Хальдор из Светлого города

т впервые встречаю подобное упрямство.

— Я должен… — начал барон занудно.

Кьетви встал.

— Я сказал, что пойду с тобой. А теперь — немедленно спать.

Он направился к выходу, и барон проводил его глазами. Он не мог знать о том, что перед тем, как возглавить роту Каскогловых, Кьетви несколько лет командовал полком кольцевой охраны, который был расквартирован в запретном сельском квартале и в обязанности которого входило жесточайшее подавление любых признаков бунта. Верзила был понижен в должности и изгнан из престижного Ордена Шлема за беспробудное пьянство, рецидивы которого наблюдались и впоследствии. И уж кому-кому, а Верзиле Кьетви доподлинно было известно, что барон, сунься он за пятую стену самостоятельно, непременно попадется в лапы стражников кольцевой охраны.С таким-то честным видом он будет для них просто как красная тряпка для быка. Выколачивать показания они умеют, Кьетви сам их и учил этому. Одного неосторожного слова хватит для того, чтобы на капитана обрушился дамоклов меч, под которым он прожил уже четыре года. Лучше уж рискнуть и пойти вместе с мальчишкой. Шансы остаться в живых резко возрастут.

Барон уже улегся, когда Верзила неожиданно вернулся и заглянул в комнату.

— Слушай, Хельги, — сказал он. — Ты уже спишь?

— Нет, — сказал барон.

— Не ходи за стену без меня. Я тебя проведу. Один ты попадешься.

— Спасибо, господин капитан.

Кьетви кашлянул.

— Все будет путем, парень. Ты только подожди, пока я выйду из запоя.

И тяжело ступая, Верзила удалился.

28

Придерживая мокрыми. коченеющими пальцами капюшон, чтобы не лез на глаза, барон торопливо шел за Верзилой, стараясь попадать шаг в шаг. Из-за дождя стемнело рано, и это было очень кстати. Оба молчали, не пытаясь вникать в странные детали ситуации: командир роты Каскоголовых, известный всему Городу своей тупостью, помноженной на патриотическое рвение, лез через запретную пятую стену, чтобы провести полоумного мальчишку в Башню Светлых Правителей. Государственная измена на государственной измене.

Кьетви обернулся. Капюшон черного плаща упал, открывая короткие стриженые волосы цвета соломы. Верзила сделал барону знак прижаться к стене, а сам вышел на середину улицы и, раскрутив веревочную летницу, закинул ее на стену. Два крюка впились в край стены. Барон подумал о том, что сам он вряд ли бы сумел бросить крюк на такую высоту. Кьетви показал ему пальцем на лестницу, и барон осторожно полез наверх. Кьетви держал ее, чтоб она не раскачивалась, и забираться было легко.

Барон взялся руками за край стены, подтянулся и сел, свесив ноги. Крюки держали исправно, они только скрипнули по булыжникам под тяжестью тела Кьетви. Барон ждал командира, подставляя лицо ветру. Ночь пахла лесом — влажной землей, примятыми дождем травами. Ему стоило больших трудов вернуться к действительности и вспомнить о том, что он идет в сердце Города, а не за его пределы.

Хищный профиль Верзилы четко обрисовался над левым плечом барона. Барон кивнул и начал выбирать лестницу.

— Чего