танцами были полька и кадриль, и хотя Бэн особыми талантами в танцах не обладал, их пара вскоре привлекла слишком много внимания, так что гуль поспешил покинуть зал. За это время Людвиг пообщался с несколькими представителями высшего света, а потом внезапно собрался и, откланявшись перед своими собеседниками, направился к выходу. Заметив это, Дита указала спутнику на сбежавшего гостя, и Бэн тотчас последовал за ним.

Через минуту он вернулся и вручил девушке пару талеров.

— Доберёшься до капеллы сама.

Девушка кивнула.

— И спасибо за танец. — Бэн улыбнулся, поцеловал ей руку, заставив красавицу слегка покраснеть, и оставил её одну.

Дита наслаждалась высшим обществом ещё пару часов и, когда часы пробили десять, отправилась к своей обычной жизни.

Покинув приёмный зал, Бэн скинул дорогой камзол, оставшись в жилетке, но красный цвет всё равно был слишком привлекательным, поэтому, подобрав в гардеробе чей-то серый плащ, он завернулся в него. Людвиг вышел из дворца, пересёк улицу и быстрым шагом направился к церкви святого Николая. Прямо напротив располагалась дорогая гостиница и, прошмыгнув к ней через главный вход, он поднялся на второй этаж.

Об этом господине сообщила прошлой ночью Катерине владелица сети гостинец, Анна. Она утверждала, что постоялец не выходил из номера днём, его обслуживает двое слуг, и лишь ночью гость выбирается из своих покоев и возвращается туда до рассвета.

Естественно, у неё появились подозрения, что это вампир, но Тореадорша сама предпринимать ничего не собиралась и свалила всё на Палача. Бэн за утро навёл справки о приезжем и выяснил, что Людовик ведёт активные переговоры с военной элитой Берлина. Также он узнал, что слуга предполагаемого вампира собирается посетить Ефрема, и раздобыл пригласительные. В течении всего вечера Людвиг общался с королевскими охранниками и министрами, что навевало неприятные мысли.

Людовик был старшим слугой неизвестного приезжего. Еще гостя сопровождал мальчик лет пятнадцати, который подавал лошадей и чистил обувь. Подросток дневал в номере, не покидая комнату без господина. Сам вампир выглядел лет на тридцать пять, он был немного высохший и с грубой кожей. В свет он выходил в дорогом сюртуке и тяжёлой шляпе, но его видели также передвигающегося в лёгком камзоле и деревенских кальсонах.

Подойдя к распорядителю, Бэн поинтересовался, где проживает Людовик фон Штроц, и за пару гульденов он легко дал ответ. Стараясь двигаться бесшумно, юноша поднялся к указанной комнате. Встав чуть поодаль, он прислушался, напрягая свой слух вампирскими способностями. Вдруг дверь раскрывалась, и на пороге появился Людовик, рядом с которым стоял заспанный мужчина в нижних кальсонах. Дав ему денег и какие-то распоряжения, он вернулся в комнату. Бэн бы согласился с предположением Анны, что второй – вампир, так как мужчина был болезненно бледен, но коридор был ярко освещён солнечными лучами.

Расстроившись, что наводка оказалось ложной, он стал спускаться по лестнице. Но потом передумал и снова спрятался в коридоре. И вовремя. Людвиг вернулся с тарелкой, полной еды, и двумя ломтями хлеба. Оставив всё это своему товарищу, он снова ушёл.

Бэн немного выждал и приблизился к дверям, прислушиваясь. Человек в комнате ел. Закончив трапезу, он отложил тарелку и лёг на кровать. Через пару минут гуль услышал его спокойное дыхание, означающее сон. Осторожно взломав замок Бэн вошёл в комнату. Окна оказались плотно занавешены, и лишь тонкие крохотные лучики проникали в помещение. Мужчина на кровати и вправду крепко спал. Рядом валялись еще не разложенные или уже собранные чемоданы. Возможно, смертный был болен, поэтому появлялся в обществе по ночам и был бледен. Такие как раз и создают впечатление существования вампиров и заставляют активироваться Инквизицию. Но если это был обычный смертный, Бэн ничего не мог поделать.

Всё казалось нормальным, но вместе с тем что-то продолжало беспокоить гуля. Он снова вышел, спустился на первый этаж гостиницы. Людвиг пил кофе рядом с журнальным столиком и почитывал газеты. Обычная компания двух мужчин. Бэна осенило и быстро поднявшись, он вернулся в комнату со спящим. Осторожно, чтобы не разбудить больного, Бэн стал простукивать полы, открывать шкафы и ящики. Везде было пусто. Потом его взгляд упал на чемоданы. Выбрав самый плотный, он открыл его. Как и предполагалось, в нём спал мальчик-подросток. Спал мертвецким сном. Анна ошиблась лишь в одном. Вампиром был не взрослый мужчина. Осторожно, чтобы не разбудить Каинита, он вынул тело из чемодана и положил его на пол. Вытащив кол, он прицелился, зная, что промах может стоить ему жизни, и ударил со всей силы. Мальчик дёрнулся, кол не достиг цели, но Бэн ожидал это и ударил ладонью по колу, вбивая его глубже. Мальчишка был обездвижен, но на шум поднялся его слуга. Бэн не дал ему шанса и, метнув нож, пробил череп. После он вернул тело мальчика в чемодан, он покинул комнату.