КИНФ БЛУЖДАЮЩИЕ ЗВЕЗДЫ. КНИГА ВТОРАЯ. СОЗВЕЗДИЕ ПАКЕФИДЫ (СИ)

Он хотел научить наннеров собирать себе подобных.

И у него это вышло.

Как завороженный, смотрел я на тело Ура, которое, просвечиваемое моим взглядом насквозь, казалось черной бездной; и в этой бездне жили, носясь хаотично, на первый взгляд, миллиарды крошечных разноцветных звезд.

Те, что были синего ослепительного цвета, трудолюбиво собирали ткани Ура – от недавнего ранения и следа не осталось! Словно его и не было никогда! Вот почему и рана Айрин затянулась так быстро…

Те, что вспыхивали белыми вспышками, пробегали по коре мозга и стекали вниз, в разные стороны по ходу нервов. Желтые метались в глубине головы, зеленые вспыхивали редкими отдельными вспышками в различных частях его тела. И я смотрел, как завороженный, как они носятся, деятельные крошки, как загораются яркими вспышками в кончиках пальцев его поднятой руки… Как они плодятся, повинуясь его приказу – сигналу его мозга! И это было просто невероятно.

Он был – целой Вселенной для этих механических веществ и своеобразным киборгом.

Природа не наделила его ничем особенным, кроме необычной внешности, и это был скорее минус.

Но благодаря своему острому уму он смог стать тем, кем он был сейчас. И наннеры поддерживали эти его способности постоянно.

И он такой был один.

Он не оставил ни записей, ничего из своих разработок. Кто-то знал, что его опыты увенчались успехом, и кое-какие свои работы он все же предоставил миру, но это уникальный симбиоз он оставил при себе.

Вот почему Система так сильно хотела заполучить его.

Хотя, разумеется, никто даже помыслить не мог, что именно он изобрел.

«Организм человека – это вся система элементов, – думал Ур. – В нас есть все, что необходимо для синтеза. Я научил их синтезировать различные участки медиаторов и стабилизаторов, а потом стаскивать их в определенное место. Для этого пришлось отладить и обмен веществ, но это не повредило мне. Вот и все».

- Я синтезирую их здесь, – произнес Ур, ухмыляясь.

Неизвестный зашелся в смехе, перемешанном со вскриками боли.

- Здесь! – стонал он. – Здесь! Где ты возьмешь наннеров? Ты и наннеров вынес? Наверное, в коробочке, положив в карман!

Ур презрительно скривил губы. В его голове снова промелькнула мысль о том, что это ничтожное существо никогда не стало бы хорошим ученым, потому что даже думать, мечтать оно боится. Какое посмешище… так примитивно мыслить!

- Все, что мне нужно, – отчеканил Ур, – я синтезирую в себе. Наннеры в моей крови.

Неизвестный затих в траве так внезапно, словно некто отсек ему голову и перерубил горло, изрыгающее хохот. Я подумал, что его кондрашка хватила.

Нет, не хватила; однако, он был близок к этому.

Лицо его побагровело, и мелко дрожало каждой своей мышцей, глаза налились темной кровью, и из оскаленного рта вырывалось рычание.

- Так вот как ты их украл! – взвизгнул он. – Вот как ты их вынес!

Ур покачал головой:

- Украл? – спокойно произнес он. – В свете моего последнего признания давай рассмотрим это немного иначе: все разработанные мной наннеры теперь части моего тела. И говорить в этом случае о воровстве просто глупо.

Черный повалился в траву и зашелся от хохота.

- Вот это фикус-пикус! – простонал он. – Что, сожрал, змеина?

Ур, гордо подняв голову, улыбался. Он торжествовал; я знал – Ур хотел подарить ему жизнь, отпустить с тем, чтобы он с позором вернулся в Систему и рассказа там, что Система её многовековой мудростью, с её наукой и техникой, уже вчерашний день. Он, тот, кого Система выбраковала и хотела исследовать, распластать как лягушку и выкинуть – он на ступени выше. Он – уже день завтрашний, и за ним будущее.

Ур перевел взгляд смеющихся глаз на меня.

- Идем, – проговорил он. – Нам нужно подготовиться. Ты – да и я тоже, кстати, – должен быть абсолютно здоровым перед вакцинацией.

- А с этим что? – спросил Черный, презрительно ткнув носком сапога неизвестного в бок. – Оставим его тут? Вернутся дикари и сожрут его, – кровожадно предложил он свою версию утилизации ненужных типов.

Неизвестный, несмотря на такое жестокое предложение, выглядел абсолютно преспокойно. Ур внимательно посмотрел на него, словно бы читая его мысли, но я опередил его с ответом.

- Они не сожрут его ни за что, – произнес я, ощущая знакомый приступ ясновидения – теперь, думаю, это было уже немного управляемое мной действие. Воображение моё, отпущенное на волю, рисовало мне лабораторию – вообще-то, это было идеально чистое, белое помещение, и инструменты из ослепительного пластика мне были не знакомы, и я не знал их применения, но все же некоторые из них рождали в моей голове некие ассоциации с медициной.

Неизвестный рисовался мне бледный и слегка изможденный; к его руке был присоединен катетер, и в кровь его вливалось некое вещество…

Этого вещества в него вливали много!

- Он выделяет такой запах, от которого дикари на подсознательном уровне чувствуют к нему отвращение как к пище, – произнес я. – Благодаря этому он и выжил среди них. Посмотрите кругом – он же тут долго живет, а ни дома толкового нет, чтобы укрыться от них, ни инструментов, ни оружия. Он с ними сговорился, и они охотятся для него. А он, – эта мысль пришла мне в голову случайно, и я ужаснулся ей, и мне смертельно захотелось хотя бы метнуть в неизвестного арбузом, – он скармливал им всех путников, которые забредали к нему сюда! Всех свидетелей, которые хоть кому-то могли бы проболтаться, что видели здесь человека, который сумел выжить среди местных!

- Тварь какая, – Черный побагровел от злости. – Дайте я его убью!

- Нет, – твердо ответил Ур. – У него в крови есть сыворотка. Мне она нужна. Я научу наннеров синтезировать её. Пригодится.

Слава Богу, неизвестный был худощав!

Ур сказал, что нам нужно дойти до Парящих Прудов – до серных источников, расположенных немного дальше от поселения.

- Там горячее вода и концентрация солей в ней выше. Зараза вымрет наверняка, – так он пояснил необходимость нашей передислокации.

Неизвестного – впрочем, Ур нам его представил, кинув коротко: «Ультур», – мы, как убитого зверя, привесли на крепкий шест, за концы которого взялись Черный и Ур. Мне доверили нести поклажу – мою книгу, лук, Уровы медицинские инструменты, увязанные в узелок, и катану Черного.

Черный, прикинув тяжесть, с сомнением покачал головой.

- А далеко идти? – спросил он. – Тяжеловато будет…

- Нет, не далеко, – ответил Ур. – В сторону его логова, и чуть-чуть дальше.

Незнакомец – Ультур, – зарычал от злости.

- Ты хочешь показать им Парящие Пруды? – прошипел он. – Наши Парящие Пруды?!

- Успокойся, – ответил насмешливо Ур. – Теперь это всего лишь старые развалины. Это место уже ничего не значит. Его нет резона скрывать.

Однако у Ультура был на то свой взгляд; я не мог разобраться толком в той гамме чувств и мешанине мыслей, что овладели им, но одно было ясно: Ультуру это место было дорого, почти священно, и он впадал просто в ярость, граничащую с исступлением, от одной мысли о том, что кто-то увидит… узнает… о чем? Этого Ультур не позволял мне узнать.

На скалы, в которых Ультур оборудовал себе убежище, мы взобрались очень легко, главным образом оттого, что Черный, когда ходил за лестницей, обнаружил желоб, ступени, грубо выдолбленные в породе и прикрытые зеленью. При одном взгляде на эти неровные, грубые сколы, меня посетило видение трудолюбиво долбящих камень дикарей. М-да, худо дело…

- Сдается мне, – мрачно заметил я, – что за нами будет погоня.

Ур, идущий последним, оглянулся, вопросительно посмотрел на меня.

- Этот твой Ультур, – продолжал я, – он предводитель дикарей. Ну, помнишь, мы еще удивились, что они говорят. Так вот это он их научил. Научил разговаривать. Он их водил на эти Парящие Пруды, – язвительно наябедничал я, увидев в промелькнувшем видении топающих по ровной мощеной дороге дикарей замотанных в их многочисленные лохмотья. Их босые, заскорузлые, твердые, как мореный дуб, подошвы ступали по холодным камням, чуть припорошенным снегом, а над дорогой поднимался зловещий, огромный, холодно сияющий Торн – их могучий покровитель, вокруг которого в космическом пространстве танцевали и плавились жестокие лучи…