Алеф (CИ)

Я возвращаюсь в кабинет, бросаю письмо Марны на стол и сажусь в кресло. Сегодня мне нужно встретиться с проводником, а значит, следует запастись личиной. Но до этого предстоит разобраться с несколькими делами.

Придвигаю терминал и набираю свой рабочий номер. Через три гудка Мила снимает трубку.

- Да, мистер Кармин?

- Ты купила крыс?

- Как вы просили: мальчика и девочку.

- Хорошо. Поставь клетку у меня в кабинете. Смотри только, чтобы они не выбрались. Кстати, какого они цвета?

- Белые.

- А серых не было?

- Нет, господин Кармин, к сожалению, в зоомагазине были только такие.

- Ну, ладно. Я подъеду часам к двум.

- Хорошо, господин Кармин.

Я вешаю трубку. Поразительно: в виртуальности нет обычных серых крыс! Хотя, Мила, наверное, и не спрашивала. Чёрт с ней - белые, так белые.

Пора отправляться в больницу. Еву перевели из реанимации, и я могу её, наконец, навестить. Спускаюсь в холл и прошу Фёдора подать пальто и вызвать машину. Через пару минут «Бэнтли» подкатывает к крыльцу.

- К Еве, - говорю я, устраиваясь на заднем сиденье.

Больница - большое прямоугольное здание светло-серого цвета, похожее на поставленный ребром спичечный коробок. Архитектура минимализма - такие постройки вошли в моду лет двадцать назад. Стиль быстро утратил популярность, оставив Киберграду уродливое наследие.

Перед больницей теснятся автомобили скорой помощи и машины посетителей. Над входом висит пыльная вывеска: «Госпиталь св. Себастьяна». Удивительно, что некоторые учреждения такого рода до сих пор содержат в названиях имена святых. Возле двери курят трое ординаторов в зелёных комбинезонах. Судя по запаху, они употребляют «химические» смеси. По крайней мере, я не могу распознать ни одного ингредиента.

Стеклянные створки с жёлтыми кругами разъезжаются при моём приближении.

Выяснив у регистратора, в какой палате лежит Ева, я поднимаюсь на третий этаж и иду по коридору, вдоль которого стоят обтянутые дерматином кресла и топчаны. На них сидят больные. В основном, это люди, пострадавшие в результате аварий и несчастных случаев, поскольку случаи заражения вирусом в Киберграде довольно редки и, как правило, не требуют врачебного вмешательства (у всех дома есть аптечка с минимальным набором антивирусов). Конечно, время от времени случаются эпидемии, но только при системных сбоях или если хакеры хотят испытать новый продукт.

Я нахожу палату Евы и толкаю стеклянную дверь.

В центре комнаты стоит кровать, окружённая всевозможной аппаратурой со множеством лампочек и мониторов. Обмотанная проводами и трубками, на кровати лежит Ева. Я подхожу ближе и смотрю на забинтованную почти до самых глаз голову. Из-под повязки торчат электроды и клочки спутанных волос.

Часть меня всегда помнит, что Ева не родной мне ребёнок. Но я почти никогда не думаю об этом осознанно. Тем более что настоящих детей у меня нет.

Я смотрю на Еву с сочувствием и страхом. Страхом того, что она может никогда не проснуться. В Киберграде человек не готов к потерям. Мы приходим в виртуальность, чтобы осуществить мечту - если говорить прямо, то за чудом. И смерть близких точно не включена в это понятие.

- Кто вы такой? - раздаётся у меня за спиной женский голос. - Как вы сюда попали?

- Зашёл, - отвечаю я, не оборачиваясь.

- Вы родственник? Отец?

- Да.

- Вам следовало предупредить меня о своём приходе. Я медсестра и обслуживаю этот этаж.

- Я вас не видел.

- Меня обычно можно найти в тридцать первой комнате. В следующий раз сначала зайдите туда.

- Она очнётся? - спрашиваю я, показывая на Еву. - Когда-нибудь.

- Скорее всего. Случаи длительной комы в виртуальности - довольно редкие явления. Я не врач, но так подсказывает мне опыт. Как это случилось?

- Что именно?

- Откуда у неё такая травма? Можно подумать, будто её ударили чем-то тяжёлым.

- Нет, - я отрицательно качаю головой. - Она упала с лестницы. У нас дома очень высокий второй этаж.

- Понятно. Ну, что ж, тогда я вас оставлю. Принести стул?

- Нет, спасибо. Я ненадолго.

- Всего доброго, - через пару секунд стеклянная дверь захлопывается.

Глядя на Еву, беспомощную и балансирующую на грани жизни и смерти, я почему-то вспоминаю Зою. Тогда в ресторане она была зла на меня - возможно, даже ненавидела - и всё же было в ней что-то жалкое. Этот вызов киборга человеку, который отказывается признать его право на полноценность - он тронул меня. Кажется, Зоя сумела нанести мне рану - но, наверное, не ту, которую хотела.

Ещё немного побыв в больнице, я отправляюсь в офис.

В приёмной Мила поднимается мне навстречу. Лицо у неё растерянное и взволнованное. Глядя на неё, я вспоминаю недавний сон.

- Господин Кармин, они так визжат, что рядом невозможно находиться! - восклицает секретарша. - Как вы будете работать?

- Крысы? - догадываюсь я.

- Они самые. Я отнесла их в ваш кабинет.

- Скажу шофёру, чтобы он отвёз их домой.

- Это было бы просто здорово, господин Кармин. Как подумаю, что эти мерзкие твари за дверью, так мороз по коже! Простите.

Вхожу в кабинет и закрываю дверь. Воздух наполнен шипением, визгом и кашлем. На столе стоит большая клетка, внутри которой копошатся две белые крысы с розовыми глазами, носами и хвостами. При моём появлении они прерывают возню, замолкают и смотрят на меня сквозь прутья. Тонкие хвосты, больше смахивающие на ободранных змей, замирают в напряжении.

Я достаю из кармана терминал и, набрав номер Генриха, приказываю ему подняться в офис и забрать крыс. В ожидании шофёра мы с грызунами многозначительно молчим, вперив друг в друга взгляды.

Когда спустя несколько минут Генрих заходит в кабинет, я велю ему отвёзти клетку домой и сдать на попечение Фёдору.

- Скажи, чтобы хорошенько о них заботился.

- Да, господин Кармин.

Стоит шофёру приблизиться к столу, и крысы начинают дико верещать и бросаться на решётку. У меня даже складывается впечатление, будто им не хочется со мной расставаться. Розовые хвосты мечутся в неистовстве, переплетаясь подобно щупальцам гидры, в крошечных глазках сверкает ненависть, граничащая с безумием.

Генрих берёт клетку и выходит. На лице его - брезгливость.

- Господин Кармин, - Мила заглядывает в кабинет через пару секунд после того, как за шофёром закрывается дверь. - Я забыла вам сказать: полчаса назад приходила какая-то женщина, искала вас. Я предложила ей оставить номер своего телефона или хотя бы назваться, но она отказалась.

- Как она выглядела?

- Рыжеволосая, невысокая. Одета весьма эффектно. Раньше я её не встречала. Говорила с акцентом. Как мне показалась, прибалтийским.

- Она не обещала зайти опять?

- Нет, - Мила отрицательно качает головой. - Ушла, как только узнала, что вас нет. Хотите посмотреть запись камеры охраны?

- Да, перешли мне.

- Сию минуту.

Секретарша исчезает за дверью.

Значит, Марна уже здесь. Она пришла ко мне на работу без предупреждения. Стало быть, может заявиться и домой.

Экран терминала мигает, сообщая о поступлении нового сообщения. Открываю ролик, на котором изящная женщина в чёрном разговаривает с Милой. Мне прекрасно видно её точёное лицо. Сомнений нет - это дочь Шпигеля.

Включаю терминал и набираю номер своего особняка.

- Фёдор?

- Да, господин Кармин.

- Сегодня кто-нибудь заходил?

- Нет.

- Никому не открывай. Слышишь?

- Да, господин Кармин, как скажете.

- Даже к двери не подходи. Делай вид, что дома никого нет.

- Я всё понял.

- Впустишь только Генриха - он привезёт крыс.

- Крыс? - в голосе дворецкого лёгкое замешательство.

- Да. Белых. Они шумные, так что поставь клетку куда-нибудь… чтобы не мешали, в общем. И позаботься о них.

- Да, господин Кармин.