Три Меченосца<br />Книга вторая<br />Царь Алого Огня

— Словом, королевство Феоден немногим младше меня… Продолжим же путь, друзья. Излишние задержки нам ни к чему, коли не хотите добираться до опушки целую неделю. Воараен автус йам автус фаут-йа ходэкхи!

— Что? — переспросил Ликтаро, посчитав, что не расслышал.

— Идти вперед и вперед в дебри леса! — ответил гальпинг и двинулся дальше по тропе. — Так некогда сказал Зуосор, отец страны Хоромходэк, дерзнувший ступить в глушь Великого Леса. Для нашей дороги эти слова, правда, не совсем подходят: дебрей здесь никаких нет.

Меченосцы пошли вслед за ним.

— А что это за страна такая — Хоромходэк? — спросил Ликтаро, первым догнав гальпинга.

— Ужели тебе неизвестно?

— Известно, но совсем немного.

— Мы слышали о ней в Хилте, — подал голос Рунш. — На Кузнечный Остров, было дело, приезжали гости оттуда. Расскажи нам, Ихтор. Что ты знаешь?

— Кое-что знаю. Хорошо… Давным-давно Зуосор из королевского рода Вирлаэсса отважился на то, что многие сочли тогда безрассудством: он пожелал пройти Великий Лес. Уж неведомо, что двигало им, с чего он пошел на это, но он собрал-таки отряд добровольцев в Линале и двинулся в путь. По пути отряд его еще пополнился. Все новые и новые люди примыкали к нему.

Се была великая дерзость — бросить вызов страшному лесу. И она не прошла даром тем храбрецам, вдохновленным словами Зуосора о новой жизни на новой земле. Зуосор вел их сквозь непроходимые чащи и зловонные топи, а окрест бродили невиданные злобные твари, томимые голодом. Много людей погибло. Но отряд Зуосора достиг-таки опушки и вышел в цветущий равнинный край.

Вскоре горечь утрат забылась, и радость обретения затмила скорбь. Было заложено начало королевства Хоромходэк. Великий Лес служил его жителям вечной защитой, и своим сумраком он оберегал их от сумрака внешнего мира. Много зим во всем мире все считали его лишь красивой легендой, и мало, кто верил в его существование.

Однако пришло время, и до Короля Мрака дошли смутные вести о некой земле, что сокрыта за Лесом. И он счел нужным нарушить покой цветущей страны. Так началась Война Ярости, и она стала роковой ошибкой Дардола.

— Про эту войну мы слышали, — проговорил Тэлеск. — Волшебники упоминали нам о ней.

Ихтор внезапно напрягся и стал идти медленнее, стараясь ступать как можно тише.

— Мы здесь не одни, — произнес он.

— Ты о чем? — спросил Рунш.

— Чую присутствие чего-то иного. Чей-то взор не сводит с нам пристальных глаз.

— Снова русалы?! — воскликнул Тэлеск, кладя руку на эфес меча.

— Сомневаюсь.

— Но кто еще может тут околачиваться? — сказал Ликтаро, озираясь.

Ихтор держал правую руку на русальей секире и всматривался вглубь леса. Ответ он дал лишь спустя некоторое время.

— Здесь витает какая-то сила. Нечто древнее и могущественное.

— Колдовство? — выдохнул Тэлеск и выдернул из ножен свой клинок.

— Нет, — промолвил гальпинг-чародей. — Именно сила, Тэлеск. Волшбы и колдовства здесь нет и в помине.

— Угроза ли это? — спросил Рунш.

— Се мне неведомо. Но чем бы это все не обернулось, нам надобно быть начеку. — С этими словами Ихтор снял с пояса секиру.

Внезапно Тэлеск почувствовал, как что-то коснулось его плеча. Юноша вмиг отскочил и обернулся. Это была всего-навсего кривая ветка толстоствольного дерева, которое стояло рядом. Но Тэлеск готов был поклясться, что еще пару мгновений назад этой ветки не было. Мало того, он даже сомневался в том, что на этом месте вообще стояло дерево.

Недолго думая Тэлеск шагнул к могучему стволу и срубил мечом корявую ветку. Когда она упала, он заметил, что она невероятно походит на человеческую руку.

— Тэлеск? — Ликтаро от удивления опустил меч. — Что ты делаешь?

— Ветка! Ее здесь не было! Она меня коснулась!

— Ты уверен? — Взгляд Рунша недоверчиво скользнул вверх по стволу, от корней к самой верхушке.

— Вне всяких сомнений!

У Ликтаро на лице вдруг выявилась улыбка. Он, казалась, был полон восторга.

— Будь я гоблин, — произнес он. — Тэлеск прав. Что-то здесь и вправду не то творится: не было здесь этого дерева. А если и было, то никак не на этом месте!

— Спиной друг к другу! — прокричал Ихтор. — Не разумею, откуда он здесь и зачем, но его око глядит за нами. Не по нраву мы пришлись хозяину этой пущи.

— Дух леса? О нем речь?

— Истинно, Рунш. Дух леса…

Они долго стояли с выставленным перед собой оружием. Явной угрозы пока не предвиделось. Каждый смотрел перед собой, в свою сторону, и силился хоть что-то увидеть среди бесчисленного множества широких, как колонны, древесных стволов. Но все было тихо, и именно эта самая тишина настораживала все больше, наводила необъяснимый страх.

Каждый смотрел в свою сторону и каждый был внезапно отброшен туда, куда смотрел.

Тэлеск начал подниматься, но неожиданно что-то схватило его и быстро куда-то понесло. Через миг он почувствовал мощный удар в спину и его оплели толстые ветви. Тэлеск оказался привязанным к дереву и полностью обездвиженным. То же случилось и с остальными. Ихтор первым поднял глаза, и не слишком удивился, когда увидел то, что они показали ему.

Рогатое и многорукое, с большими и круглыми, как плошки, глазами, ростом поменьше человеческого, на том самом месте, где только что были путники, стояло странное существо. Меченосцы не верили своим глазам. Оно имело пять ветвистых рук: три с одного бока и две с другого. Мало того, на каждой руке было по несколько рук-отростков. На голове красовались три таких же ветвистых рога. Оно стояло на четырех узловатых ногах, которые мало отличались от корней какого-либо дерева. Перед путниками предстала ни дать ни взять ходячая коряга.

Это был лесной дух, владыка здешних мертвых рощ. Испокон веков путешественники вели сказы о грозных царях лесного мира, которые бдительно следят за каждым путником, кто входит под полог подвластных им пущ.

Пленники лесного хозяина попытались выпутаться из древесных оков, но все было тщетно. Крепкие объятия ветвей безжалостно прижимали к стволу и не позволяли им даже пошевелиться.

Ихтор не стал ждать и поприветствовал древоподобное существо:

— Цвети, о владыка сего леса! Мы путники. Идем на юг. Стезя наша проходит через твои владения. Не гневайся, но скажи, чем мы не угодили тебе? Чем заслужили такое обращение?

Речь гальпинга, сдавленная, но громкая, звучала совершенно нелепо в его положении. Он был, как и все, привязан к дереву, причем висел почти вверх ногами и невольно напоминал прилипшее к смолистому стволу насекомое.

В ответ ему раздался гулкий, скрипучий голос, эхом разнесшийся окрест. Он напоминал скрип и гудение деревьев во время сильного ветра. Отличие было лишь в том, что в этих звуках угадывались слова.

— Вижу, вы не теряете достоинства даже при таком раскладе, — говорил лесной дух. — Что ж, вы многим не угодили мне, люди. Во-первых, вы странные с виду, посему я не сводил с вас глаз с тех самых пор, как вы пересекли мою границу. Во-вторых, я видел вашу стычку с русалами: такого в моем лесу давно не бывало. И в-третьих, вы рубите мои деревья!

— Но оно пыталось схватить меня! — быстро возразил Тэлеск, не переставая дергаться в древесных оковах, и замер, когда пронизывающий насквозь взгляд лесного духа застыл на нем.

— Я не про это, — проскрипел владыка пущи. — Хотя и здесь вы поступили неверно, когда отрубили ветку. Но зачем вы рубите и крошите мои деревья, что лежат на земле?

— Они преграждали нам путь! — попытался оправдаться за всех Ликтаро, с сожалением поглядывая на меч, который одиноко лежал поблизости. — Что нам было еще делать? Обходить — означало терять уйму времени.

— Кабы вместо древа на тропе лежал человек, вы бы тоже порубили его на куски?

Ликтаро вновь подал голос:

— Но упавшие деревья мертвы!

— Мертвы? Почем тебе знать, смертный? А коли и так, то кто дал вам право надругаться над останками? Решитесь ли вы сделать то же с мертвым человеком?