Морок (СИ)

— Ага-а. — Тут же согласилась с образом Наталья. — На карася, который согнулся крючком.

Вадим удовлетворительно кивнул.

— Наверное, поэтому пещеру прозвали Рыбья расщелина. Каждый видит сверху именно эту картину.

— Прикольно. — Заметил Климов. — А что там, в пещере?

Зорин дёрнул бровью, пожав плечом.

— Что там?! Сталактиты, сталагмиты… Образования, натёкшие годами и застывшие в причудливых формах. А вообще, посмотреть стоит…

И тут Вадим неожиданно для себя выдал такой информационный экскурс, что определённо зажег интерес в девичьих сердцах. Слово не воробей, а взявшись за гуж, не говори, что не дюж… Все эти поговорки Вадим, разумеется, знал. Дамы теперь не слезали с пещерной темы, и Зорин решил, что не будет лишним внести свежую струю в их, уже ставшим обыденным, быт. Пусть это будет эксклюзивом и милой концовочкой их походной одиссеи. Однако, кроме дам как оказалось, энтузиазмом никто более не горел. Мальчишки под разными предлогами уклонились и Вадим, на седьмой день от начала их появления здесь, отправился с девушками поутру до Рыбьей расщелины. В восьмом часу, они, малочисленной группой из трёх единиц, стояли у входа пещерного зева. Близко, вход вовсе не напоминал своими изгибами рыбку. Это была высокая масштабная трещина, тянувшаяся от низа к верху вкривь, разрезая потолок каменного грота. Темнеющий уходящий тоннель входа хмуро неприветливо зиял, как бы предостерегая неопытных новичков от необдуманных шагов. Вадим не был спелеологом, но он здесь бывал не однажды. А посему знал: на протяжении пяти-шестиста метров внутренние коридоры пещеры относительно безопасны. А дальше, конечно, без специального снаряжения и опыта лучше не соваться. Он и не совался. Сначала с дедом, а потом и один, он захаживал сюда, порой полюбоваться величием карстовых отложений. Вода из века в век, что-то меняла. Рукотворные её творения в виде сталактитов и сталагмитов переполняли каменные залы, заставляя воображение работать и привлекать фантазию… Многие формы напоминали титанов, заставших по воле мифической Медузы Горгоны, а другие непритязательно смотрелись как сосульки и толщённые накопления в виде пеньков и пирамид. Всего два таких зала знал Вадим, а глубже… По понятным причинам, не ходил.

Прочитав коротенький инструктаж девочкам, Зорин направляюще двинулся вперёд. Внутрь. Девчонки, ведомые бывалым наставником, тронулись следом. Внутри было довольно таки прохладненько и свежо. Но дамы, предупреждённые заранее, были одеты в тёплые джемпера и пуховики. Холод камней едва разрежался редкими лучами солнца, проникающих сюда через трещину в потолке. Благодаря этим же лучам, в первом зале, куда вошли путешественники, было относительно светло. Глаза быстро свыклись с этаким полусветом полумраком, и скоро стал отчётливо проявляться внутренний интерьер каменного помещения. Фонарь Вадим выключил, решив поберечь мощь батареек для следующего зала. Более тёмного, чем этот… Гид обратился к девушкам:

— Как настроение, девчата? Не холодно? Не темно? — И получив требуемый ответ, перешёл к насущному. — Тогда я начну показывать и рассказывать! А вы слушайте и ничего не бойтесь! Я тут, рядом с вами…

Девушки закивали головами, восторженно сверкая глазками, а Вадим, прокашлявшись, начал… Совсем, как в экскурсии по музею:

— Начну с того, что стоим мы в каменном помещении, именуемым в просторечии пещерой. Хотя оговорюсь сразу… Опытный спелеолог постесняется обозвать это пещерой…

— А почему-у? — Почти одновременно вытянули девчонки.

— Потому что настоящие пещеры находятся гораздо глубже на спуске, через непролазные лазы-коридоры. А здесь, всего лишь предбанник, так сказать… Прелюдия. Тем не менее, высота эта прелюдии — пять-шесть метров от пола, примерно… Ко всему хорошему, через расщелину сверху проникает солнечный свет, что делает этот каменистый мешок светлым. Площадь зала большая, в цифрах не озвучу. Но разгуляться в полный рост и в полную грудь без проблем, возможно. Да?! Так что, Наташа, Ваня со своей фобией беспокоился зря… Впрочем, второй зал будет намного теснее. Но там и зрелищ побольше. А сейчас пройдёмте чуть вперёд, я вам покажу интересненькое…

Он провёл экскурсанток ближе к краям отвесных стен, где свет солнца терял движение и требовались искусственные источники. Вадим включил фонарь, но прежде чем он это сделал, Наташка цепко прихватила его за локоть.

— Не бойтесь, девочки! Я с вами! Я никуда не исчез! — Успокаивающе произнёс Зорин.

Наталья тут же отцепилась, смущенно улыбаясь:

— Непривычно как-то…

— Ничего, ничего… — Улыбнулся Вадим и пошутил: — Если так спокойней, то держись! Только на шее не висни…

Он приподнял руку с фонарём, освещая неровные силуэты. Яркий свет фонаря, выхватил из потайного сумрака реликтовые формы, сползающих на них сверху остроконечных сосулькообразных глыб. Словно зубы, навстречу им, тянулись уже с пола такие же колья. По толщине разные: тонкие и толстые, высокие и не очень. Цвет их варьировался от тёмно-серых коричневых до ярко-жёлтых тонов. В деле выглядело, одновременно пугающе и красиво.

— Ого! — Восхитилась первой Люся. — Это ведь, не сосульки, да?!

Вадим ответно потряс подбородком и, перекинув фонарь в другую руку, заговорил:

— Это не совсем чтобы сосульки… Хотя формы у них те же, что и у ледников, но тут вся похожесть и заканчивается. Сталактиты — так их называют, это пещерные образования, возникшие в результате натечи со стенок и потолков. С сосульками у них одна общая производная. Вода. Только там — результат температурных явлений, а здесь… Всё иначе. Вода, проходящая через горную породу, вымывает из неё кальций, затем собирается у потолочных трещин пещер, и капля за каплей долго и нудно падает вниз, оставляя в местах падения частички этого самого кальцита. И если ледяные сосульки возникают за сутки, то сталактиту, чтобы вырасти в приличный размер, требуются года, а то и столетия…

Зорин замолчал, прерываясь на паузу. Чтоб дух перевести и, возможно, чтоб услышать впечатления. Широкий луч массивного фонаря распылялся достаточно далеко и охватывал все выпуклости этой пещеры.

— Да-а уж… — Протяжно произнесла Люся, всматриваясь в причудливые змеесплетения сталактитовых форм.

— Так интересна-а-а!!! — В отличие от Люси, Наталья глядела Вадиму в глаза, широко ослепительно улыбаясь.

Не сказать, чтобы Вадима это не зацепило. Он на секунду потерялся, «поплыв» от такой неожиданности. Следует отметить, что красивые девичьи улыбки способны проворачивать в мужских сердцах самые трудные, самые тугие замки. А сердце Вадима было давно доступно к подобным ключам. Получив ударную дозу улыбки, он в смущении потупился, перебрасывая взгляд на сталактиты, и волевым усилием, собрав мысли в порядок, яростно продолжил:

— Так что, все эти живописные произведения сотворила обыкновенная водичка за многие-многие годы… Мои познания в этой области весьма скромны. Могу сказать, что знаю сам. Все эти глыбёшки научно обзываются по-разному. То, что от потолка растёт, есть сталактиты. То, что от пола налеплено и тянется кверху, прозывают сталагмитами. Есть ещё сталагматы. Это когда верх и низ встречаются и образуют единое целое. Столб, иначе говоря. Здесь их нет, а вот в другом зале… Там потолок пониже будет… Там встречаются…

Вадим говорил, одновременно прикасаясь к камням, постукивая по ним и увлечённо жестикулируя. Раньше бы он никогда не подумал, что сумеет так вычурно и по-книжному говорить. Девочки, увлекаемые его речью, подходили к каменным шпилям и шапкам, также как и он, трогали… Гладили. Люся открыла створ фотоаппарата-цифровика, что выпросила накануне у мужа. Послышались первые жужжания и вспышки.

— Здорово так! — Бормотала она между съёмками.

— Людмила! — Обратился к ней Вадим. — Сказать, что здесь здорово — это обмануться! В другом сводном зале через коридор, вас ожидает более масштабное зрелище. Давайте-ка, девушки, пройдёмте-ка туда! Там есть, что поснимать и показать потом парням… Аккуратненько, шаг в шаг, следуйте за мной! Я буду светить, не бойтесь! Идите за мной цепочкой…