Тотем Козерога

штука. Ты владеешь тем, что хочу получить я. И мне придется тебя убить.

— Постой! — в отчаянии прохрипел я. — Не надо!..

— Надо, Саша, — Платон тяжело вздохнул и пожал плечами. — Поверь, мне самому

неприятно. Я не сторонник крайних мер. Но что делать? Времени в обрез. Охотник

близко, его привлек твой фейерверк. Демон не чует нас лишь потому, что работает

защитный купол. У меня есть десять минут на ритуал. Поэтому если хочешь

помолиться, молись. Обещаю, проделаю все как можно быстрее…

Колдун нахмурился и окинул меня прицельным взглядом. Провел пальцем по моей

груди, прощупал ребра — удар должен быть точным и сильным, чтобы сразу вскрыть

клетку. Иначе тонкий клинок может застрять, или сломаться.

— Нет, — прошептал я. — Давай поговорим еще немного…

— Глупец! — хмыкнул Платон, продолжая деловито примериваться. — Неужто думаешь,

я собрался вести с тобой светские беседы до бесконечности?

Я с ненавистью посмотрел на колдуна. Если бы взгляд мог убивать, то от Платона

не осталось и горстки пепла. В душе взвихрился смерч, состоящий из гнева, страха

и ощущения бессилия. Но где-то на краю сознания промелькнула скучная мысль:

«Хана мне! Теперь точно конец!.. Но удовольствия не доставлю. Не зажмурюсь, и

кричать не буду. По крайней мере, постараюсь…»

Я отвернулся. Небо красное как кровь. Облака сбились в кучу, полностью закрыли

черноту над площадью. Багровые сумерки медленно светлели, обнажали во всей

неприглядной красе скелеты домов и деревьев. Пахло гарью и кровью. Холодный

ветер гонял пыль. Чуть слышно шуршали листья и песок, далекий гул пламени

постепенно затихал.

Платон хмыкнул и удовлетворенно засопел — видимо наметил, как будет бить. Краем

глаза я заметил движение — колдун заносил стилет, делал пробные замахи. У меня

остались считанные секунды. А потом возникнет боль, придет чернота и забвение. Я

сглотнул твердый комок, попробовал успокоиться: «Все нормально, Саня! Мучения не

продляться долго».

Ветер усилился, взъерошил волосы и метнул в меня облако мелкой пыли. На зубах

заскрипели сухие крупинки. Я сплюнул и похлопал глазами. Блин, почему пыль такая

горячая? Принесло с пожарища?..

Кожу пощекотало. Ветер вновь принес облачко, сыпанул землей по груди и рукам.

Горячие крупинки впились в тело, и казалось, ввинтились под кожу словно иголки.

Я почувствовал боль, поморщился, непроизвольно попытался смахнуть сор с лица. И

с изумлением обнаружил, что довольно резво могу двигать пальцами. Затаил

дыхание, потянулся разумом к крупинкам пыли. «Живая! — беззвучно полыхнуло в

мозгу. — Она не горячая. Просто показалось, на фоне мертвенного холода

окружающего. Но откуда здесь живая земля?..» Вопрос остался без ответа, но

честно говоря, мне было уже наплевать. Словно измученный жаждой пустынный путник

я приник к махонькому ручейку энергии. Жадно и торопливо поглощал, впитывал те

искорки, что принесла с собой пыль. Мир преобразился, заиграл новыми красками. Я

увидел плотный туманный купол над головой, горящий алым стилет в руке колдуна и

бледную паутину парализующего заклинания, что сковывала тело. Одного мгновения

хватило, чтобы мозг проанализировал ситуацию и бросил по нервам короткий

импульс-приказ.

— Что ж… — ласково сказал Платон. — Начнем-с. Дольше тянуть нельзя.

Колдун цепко схватил меня за плечо, глубоко вдохнул и поднял стилет. И тут

где-то в подворотне послышались звуки неторопливых шагов, скрип камней. Платон

пугливо вздрогнул, начал поворачиваться на звук. Этого краткого момента хватило,

чтобы я впитал искорки энергии и сбил волю в твердый клинок. Крепкие нити

призрачной паутины полопались, расползлись на части. Я ощутил жуткий холод,

онемевшие мышцы. Скрипнул зубами и влил оставшуюся Силу в тело.

Я увидел над собой ошеломленное лицо Платона. И недолго думая впечатал в него

кулак. Послышался звонкий шлепок и сочный хруст, на кожу брызнули горячие капли.

Колдуна как ветром снесло. Стилет отлетел далеко в сторону, со звоном покатился

по асфальту. Я взревел от бешенства и резко вскочил на ноги. Мистик возился

невдалеке. Ползал по асфальту на четвереньках, тоненько завывал и держался за

лицо. Но сквозь пальцы все равно брызгали тоненькие струйки крови, обильно

орошали мертвую землю. Я зарычал, сделал несколько быстрых шагов и со всего маху

ударил ногой. Послышался задушенный всхлип, хруст ребер.

— Тварь! — зарычал я, задыхаясь от ярости. — Силы захотелось? Жить подольше за

чужой счет?.. Как ты меня достал!

Нога выстрелила, словно камень из пращи. Мистик подлетел в воздух, перекатился и

упал на спину. Захрипел и закашлялся, попробовал приподняться. Но я не позволил.

Быстро нагнал и придавил впалую грудь коленом, два раза мощно ударил. Кровь

брызнула, словно вода из дырявого полиэтиленового пакета. Под кулаками

захрустели кости и зубы. Бешенство требовало встать и топтаться на лице врага

пока не превратиться в мокрое пятно. Но сквозь алую пелену пришла холодная и

рассудительная мысль: «Хватит. Ты будешь ничуть не лучше…» Я сдержал третий

удар, глубоко вздохнул и посмотрел на колдуна.

Платон без сознания. Руки безвольно раскинуты, глаза закатились. Нос расплющен и

свернут набок. Из ноздрей и перекошенного рта обильно лилась кровь, стекала по

цыплячьей шее на землю. Я опять вздохнул, очищая разум от накопившейся злости.

Медленно поднялся и гадливо отряхнул кулаки.

Уши снова уловили звуки шагов. По нервам ударило — опасность! Я развернулся,

всмотрелся в густую черноту между домами. Присел и приготовился бежать. Кто бы

ни был, но скорее враг, чем друг. В проклятом городе приятных неожиданностей

ждать не стоит. Однако нужно увидеть, чтобы понять, кто противостоит… Рассеянный

красный свет обрисовал человеческую фигуру. Я задержал дыхание и напряг глаза.

Кто? Демон или еще один любитель дармовой силы?

Незнакомец неспешно приближался, ловко перепрыгивал с одной кучи мусора на

другую. Я попятился. Слишком близко, дальше медлить опасно! Но тут кровавое

облако в небе сместилось, свет ударил прямиком в неизвестного.

— Вадик! — выдохнул я.

— А ты как думал? — прогудел друг с улыбкой. — Упырь или навий?

— Мало ли… — сказал я и пожал плечами.

— Тоже правильно, — посерьезнел Вадим. — Тут надо опасаться всего…

Друг выглядел необычно. Одет в черный кожаный костюм и мягкие сапоги с высокими

голенищами. Грудь и плечи прикрывала тонкая металлическая рубашка, подозрительно

напоминающая кольчугу. А в правой руке короткий меч с узким вороненым лезвием.

— Играем в средневековье? — поинтересовался я.

— Можно и так сказать, — улыбнулся ученик волхва. — Не идти же голым и босым. Да

и навий не берет обычное оружие. А вот хладного железа боятся.

Перед глазами промелькнула картинка: тренировочный бой богатырей в деревне,

горящие дивным пламенем тела молодых воинов. Вспомнилась аура грозной силы и

концентрированного гнева, что окружала клинки бойцов. Я покосился на меч Вадима

и поежился.

— Хладного железа, как же, — проворчал я. — Чеши кому-нибудь другому. Ты как

меня нашел? И вообще, что делаешь здесь? Ведь вы решили в схватку не вступать.

Или передумали? Сколько вас тут? Ведьмы? Волхвы?..

Вадим окинул меня внимательным взглядом, едва заметно улыбнулся и мотнул

головой.

— Ну не мог же я оставить друга в беде, — ответил он. — Дед, конечно, ругался на

чем свет стоит, но, в конце концов, отпустил и благословил на ратные подвиги.

Только я один, Саня. Ведьмы слишком перепуганы. Дед отправил послание, но пока

Ночные Всадницы преодолеют страх и явятся, пройдет несколько дней. А волхвами