В поисках человечности (СИ)

Комментарий к Глава 4. Продать Джульетту. Часть 10. Stekktizd “время сева и кладки яиц” [1] Stekktíð – Месяцы в календаре у древних кельтов и германцев. Stekktíð – второй месяц, май.

====== Глава 5. Иллюзия отношений. Часть 01. Чужая собственность ======

Беты (редакторы): Rioko Rain

(Берлин. 4 августа 1808 год. Ночь). Среда.

Высокий мужчина лет двадцати пяти остановился у неприметного дома с вывеской о сдаче комнат и, несколько раз оглянувшись, позвонил в колокольчик. Дверь открыла заспанная престарелая женщина и сердито стала оговаривать посетителя за звонок в столь ранний час.

— Мне нужна комната, самая дешёвая, — сказал мужчина успокаивающим тоном. Женщина сразу замолчала.

— Есть на чердаке, два талера[1] в месяц. Или рядом с котельной, но там шумно и водятся крысы.

— Возьму котельную. Остановлюсь на неделю, вот плата – 25 крейцеров[2]. И, я работаю по ночам, прошу не беспокоить меня днём. Когда я невыспавшийся, я очень злой, — добавил он сухо, но женщина почему-то заулыбалась и стала ему кивать.

— Я провожу вас. — Она приняла деньги и подобрала его багаж – одну небольшую сумку и портфель, — окон там нет, а свечи мы не предоставляем, так что вам придется закупаться. Могу сдать в аренду лампу, — женщина стала очень приветливой.

— Не стоит. Я привык к темноте.

Хозяйка довела гостя до подвального помещения и открыла двери, пропуская его вперед. Она передала ему свою лампу, и мужчина, вытянув с ней руку, попытался осмотреть предложенные апартаменты.

— Вы довольны? — Учтиво спросила хозяйка.

— Да, благодарю. Могу я оставить вашу лампу? — Спросил он с нажимом, и женщина закивала, словно готова была ее подарить. — Вы очень любезны. А теперь оставьте меня и не беспокойте до вечера. Мне не нужны уборщица, вода, еда или чистое белье, я не хочу, чтобы ко мне заходили. Вам все ясно?

— Да, конечно. Мы чтим желания наших постояльцев, — женщина улыбнулась, открывая почти беззубый рот, и, ещё раз кивнув, оставила мужчину одного.

Спустившись в комнату, разложив перед собой на грязном, выцветшем одеяле вещи, он устало вздохнул. Близился рассвет, и приближающееся солнце давило на плечи, как тяжелый груз. Раскрыв портфель, он достал пару бумажных кёльнских марок[3] и сунул их себе за пазуху, сам портфель положил под подгнивший матрац и похлопал по нему, приравнивая поверхность. Сумку мужчина скинул на пол и завалился на постель, чувствуя, как непроизвольно закрываются глаза. Вытащив из кармана небольшой портрет, он сжал его в руке и, засыпая, произнес:

— Я приехал за тобой, Мила, подожди ещё немного.

(Берлин, Alte Leipziger Straße 8. «Liebe Haima». Тремерская капелла. 4 августа 1808 год. День). Среда. (Амалия)

Дита проснулась только в пять. Марианна опять будет ругаться, что девушка пропустила начало рабочего дня. Но утром она помогала в книжной лавке, потом забежала к Бэну, которого, к счастью, не оказалась дома, и только в два часа дня легла спать. За три часа сна Дита не выспалась и чувствовала себя ещё более разбитой и усталой. Ангелина поделилась с ней парой бутербродов, но сегодня Дите нужно было ехать к Густаву, и, если больше еды она не раздобудет, то из его покоев даже выйти не сможет. Так и случилось в прошлый раз, когда девушке не удалось поесть пред посещением Принца. Кристьян выносил её на руках, так как у Диты не было сил, даже чтобы встать. Гуль Густава посмеивался над ней и трогал в непристойных местах. Возможно, он бы даже воспользовался слабостью девушки, если б Марианна не предупредила, что Диту следует доставить сразу после Густава в капеллу, так как её будет ждать другой клиент.

Дита с неохотой поднялась и выглянула в общий коридор. Жизнь в таверне кипела, девицы носились с подносами и кувшинами, с кухни маняще пахло сдобой, и принцесса глубоко вдохнула, стараясь насытиться этим ароматом. Она незаметно прошмыгнула в комнаты слуг и надела свежий передник. Когана она отыскала за стойкой и, виновато опустив глаза, дождалась, когда он закончит с кем-то из посетителей.

— Какие мне столы? — Спросила девушка, когда гуль перевел на неё взгляд.

— Опять опоздала! — Воскликнул он, — проспала? Нет! Не отвечай. Ты же такая особенная, что тебе и работать не надо. — Он достал из кармана желтый жетончик, — вот, держи. — Он протянул девушке деревяшку, и Дита с неуверенностью протянула ему руку. Но Коган резко ударил её по носу и указал на самый дальний угол таверны. — Твои столы там. И чтоб обслуживала быстро и с тарелок не воровала. Узнаю – отрежу твой наглый нос!

Закончив ругаться на неё, Коган отвернулся, и Дита посмотрела на свои столы. В это время они пустовали. В том углу таверны было темно, и посетители предпочитали его избегать. Значит, денег не заработать и еды не ухватить. Дита вздохнула и спряталась за дверью комнаты прислуги, наблюдая за входящими посетителями и открывая её перед суетящимися девушками, обслуживающими гостей.

Первые посетители появились после восьми, и Дита поспешила рассказать им меню и предложить свежего яблочного сока. За столами гулей сидели Глен и Глеб, явно дожидаясь своего распорядителя, и Дита могла лишь надеяться, что сегодня он не явится.

Анжело появился в девять. Девушка старательно его избегала, но гуль, только заметив её, целенаправленно подошел и, подхватив, усадил на скамейку рядом с другими слугами. Гули Шерифа сразу стали хихикать, а Анжело, скрутив юбку девушки в комок, прибил её ножом к скамье, так что она не могла подняться.

— Что ещё? Мне работать надо, — Дита несколько раз подергала нож и уставилась на старшего слугу, который, игнорируя её, заказал себе ужин и вина.

— Сиди тихо, — только и сказал он ей, когда она стала пытаться вытащить нож.

Коган, заметив, что Дита более не работает, попытался возразить, но Анжело прогнал его, и Дите пришлось смириться. Около десяти появился Бэн, который сегодня должен был доставлять принцессу к Густаву. Гули Эриха уже ушли, и, заметив юношу, Анжело поманил его к себе. Дита вдруг испугалась, что гуль как-то узнал о том, что девушка читает переписку Вентру и сейчас сообщит об этом Бэну. Принцесса всегда боялась, что Бэн её за это серьезно накажет, или, ещё хуже, если и Джетту достанется от Катерины или Густава. Девушка сжалась и потихоньку стала пытаться разорвать платье, так как нож вытащить из него было ей не под силу.

— Смотрю, у тебя хорошее настроение, — обратился Анжело к Бэну, но, заметив его мрачный взгляд, перестал усмехаться. — Как тебе моя новая подружка? — Спросил он, кладя руку на плечо девушки.

Бэн равнодушно перевел взгляд на Диту, которая продолжала возиться с платьем и не обращала на мужчин внимание.

— Ты за этим меня позвал? — Спокойно спросил гуль Палача.

— Думал тебя предупредить, что теперь я ей покровительствую. Ты же на собраниях не появляешься. — Анжело вглядывался в собеседника, стараясь уловить его реакцию, но Бэн продолжал смотреть на него с каменным лицом, словно его это не беспокоило.

— Поздравляю, — коротко ответил юноша. — Я могу идти?

— Как продвигаются поиски гуля Жака? — Серьезно спросил Анжело, расстроившись, что не смог задеть юношу.

— Никаких следов. Мы обыскали весь город. Жак пытался его призвать, и всё безрезультатно. Я уверен, что он мертв, но тело мы тоже не можем найти.

— Плохо. Это третий за этот месяц, и мне не нравится, что пропадают мои подчинённые. Займись этой проблемой тщательней!

— Да, конечно. — Кивнул Бэн.

— ДА! — Воскликнула девушка, закончив бороться с платьем и подскакивая на месте.

— Стоять! — Приказал ей Анжело, хватая её за запястья.

Девушка резко дернулась, и из-под распоротого платья показалась её ножка, которая со звучным «хряк» заехала гулю по лицу.

— Стой, шлюха. Сказал же сидеть тихо, — раздраженно крикнул на неё Анжело и снова пригвоздил к скамейке, скрутив другую сторону платья.

— Кажется, твоя подопечная не слишком довольна своим положением, — с усмешкой заметил Бэн.