Цветочек

— Да. Я хочу, чтобы он жил. Том не такой.

— Он будет тем, кто разрушит тонкий мир во всем мире, начнется хаос. Он обречет мир на вечные войны. Тебе это надо?

— Да. Пусть все исчезнет, но я хочу, чтобы он жил! Том будет самым справедливым и хорошим правителем. Я в него верю.

— Вильгельм, ты говоришь, как простолюдин… Неужели ты не понимаешь, что в мир придет разрушитель, равного которому не будет на протяжении всей истории вашего королевства, убийца, братоубийца. И ты хочешь, чтобы я его спасла, обрекла мир на мучения?

— Да. Я хочу. Том не такой. Я в него верю. Я знаю его. Я люблю его. Я хочу, чтобы он жил.

— Ты же видел пророчество…

— Там нет страницы. Нет самой важной страницы. А значит все ваши пророчества в отношении нас с братом неверные. И Том все может изменить. Он будет стараться сделать так, чтобы ни одно ваше слово не сбылось. Я в него верю. Я поговорю с Томом, и мы вместе придумаем, как избежать беды. Пророчество пророчеством, но только он сам может его изменить. Хотя бы попытаться исправить плохое. Дайте ему шанс. Один только шанс! И он все исправит. Он будет самым лучшим королем, я уверен. Я знаю, так и будет. Он может изменить любое пророчество, если сильно захочет. Он очень сильный, он сможет. Я в него верю.

— Что ж, мальчик, надеюсь, ты сделал правильный выбор, и я в вас не ошиблась. Будь по-твоему. Живите.

Она щелкнула пальцами, и на Вилла обрушилась какая-то подозрительная темнота.

…Вилл не стал ждать, пока друзья разделаются со старухой. Прошмыгнул мимо них, прижимаясь к стене. Остановился перед дверью. В голове крутилась какая-то навязчивая мысль, что он сейчас совершит ошибку. Помедлил. Сердце бешено стучит в груди. Так сильно, что больно глотать. Принц приоткрыл дверь и аккуратно заглянул в зал. Что-то звякнуло о каменный пол. Дядя стоял к нему спиной. Разогнулся. На полу валялся меч Тома. Совсем недалеко от него. Надо лишь бесшумно проскользнуть за спиной дяди. Цветочек нагнулся так низко, как только мог, и тенью скользнул в зал, краем глаза замечая, как герцог странно разворачивается, прогибаясь назад в спине. В ту же секунду в дверь воткнулся нож Тома. Принц часто заморгал — а ведь если бы он не присел, то брат бы убил его! Но об этом он подумает позже, сейчас важно схватить меч Тома.

— А что здесь за мышка бегает, а? — схватил его за шкирку милорд и поставил на ноги. — Или это крысы? — приставил кинжал к горлу. — Ба, Цветочек, ты ли это, дружок?

— Не трогай его! — завопил Том. Он еле-еле держался на ногах.

Вилл, памятуя о собственной неуязвимости, извернулся и двинул дяде ногой по колену. Рука разжалась. Он дернулся к Тому. Брат стоял около окна, бледный, тяжело дышал. Едва Цветочек добрался до него, Том вцепился здоровой рукой ему в плечо и прижал к себе. Зарылся носом в грязные волосы, всхлипнул. Вилл тоже растрогался, прослезился. Обнял брата крепко-крепко, словно кто-то пытается его отнять.

— Смотри, Эмиль, как лев сражается. Волосы рыжие, красиво в солнечных лучах отливают, — улыбнулся Том.

Цветочек обернулся. Да, с дядей сражался теперь Эмиль. Что-то тихо говорил ему насмешливо, в лязге металла не слышно ничего. Тот отвечал и рубил, не жалея. Парень уворачивался, выгибался, приседал и отскакивал от него. Он был гибкий, очень мужественный, изящный. Действительно похож на молодого льва.

— Когда луна скроется с небес, молодой Лев одержит победу над старым На поле боя в одиночном бою, — процитировал Цветочек.

И словно в подтверждение его слов, друг сделал молниеносный выпад. Дядя захрипел и упал.

— Слава Богу, — проворчал Том, провисая на руке брата. Цветочек подхватил его за талию и помог перебраться в кресло. — Мог бы поживее, — сказал громче подходящему к ним Эмилю, пытаясь улыбнуться. — Позер.

— Я с тобой потом поговорю, — буркнул тот, старательно пряча улыбку. — Ты кабана зачем забрал самого большого, вредитель?

— Ты думаешь, я выбирал? Схватил первого попавшегося.

Они обменялись рукопожатием.

— Пойду гляну, чего там наш колдун все руками разводит. Эх, что бы вы делали без меня, мелочь венценосная?

Вилл осторожно забрался в кресло к брату и пристроился на подлокотнике. Обнял его за шею. Том расслабленно откинул голову ему на плечо.

— Прости меня, — сказал тихо, утыкаясь носом в бок.

— Не прощу. У меня до сих пор голова болит, — шепнул ему на ухо Цветочек. — Как ты мог меня бросить? Нас чуть чудища не сожрали, а ты…

Том вздохнул и прижался к нему плотнее.

— Я не брошу тебя больше, обещаю.

Они сидели тихонечко, молча, прижимаясь друг к другу. У каждого в голове уйма мыслей, которые мешаются, проносятся, перепутываются. Кажется, что котенок поиграл с бабушкиными клубками, превратив все разумное в разноцветный комок шерсти. Хочется сказать так много, хочется услышать так много. Хочется вместе помолчать. Том осторожно пристроил руку, подобрал ноги. Вилл внимательно следил за этой возней и едва заметно улыбался. Они справились, победили. Теперь никто не посмеет разрушить их союз.

— Научишь меня сражаться?

Том кивнул.

— А плавать?

Опять кивок.

— А…

— Научу, всему научу. А ты меня читать?

— Обязательно.

И опять тишина. Только два сердца стучат в унисон. Только две улыбки тронули губы.

— Тетя Унгина! — вздрогнул Вилл, заметив, что колдуны входят в зал.

Задремавший Том дернулся, зашикал, болезненно морщась, оберегая руку.

— Баба Унгина, — улыбнулся сонно, посмотрел на женщину с безграничной благодарностью. Поднялся, чтобы поприветствовать. Покачнулся, рухнул в кресло, Вилл едва успел подхватить.

— Том, Том, Том, — засуетился, забегал. — Тебе плохо, Том? Тетя Унгина! Том! — Схватил с подоконника бокал с вином. — Вот, выпей пару глотков, будет легче!

Том поднял на него удивленные глаза, потом еще раз посмотрел на рубиновую жидкость в красивом бокале и захохотал. Густав двумя пальчиками притянул руку Вилла к лицу и принюхался.

— Ты спятил? Там яд, — с осуждением глянул на Цветочка.

— Как яд? — вытаращил он глаза.

— Нет, вы представляете, он меня уже отравить решил! — ржал Том. — Хорош брат! Дяде Генриху убить не позволил, с Рихардом чуть из-за меня не подрался. Я думал, он меня любит, а он меня сам на тот свет отправить решил.

— Это не я! Он тут стоял! — возмутился Цветочек.

— Да ладно, — с серьезной миной произнес Густав. — Ты специально.

Принц хотел возмутиться, доказать, что это не он, что бокал стоял тут давно и он просто сглупил, когда заметил, как по плечу друга ползет огромный мохнатый паук. Цветочек вспомнил, что видел такого в той самой книге, которую они читали вместе с Лолой, и знал, что они очень ядовиты, а значит жизнь Густава в опасности. Громко вскрикнув, он одним махом скинул насекомое на пол, выплеснул на него отравленное вино и долбанул бокалом для пущей надежности. Ведун только и успел, что охнуть.

— Ты что сделал?! — взвился Густав.

— Он ядовитый. Один его укус и тебя никто не сможет спасти, — нравоучительным тоном сообщил Цветочек. — Их в дальних странах специально подсаживали в постель, чтобы незаметно убить какого-нибудь вельможу.

— Бабушка! — растерянно повернулся к Унгине парень. — Бабушка…

— До чего ж дурная голова. И явно рукам покоя не дает, — вздохнула колдунья.

— Он же… Он же… — чуть не плакал Густав.

— А я ведь ей говорила, что примет она смерть от цветка. Сказала, держись подальше от замка и с цветами поосторожнее, думала, ей горшок на голову упадет. Давно еще. Когда мы девчонками были. И точно — прилетело ей круглым от Цветочка.

Том хохотал уже так, что подвывал и дрыгал ножками, размазывая слезы по лицу.

— Вы о ком? — прищурился Вилл.

— О Брунгильде… — Унгина посмотрела на опешившего принца, и добавила: — Покойнице…

— Я хотел поучиться заклятия на ней снимать… Боже, какой же ты идиот! Такого просто не бывает! Вилл! Ты угробил мою сумку со снадобьями, которые я хотел показать бабушке, специально для нее вез, берег, хранил. Ты убил Брунгильду! Да, черт побери, будет от тебя польза какая-нибудь хоть когда-нибудь, а? Или с тебя только разрушения?