Череп епископа

ько часов на уговаривание Насти сделать то, чего она внутренне сделать не могла: но какой смысл? С таким же успехом можно уговаривать волка поесть морковочки...

Наконец рамка отделилась от стенки. Никита осторожно опустил добычу на пол, повернулся к дверям и обнаружил, что Настя продолжает сидеть в своем летнем сарафанчике в пушистом снегу и выжидательно смотрит на него.

- Тьфу! - вздрогнул от неожиданности он. - Ты бы хоть оделась, что ли...

- Да мне не нужно...

- Это мне нужно! Смотреть на тебя холодно.

- Хорошо, я буду приходить в зипуне, - согласилась нежить.

Хомяка передернуло. Он поставил рамку со стеклом на край кузова, спрыгнул на землю. Остановился, задумчиво покусывая губу.

- Скажи, Настя, ты ведь, как бы, вечная?

- Наверное, да, - пожала плечами навь.

- Значит, через четыреста пятьдесят лет ты по-прежнему будешь обитать в этих местах?

На этот раз нежить не ответила.

- Ты действительно хочешь, чтобы я был с тобой, принадлежал тебе?

-Да.

- Послушай, - у Никиты аж коленки подогнулись от внезапно пришедшей в голову идеи, и он опустился на порог кузова. - А давай так договоримся: здесь через четыреста пятьдесят лет будет дорога проходить, там, на холме, несколько домиков построят, магазинчик построится. Вот. А где-то в тысяча девятьсот девяносто восьмом году на месте своего дома, того самого, где сейчас живу, я начну строить новый, кирпичный. Вот на этом самом "Додже", - он постучал ладонью по днищу кузова. - На нем самом ездить начну. Давай договоримся, что в тот год, когда строители дом под крышу подведут, ты в него придешь и со всей силы пожелаешь, чтобы я из нынешнего времени в нем оказался. И я клянусь тебе, что исполню любое твое желание, какое ты только пожелаешь. Нет, даже не так мы всегда будем вместе, и я стану исполнять любые твои желания, какие только будут в моих силах. Согласна?

- Да, - тихонько кивнула навь.

- Ну, тогда давай... - Никита поднялся, отошел от обледеневшего остова на пару шагов и зажмурился, раскинув руки. - Давай!

Спустя минуту его щеки коснулись холодные пальцы. Хомяк открыл глаза, огляделся. Он стоял на заснеженном лугу, рядом с несколькими ушедшими под снег автомобилями. Сразу за лугом начиналась ровная, широкая полоса замерзшей Невы, а на том берегу покачивал опушенными инеем ветвями густой вековой лес. И самое главное - вокруг лежала та самая нетронутая, невероятная тишина, о которой жители двадцать первого века не имеют ни малейшего представления.

- Ну?!

- Извини, Никитушка, - покачала головой Настя. - Если я существовала всегда, это не значит, что я буду существовать и дальше. С запада сюда двигается чуждая нам древняя сила. Она идет сюда. В наших землях ее может интересовать только отец варягов. Твой князь не поверил мне, и теперь эту силу некому остановить. Наверное, Никитушка, через полмесяца меня не станет.

* * *

Дорогу указывал дерптский епископ. Сын Готарда Кетлера и не подозревал, что священник настолько хорошо изучил своего-извечного