Вердана

— Я попаду туда завтра.

— Нет, Эл. Ты торопишься. Чтобы полностью пользоваться телом, нужны целые сутки, даже больше.

— Можно я посплю, пока ты пишешь память. Оказывается, я устала, соображаю плохо. Вердана объявиться — сразу исчезни.

— Спокойной ночи, капитан.

По утру, прежде чем открыть глаза, она подготовила себя. Главное не испытывать шок от увиденного.

Она открыла глаза, осмотрелась. Подняла руки, села — тело двигалось. Эл с удовольствием прошлась по комнате. В окне было утро, туман обволакивал город, крыши еле просматривались сквозь влажную пелену. Вода. Здесь было меньше воды, чем на Земле, но она тоже являлась источником жизни.

Впервые Эл жила в условиях совсем иной цивилизации. Так уж и совсем? Миры действительно были похожи. Эл сопоставила местную культуру с земной. По земным меркам, какой-нибудь век до Рождества Христова, ну не дальше четвертого после. По инструкции ей, как наблюдателю, не следовало сопоставлять культуры, чтобы не замутнять восприятие штампами. «А интересно, кто-нибудь до меня влипал в подобную историю? Терял личность? Помнится, шел обратный процесс, это наблюдатели терялись в закоулках чужих душ. „Зверь боится боли“, кажется, я понимаю, что имел в виду Зента. Встречавший меня наблюдатель пришел в себя, когда я стукнула его головой об стол, точнее Вердана. Она-то как вспомнила? Нет, это я допустила, чтобы Вердана так поступила. Помогло. Очевидно, что самой Вердане от некоторых воспоминаний становилось не по себе. Воспоминания были слишком яркими. Жаль, что она отключалась именно на самых важных моментах. Так и должно быть, душевная боль выводила ее из равновесия, а еще я, мое присутствие. Она не желала вспоминать то, что причиняло ей боль. Нормальная человеческая реакция. Вердана испытывала к Ахши необычные чувства. Любовь? Ох, только любви мне не хватало! Виктория не могла об этом знать. Ахши знал? Окружающие могли заметить перемену. Интрига при дворе. Принцесса сейчас далеко. Есть еще Бала, ему Вердана присвоила титул придворного интригана и доверять ему нельзя. Если я появлюсь при дворе? Что будет? Вопросов не миновать, а я ничегошеньки не знаю. Жаль. Меня не случайно тянуло знать о Вердане все. Зря я согласилась на перемещение личности, нужно было оставаться собой и играть ее, как актрисы играют. У меня могло получиться. Поинтересоваться у Эйсмута, пробовал он технологии на себе? Если Вердана не вернется, то на практике мне придется играть ту, что устрашала жителей Тупа. Если бы у меня было право выбирать, я бы превратилась в серенькую, незаметную личность, червячка. Ты видишь, а тебя нет. А такой червяк у меня есть — Рушала. Мальчишка умный, шустрый. Его можно использовать. Урсу души не чает в своей хозяйке. Непорядочно играть чувствами старика. Он меня знает, точнее Вердану знает. Он меня разоблачит. А еще есть дядя, придворные, бывший жених… Только без нервов. Если взвесить все, Эйсмут — прав, лучше бы мне вернуться обратно на борт. С другой стороны, я чувствую в себе силы продолжить поиски. Если меня не эвакуировали вчера, значит, Торн еще верит мне. Я остаюсь. Эта тема больше не обсуждается. Как бы там сказала, Вердана: „Придушу любого, кто посмеет меня остановить“», — так размышляла Эл, всматриваясь в туман на улицах Тупа.

Она бесшумно отворила окно. Возникло желание выбраться наружу. Повинуясь импульсу, она так и сделала. Обновленное покрытие крыши выдержало ее вес. Она оказалась у края, прошлась по карнизу, спустилась по покатому навесу над двором и спрыгнула вниз на каменную кладку. Удовольствие испытанное ею сравнимо было разве что с детским. Таким образом, она часто удирала из дому, будучи подростком. Стоп! Это были не ее воспоминания! Она отошла подальше от навеса, чтобы посмотреть, какой путь проделала. Зачем она спустилась таким путем? Эл не знала. Из подсознания появилось то, что заставило совершить рискованный поступок. Вердана не исчезла! Она существовала внутри нее. Эл насторожилась, подумала и решила проделать еще один трюк. Она обошла двор в поисках «приключения», чтобы снова выманить Вердану. Ничего подходящего, что пробудило бы сходные чувства, она не нашла.

Зато, Эл наткнулась на Рушалу, который спал у ворот на старой шкуре. Мальчишку не пустили в дом. Он не проснулся, когда она приблизилась. Эл решила не пугать его, тихо отошла в глубину двора. Она обследовала двор, бесшумно перемещаясь от одного помещения к другому. Под навесом были незапертые двери в кладовые, хозяйственные и другие помещения, жилых не было. Эл нашла комнату, которая заинтересовала ее больше всех. Это была небольшая мастерская, уставленная механизмами и инструментами. При желании тут можно было лить металл, ковать оружие и заниматься механикой. Теперь, когда воспоминания Верданы отрывками существовали в памяти Эл, она догадалась, кому мастерская принадлежала. Вердану заинтересовал арбалет, она намеревалась сделать такое оружие. Эл вспомнила, что в карманах у нее наконечники для стрел. Она запустила руку в карман, достала один и рассмотрела его. Этот предмет напоминал о ее собственном прошлом, она перевела взгляд на свою узловатую, пугающего вида кисть и попробовала вспомнить, как выглядит со стороны. На ум пришел рисунок Рушалы. Он восхитился ею. Что ж, может мнение маленького художника правдиво по местным эстетическим меркам.

Ее мысли немного смешались оттого, что внешний мир знакомый ей, должен казаться необычным, существа здесь будут казаться ей на одно лицо, еще ее ждет путаница с лицами и именами. Как сработает память? Город — людное место, опасен для наблюдателя, страдающего провалами в памяти. За два дня нужно постараться собрать информацию и поскорее исчезнуть, пока она не наделала глупостей.

Эл заметила у стены несколько заготовок для мечей, они были такой же формы, как меч Верданы. Эл констатировала себе жуткий факт — она не сможет управиться с таким оружием. Она не умеет им владеть в этом теле. Ах, Эйсмут, Эйсмут! Она взяла заготовку в руки и убедилась, что не сможет даже грамотно достать его из ножен. Без оружия она чувствовала себя неуютно. Есть у нее пара кинжалов, но что они — против меча.

— Геликс, ты меня слышишь? — обратилась она к кораблю.

— Доброе утро. Я далеко. Помехи.

— Какие еще помехи? У нас телепатическая связь, — возразила она.

— Здесь многие владеют телепатией. Нас могут услышать, — пояснил корабль. — Эл, зря ты ушла из спальни. Там лучшее место для контакта.

— У меня вопрос. Всего один. Почему я не смогу пользоваться оружием?

— Эйсмут запретил. Ты затеяла разбирательство на дороге, помнишь? Придется действовать мирным путем. Тебя оградили от проявления агрессии.

— Думают, стану убивать? Мои предположения верны? — фыркнула она.

— Да.

— Эйсмут сидит себе в лаборатории и горя не знает. А я здесь даже защитить себя не смогу! Гуманист чертов! — выругалась Эл. — Вердана — воин, а что я без меча, я должна носить его с собой, ее оружие мне не подходит. А вдруг придется применить его.

— Сделай так, чтобы не пришлось.

— Геликс, я возмущена. Это неверное решение, так и передай на базу.

— Капитан, я ничего не могу сделать, мне дали распоряжение. Ты возбуждена, успокойся, ты ругаться начала. Держи над собой контроль.

Эл в ответ прорычала. Она снова осмотрела мастерскую, и нашла то, что искала. Нож для работы. Тонкое лезвие из темного металла с грубой рукояткой. Он был достаточно острым. Эл повертела его в руке и с удовлетворением сунула за пояс.

— Вот так. Мне нужен ведущий. Нужно чтобы ты постоянно был на связи.

— Местные телепаты могут обнаружить наш контакт. Они могут читать твои мысли, а ты нет.

— Их будешь читать ты.

— Ты запретила.

— Теперь разрешаю.

— Держись от собеседника на расстоянии и не прикасайся к нему. Эл, у тебя не получиться. Ты не мыслишь, как они.

— Я пробуду в городе дня два-три. Я тайно проберусь во дворец, выйду на связь. Гел, неужели нельзя связаться через тебя, что за церемонии?

— Торн разрешил тебе воспользоваться воспоминаниями Верданы напрямую. Через камеру связи ты получишь информацию. Я еще не настолько изучил тебя, чтобы передать такой объем, во-первых, а во-вторых, в тебе сидит другая личность. Она сможет пользоваться информацией. Очень опасно. Если вы обе будете помнить одно и то же, ты можешь быть захвачена Верданой, это хуже, чем-то, что было с наблюдателями раньше.