Череп епископа

сли русские станут восстанавливать свое ледяное сооружение каждую ночь. Он мог сделать несколько навесов, защищающих кнехтов от падающих сверху камней и льющейся воды, подвести их к стенам, и за несколько дней разрыть в них достаточно широкие проходы для солдат. Он мог сделать несколько десятков самбуков, и, наконец, реализовать численное преимущество, захлестнув стены атакующей волной... Но на все это требовалось хотя бы неделю! А за неделю он обещал дерптскому епископу добраться до Новгорода - иначе священник запросто уведет туда половину войск вовсе без него.

- Теперь они еще пятьсот лет станут рассказывать, как вдесятером смогли отбиться от всей армии Ордена! - прорычал он, не в силах ничего сделать. Проклятые русские!

* * *

Гонец в усадьбе только отобедал, от бани и отдыха отказался. Поблагодарил за хлеб, за соль, взметнулся в седло - и умчался прочь. А Зализа остался маяться с неожиданной бедой, свалившейся на его голову. Государь болен, бояре смуту затеяли, князь Шуйский на трон метит. А вдоль дороги от Орехового острова к Копорью целых два поместья волостников княжеских лежат. Они за вотчину службу нести всяко обязаны. Позовет - не захотят, а все равно ехать придется.

У самого опричника в только что пожалованных землях многие боярские дети, как он Волошина в допросную избу забрал, с полной откровенностью недовольство проявляли. Как узнают, что царь руку свою сильную по немочи разжал - что сделают? Не поднимут ли головы, не затеют ли крамолы какой? Делать что-то надобно. И немедля.

Зализа выглянул во все еще незакрытое окно и опять увидел все того же подворника:

- Захар! Гони в поместье Феофана Старостина, передай Василию, чтобы приезжал немедля. Или пошли кого, коли сам занят.

Смерд поклонился и побежал к конюшне. Опричник спохватился, что друга детства потребно теперь называть не просто Феофаном, а боярином - но махнул рукой и запер ставни. Заметался по горнице, уткнувшись взглядом в пол.

Кто в Северной Пустоши противу государя подумать способен? Перво-наперво, боярские дети Иванов и Мурат. Они замышлять ничего не станут их князь Шуйский исполчить может. Значит, потребно их обоих из поместий убрать, дабы вестники княжеские не нашли. Кто еще? Боярский сын Николаев, когда опричник смотр ополчению проводил, с мечом на него кинулся, слова дурные говорил. Тоже не очень надежный помещик. Боярский сын Ероша тогда же тоже спор затеял, в праве государева Человека приказы отдавать сомневался. И его хорошо бы из усадьбы убрать, пока вести дурные сюда не дошли. Да разве каждому в душу заглянешь? Кто знает, у кого и где какие родичи по Руси живут, кто с кем дружбу свести успел. Если так мыслить - всех нужно из домов выгонять и куда-нибудь в лес прятать. Всех...

Семен быстрым шагом ушел в бывшие покои боярина Волошина, встал к его французскому бюро, достал лист бумаги и начал писать.

Василий примчался незадолго до сумерек - как и положено, на двух конях, с чересседельными сумками с припасом, в алом куяке поверх кольчуги.