Падший (СИ)

Остановился. Лопоухие вместе со мной, выказывая своё недовольство задержкой по моей вине.

Я киваю им на кусты. Не понимают лопоухие, чего требуется мне от них.

– Мне очень-очень надо попасть туда, – пячусь я спиной к кустам и улыбаюсь как дурак, скалясь во все зубы.

Не поняли лопоухие – не оценили моего жеста – готовы оба уже пустить в меня стрелы.

– Ладно, мы негордые, – потянул я штаны с себя и полил кустики.

Мог, конечно, и удобрить чем иным, да эти лопоухие заорали – один даже стрелу выпустил, угодив мне туда, куда наездник с орла.

Вот это уж они зря – можно и обратку получить.

Подхожу ближе, да вплотную не подпускают. Оно и понятно: из лука в упор не постреляешь. И нож у меня видели. У самих также имеются – и длинные, но не кинжалы. Да у самого – не фонтан. А их речь так и журчит – слова растягивают, словно напевают.

Хм, птички! Ещё одни на мою голову.

– Орёл, – тычу я себя в грудь кулаком. – Орлов Назар!

– Падший! Низар! – твердят эти двое лопоухих.

Даже и не знаю: соглашаться или не стоит? А, была не была! Кивнул им утвердительно.

– Ваша взяла.

В поведении лопоухих ничего не изменилось. Похоже, что этих аборигенов ничем не пронять. Дальше пошли – я под их конвоем, и быстро устал. Пешком ходить, не на крыле летать, покрывая за считанные мгновения огромные расстояния – тут ноги приходится бить, а в лыжах много не находишься. И как я забыл снять их, а бегал всё это время – сам себе всё больше и больше удивляюсь. Так и дальше шлёпаю, а снять мне их эти двое не велят – постоянно грозят нашпиговать стрелами.

Уж как-нибудь дотерплю – кидать лыжи неохота, всё-таки оружие для ближнего боя будет, если что.

А что если отстегнуть на ходу? Приколоться и отбросить лыжи? Не коньки, но…

Устраиваю потерю одной, отвлекая внимание лопоухих от себя – повелись. Всё – вторая лыжа уже у меня в руках.

– Это тебе за первую стрелу! – валю я с криком радости одного из них. – А это тебе за ту, что сам же выпустил в меня!

Второго не сразу достал, точнее вообще не достал, как впрочем, и он меня. Его стрела пробила навылет лыжу, когда я опускал её на него, и на этом всё – теперь попробуй меня догнать.

Я рванул и получил болезненный удар в спину, сбивший меня с ног.

Не такой я быстрый оказался… без крыла. И стрела летает быстрее, чем я бегаю в неудобных лыжных сапогах.

Лопоухий абориген не дал мне подняться на ноги – навалился сзади и скрутил. Да как, и зверствовал дикарь так, что хуже и придумать нельзя – связал меня по рукам. Хотя так бы и я не сразу догадался лишить противника рук, но на будущее обязательно учту.

Этот гад просунул мне мою же лыжу меж рукавов, и затянул кусками эластичной лозы на запястьях, из-за чего я, теперь как дурень, должен иной раз пробираться под их конвоем по дебрям в зарослях боком. Ведь руки-то торчат в стороны из-за лыжи продетой сквозь них у меня за шею.

Поза креста. Так распять – ещё уметь надо было. А догадаться – подавно.

Уж лучше бы лыжи на ноги заставили вернуть, чем так. Зверьё! Одно слово – аборигены.

Позади меня идёт тот самый лопоухий, которого я приложил, и уж он-то не станет бить меня в рюкзак. Не будь его у меня – торчала бы сейчас стрела из моей груди. А так заработал синяк – уж больно у меня лопатку саднило. Но я не доктор. Аптечка спасла, поскольку запах нашатыря достал не только меня, но и конвоиров, фыркающих сейчас и ворочающих носы в сторону от меня.

– Я ж говорил: мне надо было в кусты, – обрадовано заявил я, наивно полагая: возможно отстанут в скором времени.

Нет, не отстали, и терпят меня. Ну и я сам их – и не только их, а ещё нашатырь. Сейчас бы с головой в какую лужу окунуться, чтоб запах отбить – нашатырь смыть. Да где её взять посреди дебрей?

Видимо лопоухие прочитали мои мысли и вскоре мы остановились у ручья. Один из них толкнул меня к нему.

– Зашибись! А как я буду мыться? – скрутил я фиги, оставаясь в позе креста. – Развязали бы, да от лыжи избавили!

Аборигены посовещались, перекинувшись меж собой быстрыми взглядами, и один толкнул меня в ручей. Понял, не дурак, дурак бы не понял. Лежу в проточной воде – отмокаю. Холодная, даже больше скажу – ледяная. Начинаю замерзать – зубами стучать. Поднялся кое-как и снова нырнул – первый раз сам, споткнувшись, во второй помогли лопоухие изверги.

Аборигены всё больше напрягают и нервируют меня. Ну так это у нас с ними взаимно – "любовь" с первого взгляда.

А нечего было в меня стрелами тыкать, не получили бы лыжей в ответ. И жаль досталось одному – зацепи тогда второго, кто знает, чем бы всё закончилось для меня. Луки у них не для красоты – оружие. А от кого – от хищников или от кого-то ещё – большой такой пребольшой вопрос. И вообще, буду думать – стоит немного поразмышлять и, как водится, поломать голову, но лучше самому себе, чем эти двое её поломают мне.

Где же это мы? А я?

О, зовут! Мне пора выбираться из ручья.

Обтереться не дают и выкачаться об траву, что-то говоря на своём наречии, вроде: по дороге обсохну, а то и отбить меня грозятся от воды моей же лыжей, как я одного из них, лопоухих.

Тычок ей в спину и зарабатываю от того, кто познакомился с ней поближе. Подгоняют, звери.

– Да иду я, иду, – ворчу недовольно, еле волоча ноги. А самого пробивает на дрожь от озноба. Не заболеть бы, хотя закалён ветрами и снегами гор, но, кто знает: вдруг аптечка выручит меня ещё ни раз? Так что буду надеяться: медикаменты несильно пострадали, поскольку купался с рюкзаком и с аптечкой в нём.

Нет, чтобы лопоухим осмотреть, что там у меня. Ума не хватило. Ну не ишаки? А так похожи. Аборигены и есть. На то и оружие у них – луки со стрелами.

</emphasis

>

– Было знамение, Владыка, – говоривший это, ждал от него дальнейших распоряжений, готовясь отправиться на поиски пришельца из сказаний пращуров.

– Знаю, – не стало неожиданностью сия новость для него. – Он уже здесь. Я ощущаю его. Этот мир чужой для него! И если мы опоздаем, то…

– Портал у алтаря пуст, Владыка, – торопливо молвил говоривший. – Мы обыскали его и всё вокруг на многие лиги – нигде никого – никаких следов его присутствия!

– И это знаю. Нам важно застать его живым, пока те, кто величает себя помпезно высокородными, не покончили с ним.

– Так падший у них, в их вотчине?! – превратился в пружину говоривший, словно за порогом лачуги Владыки Лихолесья стоял враг.

– Это так. Тебе надлежит поспешить, Линара. Ты лучшая среди нас!

– Мне отправляться одной за ним или…

– Крон! Возьми его и Жезниру. Они помогут тебе. Не стоит полагаться на свою кошку.

– Да они шуму наделают на весь Лордерон!

– Искать надлежит в Иллирионе. Изерадор также чист. Падшего, я там не видел – не почувствовал.

– Ты уже заглядывал туда, к ним? Они позволили тебе?.. Высшие непременно отомстят!

– А мы не скажем им, они и не узнают, Линара. Да, и облачись, как они.

– Разве это что-то изменит… в моей судьбе?

– Ты права – риск оправдан. Никем больше, я рисковать не могу. Да и тобой не желаю, однако ты упрямая, всё одно не послушаешь меня, старика.

– Я – амазонка! Охотница! Лес – моя стихия!