Три Меченосца<br />Книга вторая<br />Царь Алого Огня

Веками, долгими веками, вплоть до самого возвращения Дардола из небытия моряне были заклятыми врагами Гэмдровса, грозой портовых городов и прибрежных селений. Одно упоминание о них наводило на всех страх, а появление морян на морском горизонте всегда сулило беду. Они являлись внезапно, и нельзя было предугадать, когда могут объявиться морские скитальцы. Лишь во время штормов на море жители портов могли спать спокойно. После морян оставалось полное опустошение, обеднение и пепелища от сгоревших домов.

Один раз корабли морян даже поднялись по реке Скоре и подошли к самому Мадвиалю — рудникам гномов Золотых Гор. Но в тот раз они ушли ни с чем. Мадвиаль тогда оказал им достойный отпор, и гномы положили у своего порога изрядное число незадачливых грабителей.

Но если моряне могли вступить в битву, они делали это. И битва против них всегда обещала быть тяжелой, ибо ничто не могло сравниться с той храбростью и яростью, с которой они бросались в бой.

Алморкад остановился шагах в тридцати от реки и молча взирал на них. Все новые и новые корабли приставали к берегу. Наконец король Эфоссора громогласно произнес:

— Хозяева Морей, что привело вас сюда? На этом берегу начинаются земли Эрвара! И если вы пришли не с миром, я призываю вас уйти прочь!

Чужаки обернулись и только сейчас увидели собравшуюся неподалеку толпу. Некоторое время они говорили меж собой на своем языке.

У большинства воинов на плечах были алые плащи. Оружие их было неоднородно: среди всего преобладали мечи в кожаных ножнах и всевозможного вида секиры с длинными резными рукоятками.

Наконец моряне перестали переговариваться, и из толпы вышел высокий, плечистый воин с темной бородой до самого пояса. Из-под полукруглого, как у остальных воинов шлема свисали на плечи две длинные косы волос. Поверх синей туники, полы которой скрывали ноги до самых колен, на нем была надета кольчуга.

Морянин шагнул навстречу Алморкаду. За ним, не отходя ни на шаг, последовали два не менее крепких воина. Взгляд их был недоверчив и опаслив, но по всей видимости о кровопролитии они не помышляли.

Бородач пристально оглядел Алморкада с ног до головы. Взгляд его был суров, но не враждебен. И вот он изобразил легкий поклон, едва согнувшись. Быть может, он не желал кланяться чужому владыке, или же ему мешала это сделать секира, что висела на поясе.

— Мы есть тот народ, какой вы звать моряне! — Голос воина был звонок, а слова, летевшие из уст, веяли могучей силой. — Ты ли есть владыка сия земля?

Король эрварейнов холодно кивнул:

— Да, я король Алморкад. Не изволишь ли и ты назвать себя, неизвестный воитель?

— Мое имя Горм. Я сын Хорик, внук Хальвдан и правнук Хрольв Ярый. Я есть конунг нашего рода… Ты спрашивать, зачем мы прибыть сюда? Мы здесь, ибо до нас долететь недобрый весть о великий война с Дардол. Мы хотеть оказать вам помощь в битва.

— Поистине, достославный Горм, нам пригодится любая подмога, — произнес властитель Эфоссора. — Но я изумлен: вы были лютым врагом всего Гэмдровса, вы веками грабили эти земли. И вдруг вы пришли на помощь!

Горм внимательно считывал с губ каждое слово, обдумывая их смысл. На лице его появилось выражение искреннего удивления.

— Да, наш род с древний времена мешать вам жить, мы грабить ваш дом. Но мы на сторона Света. Мрак нам чуждый, как вам. Мы не желать, чтобы Дардол овладеть мир. Мы желать биться не за ваш земля, но за наш мир, где мы жить под одно небо.

Ноккагар вышел вперед и громко проговорил, в то же время с интересом рассматривая морянского конунга, как диковинку или невиданного зверя:

— Я, признаться, не верил в это. Я считал, что мало кто из Заморья придет на помощь Гэмдровсу, а уж моряне-то, думал я, и подавно не явятся. Но к счастью, я ошибся в вас и теперь рад этому. Вы сделали верный шаг, решив выступить против Мрака вместе с силами Гэмдровса. Коли все народы объединятся и едиными усилиями дадут врагу твердый отпор, тогда мы сумеем отстоять свои земли… — Ноккагар вздохнул. — Но будет еще лучше, если Три Меченосца свершат пророчество.

— Где есть ваш Три Меченосца, старик? — резко спросил Горм. — Мы хотеть знать о них много! Мы слышать о них, но очень мало. По дороге к нам вести из Гэмдровс всегда теряться и до нас доходить только неясный эхо.

— Мы расскажем все, что нам известно, достойный Горм, — сказал Алморкад. — Отныне вы мои почетные гости. Я не обещаю вам роскошного приема, но все же… Идемте в крепость. Если она еще вправе именоваться крепостью…

Вскоре войско плечистых мужей в кольчугах и шлемах, ведомое Гормом, вышло вслед за эрварейнами на гребень покрытого редким лесом холма и узрело Рамэнию.

Вид ее был не из лучших. Морские воины стали озираться по сторонам. Они решили, должно быть, что перед ними лишь руины какого-то забытого древнего города, а крепость эрварейнов стоит где-то поблизости. Но ничего другого они не увидели на равнине. Горм непонимающе воззрился на Алморкада.

— Что с твой крепость? Ужели мы опоздать, и войско Тьма нападать на твой земля?

— Не всегда моя твердыня была такой, Горм, сын Хорика. Еще прошлым днем все было цело и невредимо. Еще вчера сверкал шпиль Кэрнозола. — Алморкад послал к полуразваленной Рамэнии полный печали взор. — Вы, моряне, воистину опоздали, ибо вчера на нас напала несчетная стая драконов. И кабы не волшебники Тригорья, не видать бы тебе, Горм, ни даже тех развалин, ни окрестных полей, ни рощ, ни нас самих.

— Мы тоже пережить нападение, когда идти сюда, — вымолвил конунг. — На нас напасть дарсерскельм.

— Кто? — переспросил Алморкад. — Дар-сер..?

— Огромный морской чудовище, — пояснил Горм.

— Понятно. Здесь их именуем эксиотротами.

— Он потопить четыре наши корабли! — продолжил Горм, сжимая кулаки и стискивая зубы от лютой ненависти. — Но средь нас явится доблестный герой, храбрый вояка. Имя его Скьялдин. Он прыгнуть прямо в пасть дарсескельма и вонзить два копья в жадный горло… Чудовище нырнуть и поднять великий волны, но не подняться на поверхность больше.

— Хотелось бы взглянуть на вашего героя! — восхитился Алморкад.

Но Горм покачал головой.

— Взглянуть на него уже нельзя… Скьялдин так и остаться в огромный пасть. Часто быть так, что тот, кто достоин зваться герой, уже мертв, король Алморкад…

Ворота со скрипом разверзлись. Арки над ними больше не было. Войско вошло в крепость: вначале — эрварейны с магами, а затем уже вошли моряне. От последних исходила такая мощь, что воины Эфоссора казались рядом с ними неумелыми мальчишками, напялившими доспехи. Они глядели на нежданных гостей и восторгались их величественным видом.

Площадь уже порядком расчистили от вездесущих обломков. Вода в Бассейне Рамэнира была мутной, словно то была придорожная канава, но статуя древнего властителя выглядела невредимой.

Алморкад обернулся к Горму и сказал:

— Мыслю, что нам нужно обсудить то, что творится в Гэмдровсе, Горм. Приглашаю тебя на поздний завтрак. Надобно подняться на второй ярус города, где уцелевших домов осталось больше. Иного места предложить не могу: башня правителей Рамэнии разрушена.

— Хорошо, — изрек бородатый конунг, снимая с головы шлем. — Мы не привыкнуть к роскошный дворец и богатый чертог. Нужен лишь кров над головой и еда для мои воины.

— Вы — гости, мы — хозяева. И мы будем стараться устроить вас в нашем доме как можно лучше.

Разговор продлился до самого полудня, и их поздний завтрак вскоре перешел в ранний обед. В старом каменном доме за небольшим столом сидели не только Алморкад с Гормом, но был там и Ноккагар, и правительница Нэвилиарат, а также Каварханд, воевода Эфоссора.

Они вели беседу обо всем. Эрварейны и маг дали ответы на все вопросы, мучившие Горма, рассказали о Трех Меченосцах и о Дардоле, и о грядущей войне. Морянский конунг, в свою очередь, поведал о том, что происходило в морях и за ними. И вести эти не воодушевляли.

Море забурлило и вспенилось от разжившихся эксиотротов и прочих глубинных чудовищ. Тень легла не только на Гэмдровс: оказалось, что посланники Короля Мрака уже побывали в Северном Крае, и даже в восточном Заморье остались следы их пребыания.