Каменные сердца (СИ)

Торс, руки и лодыжки Акселя были украшены разномастными кольцами, браслетами, бусами и прочими фенечками. На бедрах его висела длинная вышитая цветными камушками повязка, а голову венчала неизменная шляпа. Другой одежды на нем не наблюдалось. В руках Аксель держал нечто наподобие гнезда дубоноса с вплетенными в него ленточками. Ухмыльнувшись, цыганин не замедлил ответить на мой немой вопрос.

– Как мне объяснили, гнездо – всего лишь символ. Поэтому я выклянчил у Ффыска веник и... Думаю, эта штука когда-нибудь украсит каминную полку. Видишь, еще и бижутерии насовали – на удачу. А вот от узорчиков я таки отказался. Рисовать на себе я позволю только тебе. – Он протянул мне композицию из веточек. – Сегодня Последний День Лета.

– Да, – отозвалась я. – Ты наконец решился?

– Переносное гнездо – разумный компромисс между цыганскими и тувийными обычаями, – рассмеялся Аксель. – В моей удали вряд ли кто-то здесь усомнится; остается танец.

Держа на одной ладони «символ» цыганской семьи, другую я прижала к губам, заглушив изумленное восклицание.

В движениях Акселя проскальзывали знакомые орнаменты трепета пламени костра, буйная стремительность ветра в пустошах, ломкое подрагивание шипоцвета в его порывах и безмятежное плавное течение времени в лунном свете. Он описывал погибший, вероятно, мир – плакал, надеялся, радовался. А затем, вытолкнув себя, словно гибкий росток из земли, опал мелкими звенящими взмахами рук, как поток воды со скалы.

Цыганин стоял, опираясь на колени и ладони, тяжело дыша и довольно глядя на меня снизу вверх. Я шагнула к нему. Аксель поднялся, обнял меня за плечи и улыбнулся.

– Прошлое – история, будущее – тайна. Так ведь?

– Но мы сами их творцы в настоящем, – добавила я. – Кроме того, на ближайшее будущее у тебя, похоже, имеютсяопределенные планы.

– А как же! – цыган надвинул шляпу и озорно сверкнул из-под полейглазами. – И ты скоро узнаешь о них.