Три Меченосца<br />Книга вторая<br />Царь Алого Огня

— Как зачем? Вам не жалко бросать веревку здесь после того как спуститесь? Ведь когда мы привяжем ее здесь и спустимся, развязать узел уже не сможем.

Юноши пожали плечами, а Ихтор взял конец веревки из рук Ликтаро, после чего сбросил его вниз. Гальпинг опускал его до тех пор, пока тот не достиг подножия отвеса, затем пропустил другой конец за ближайшим деревом и, убедившись, что он достаточно длинный и тоже достанет до земли, отдал Ликтаро.

— Вот что, друзья Меченосцы… Держите сей конец, а я буду спускаться.

Юноши последовали указаниям гальпинга. Ликтаро сделал веревкой оборот вокруг древесного ствола и натянул ее. Ихтор полез вниз.

Каменистая стена сыпалась, когда он упирался в нее ногами. Гальпинг не спеша перебирал руками по веревке и спускался все ниже и ниже. Вскоре он встал на твердую почву.

Тем временем трое юношей крепко держали веревку, и видели лишь, что ее натяжение ослабло.

— Не понимаю я Ихтора, — сказал Ликтаро. — Зачем ему болтаться на вервях? Он же, вроде как, волшебник?

Рунш в ответ произнес:

— Мой наставник Ариорд говорил, что истинный волшебник есть тот, кто реже всех прибегает к волшебству.

— Стало быть, мы втроем величайшие из магов! — усмехнулся Ликтаро.

До ушей донесся чуть отдаленный оклик.

— Все готово! — кричал Ихтор. — Я внизу! Мой конец веревки привязан! Спускайтесь по тому, который держите! Смелее!

— Ясно… — сказал Ликтаро. — Я первый.

После него спускался Рунш. Тэлеск полез последним. Ползти вниз с сумой за спиной оказалось не очень удобно.

— Ну вот и все! — произнес Ихтор, когда все благополучно спустились. — Мы на земле. Намного быстрее, чем по обходной тропе!

Ихтор отвязал веревку от ствола старого дерева. Сверху теперь свисали оба ее конца. Он потянул за один из них и в скором времени, вся она упала вниз. Гальпинг смотал ее и возвратил Руншу.

Тэлеск посмотрел по сторонам. К югу и западу тянулись равнинные земли. На востоке равнина переходила в лесистую местность, которая неравномерно поднималась по склонам величественного Хребта. С заснеженных гор дул холодный ветер. Путники с жадностью глотали свежий зимний воздух.

Вдруг Ихтор заметил в стороне взгорий какое-то движение. Он скорее ощутил, чем увидел глазами, что с той стороны что-то приближается. Ихтор не мог знать точно, что это может быть. Добро это или зло — он тоже определить не мог. Но какого добра можно ждать от диких мест, где нет ни дорог, ни проторенных троп.

— Нам пора уходить! — твердо произнес он. — Да поскорее!

— Как — уходить? Даже не перекусим? — не понял Рунш, который к тому времени уже успел открыть торбу с целью подкрепиться.

— Некогда, Рунш! С востока ветер несет тревогу!

— Что там, Ихтор? О чем ты говоришь? — спросил Тэлеск. — Это, то, о чем предупреждал дух леса?

— Это нечто мне неведомое… Но не стоит оставаться тут и дожидаться его прихода!

Гальпинг быстро зашагал на юг. Меченосцы посмотрели на грозные громады гор, и каждому на миг показалось, что эти громады следят за ними, насмешливо глядят на них, как на ничтожных глупых тварей, многое возомнивших о себе.

Глава тринадцатая

Маг Вирридон был на одной из не разрушенных сторожевых башен, когда внизу неожиданно поднялась суматоха. Он стоял, лицо его было обращено к серой гряде Закатных Гор. Мысли чародея витали далеко-далеко за Хребтом.

Вдруг внизу раздались крики, запели рога и трубы, где-то недалеко зазвонил колокол. Волшебник открыл закрытые до этого глаза. Он ожидал увидеть новую стаю драконов, которая приближалась бы со стороны Хребта, но горы не предвещали угрозы. Тогда он глянул на юго-восток. Там он увидел почерневшее небо. Не мешкая он стрелой бросился вниз по винтовой лестнице. Спустившись с башни, он быстро зашагал в другую часть Рамэнии, где располагались ворота и площадь. Полуразрушенные строения и огромные обломки, которые громоздились тут и там, закрывали весь обзор: мрачного небосвода на юго-востоке он видеть теперь не мог. Навстречу ему попадались воины, которые в спешке бежали на срочные сборы. Они кричали что-то на своем наречии, их слова были непонятны и бессвязны. Но одно слово Вирридон услышал не единожды: «Афройн».

Наконец, он увидел Ноккагара. Тот стоял между Алморкадом и Гормом, и все они глядели на юго-восток, на заволоченное чернотой небо. Тьма наползала. Вирридон приблизился к ним и встал за их спинами. В следующее мгновение он услышал слова Ноккагара:

— О да, это афройнцы… И сам Двимгрин ведет полки.

— Двимгрин нынче стал велик! — сказал Вирридон. — Он возвысился в глазах Дардола, и среди Шестерых он вот-вот будет назначен главным. Недооценивать его не стоит.

— Мало того, Вирридон, — отозвался Ноккагар, — Двимгрина следует бояться. Он — истинный чародей.

В это время к Алморкаду подошли полководцы Берланд и Зилмит, а сними еще четверо воинов.

— Мы не стали дожидаться приказаний, мой король, — произнес Берланд. — Войска собраны на площади.

— Вы все сделали верно, — ответил владыка Эфоссора.

— Эрварейны ждут ваших распоряжений, — заговорил Зилмит. — Моряне ожидают владыку Горма. И маги тоже собрались, почтенный Ноккагар. Лошади готовы. Так когда выступать?

— Мы поведем войска в бой! — отозвался властитель Страны Эрвара. — Принесите мне мой шлем.

Раздался звук горна, ворота распахнулись, и из Рамэнии выехали вооруженные всадники. То был король Алморкад со своею дружиной. С ним рядом ехали Ноккагар и Горм. Здесь же в один ряд с владыками двигались знаменосцы. Их было двое; один держал знамя с изображением корабля на фоне моря, другой же, морянин, вез тоже нечто похожее — корабль-дракон на морских волнах.

За ними ряд за рядом выходило большое войско. В схватке с драконами пало немало храбрых эрварейнов, и численность войска тогда немало сократилась. Но пришли моряне и восполнили ослабевшие силы Эфоссора.

Все люди этого войска были всадниками. Скакунов хватило на всех. И эрварейны, и моряне были на лошадях. Суровые витязи Заморья, надо сказать, держались в седле умело, ничуть не хуже воинов Эфоссора.

Хмурый Алморкад ехал со своей дружиной, и около Горма были также верные ему люди. Первыми рядами выстроились копейщики Эфоссора. Остальное войско было построено смешанными рядами. Здесь были только эрварейны и моряне. Из магов в строю был один лишь Ноккагар. У многих это вызвало вопросы, но никто пока не решался спросить.

Полк за полком они вышли из стен Рамэнии и двинулись по дороге к каменному мосту. Они перешли через Красную Реку и помчались вверх по отлогому склону. Угрюмое небо висело за гребнем. Оно не приветствовало их. Когда подъем закончился, бескрайняя равнина открылась взору.

Лошади невольно остановились. Вновь увидели наездники и скакуны тьму впереди. Ноккагар смотрел на черную мглу, и тревога с новой силой вспыхивала в его сердце. Он страшился предстоящей битвы, но пока еще не утратил главного — надежды на почти немыслимую победу. Люди из дружин Алморкада и Горма поглядывали на Ноккагара и дивились его спокойствию, которое им только мнилось. Оно было лишь маской, которая скрывала все переживания в душе мага. Ноккагар боялся, что все может оказаться напрасным, что это только начало той войны, которую задумал Король Мрака, и осознание этого все больше съедало всякие надежды на спасение.

Ноккагар посмотрел в сторону Хребта и подумал о Трех Меченосцах. Как там они? В это же время где-то за грядой гор, Избранным в спину дышала угроза. Ноккагар не знал, что с ними, хотя и мог бы узнать, если бы мысленно переместился ближе к ним. Но было некогда. Мысли мага вернулись к предстоящему сражению.

Владыка Горм сощурил глаза и посмотрел вдаль. О подобном он слышал, но не более того. Он никогда не видел завесу Мрака своими глазами. Но тем не менее повелитель морян не испытывал страха перед неизвестным противником, и это было присуще его роду. С детства его учили быть бесстрашным. Одна только ненависть к супостату кипела в его сердце, готовая лютой яростью выплеснуться в любой миг.