Царская дыба

е люди рассказывают.

– И холера в немецких землях уже началась, – добавил Зализа. – Это Константин Андреевич верно говорит.

– Коли вам поговорить охота, то могу вас, бояре, рядом с рабом Божиим поставить, – лениво предложил старик, и оба мгновенно притихли.

– Я так думаю, – торопливо предложил Росин, – на границах нужно карантины установить. Каждого въезжающего на пару недель под замок сажать. Коли не заболеет за это время, пусть дальше едет. А заболеет – значит, заклятие на нем.

– То мы сами опосля размыслим, раб Божий Константин, – размеренно ответил старик. – А ты скажи, откель тайну сию сокровенную узнал?

– Когда мы с сотоварищи Березовый остров от свенов отбили, приплывал туда купец гамбургский, – ответ на это вопрос Росин тоже приготовил заранее. – Втайне от людей моих встретился со мной и на службу императору звал. А когда я отказался, грозил, что не станет вскоре и вовсе Руси, что государя русского они начисто изведут, народец весь болезнями затравят, а опосля папа римский посланцев сюда пришлет и в веру богопротивную выживших обратит навеки.

– Могло ли быть такое, Семен Прокофьевич? – не поворачивая головы, поинтересовался старик.

– Подтвердить могу сказанное тем, Иосиф Матвеевич, что самолично оных воинов на службу государю с Березового острова призвал. Саблю на верность Ивану Васильевичу они целовали с радостью, живота, защищая рубежи расейские, не жалели, на призыв откликаясь с превеликой охотою. И про крамолу немецкую Константин Андреевич рассказал мне сам, без малейшего понуждения, и на слове своем стоял твердо. А по зиме на рубежи наши рать ливонская приходила, и треть рати сей войска епископа дерптского составили, а еще треть – ландскнехты, на его золото нанятые. О том в подробностях пленные в Бору и Гдове поведали. – Зализа облизнул пересохшие губы. – Кваску бы сейчас...

– Стало быть, услышать про крамолу сию раб Божий мог, – подвел итог старик. – Но вот слышал ли?

– А зачем мне врать? – пожал плечами Росин. – Какая польза? Правду истинную говорю.

– Может, умысел тайный имеется, чтобы ложь богопротивную до ушей царских донести? – задумчиво пробормотал старик. – Хулу про порубежников наших пустить, что свободный проезд в земли русские запретят? Гордыню свою знатной выдумкой потешить? Правду ли говоришь, раб Божий, как узнать?

– Правду!

– Признайся сразу, – предложил Иосиф Матвеевич. – Не лжешь ли на спросе государевым именем. Не лжешь ли царю?

– Нет.

– Савелий, – кивнул старик.

Костя ощутил, как некая сила потянула его связанные за спиной руки вверх, понуждая отступить назад и согнуться.

– Вы чего, чего дела...

Руки тянуло вверх все сильнее и сильнее. Поначалу он попытался встать на цыпочки, но длины пальцев вскоре не хватило, и он повис в воздухе. Вывернутые в неестественное положение плечевые суставы заныли, лопатки болезненно сомкнулись над позвоночником. Росин висел в глупой и неудобной позе, перебирая в воздухе ногами, а его поднимали все выше и выше, едва не к потолочной балке,