Даргер и Довесок (ЛП)

— Не забывай, нам еще, вопреки всему, нужно победить Хитрую Лису. — Даргер махнул в сторону реки. Ровные кварталы холмов-развалин уходили вдаль, насколько хватало глаз. — Во времена Утопии Перекресток был гораздо больше, чем сейчас. Поло­вина его простиралась к северу от Длинной реки. По легенде, здания подпирали небо. «Я — Озимандия, я — мощный царь царей! Взгляните на мои великие деянья, владыки всех времен, всех стран и всех морей!» [47]. Интересно, поладили бы Шелли и Ли Бо.

Вид у Даргера был настолько угрюмый, что До­весок, не удержавшись, расхохотался.

— Ладно, будь что будет. Тебе нужно поспать, — сказал он. — Завтра трудный день.

Они вместе спустились на третий этаж и перед покоями Даргера обнаружили Умелого Слугу. Тот ждал их, повесив голову и обхватив колени руками.

— Умелый Слуга, ты загрустил, — подметил Даргер.

Юноша поднял голову: в глазах блестели слезы.

— О, господин. Просто я думал о жене. Я давно ее не видел и соскучился.

— Ты женат? Как вышло, что ты ни разу об этом не упомянул?

— Да, господин. Она осталась в Севере. Я не хо­тел беспокоить вас своими сердечными переживаниями.

— Почему бы и нет? Все остальные только этим и занимаются.

По всей видимости, Умелый Слуга страдал той парадоксальной гордостью, что иногда проявляется у людей низшего сословия и мешает попросить по­мощи у тех, кто мог бы ее оказать. Попрощавшись с Даргером и посочувствовав Умелому Слуге, Дове­сок покинул башню Желтого Журавля и отправил­ся в небольшую гостиницу, которую присвоил себе клан Огненной Орхидеи.

Довесок собирался утрясти несколько вопросов с родичами, с которыми не виделся с начала эпи­демии, но все это время он не виделся и с Огнен­ной Орхидеей, а потому их воссоединение получи­лось как никогда страстным.

— Благодаря твоей подруге Дорогущей Доктор­ше все больные члены семьи выздоровели, — сооб­щила Огненная Орхидея, когда они наконец ото­рвались друг от друга.

— Ее зовут Непогрешимая Целительница.

— Какая разница? Всем не терпится попасть к ней на прием, потому что она богатая и исцеляет от недугов. Но я назвалась твоей женой, и она при­няла меня без очереди — хотела на меня взглянуть, любопытная. У нас состоялась длинная интересная беседа. Она только и болтает о своих деньгах, но мне показалась очень прижимистой.

— Ну, долгие годы она жила в нужде.

— Это многое объясняет, — задумалась Огнен­ная Орхидея. — Вряд ли мы вытянем из нее хоть монету. Так что даже не будем пытаться. Кстати, Маленькая Паучиха обнаружила, что, если нарумя­нить щеки и вести себя как во время болезни, мож­но сойти за жизнелюбицу. Она такая умненькая.

— Это может пригодиться в будущем

— Я тоже так думаю. Еще я хочу, чтобы ты сде­лал из Злобного Отморозка героя.

— И зачем тебе это, скажи на милость?

— Герой в семье никогда не помешает.

— У тебя есть я, — напомнил Довесок.

— Обычный герой. А ты особенный. Но проследи, чтобы Злобному Отморозку ничего не угрожало. Мой младший братишка на самом деле очень чув­ствительный. Не любит, когда в него стреляют. А теперь рассказывай, чем ты занимался все это время.

Довесок посчитал, что разумнее не делиться с Огненной Орхидеей ни планами Даргера, ни поме­шательством Тайного Императора на Невесте Фе­никса, ни тем фактом, что установка вот-вот зара­ботает. Взамен он поведал о злополучной мечте Непогрешимой Целительницы угодить дряхлому отцу, о безнадежном стремлении Белой Бури вый­ти замуж за царевича Блистательного Первенца и продолжить карьеру главного археолога, о неожи­данном требовании Мощного Локомотива заста­вить Белую Бурю полюбить его и об одержимости царевича Блистательного Первенца вернуться в Южные Ворота с Белой Бурей в качестве любов­ницы.

— Сложная штука любовь, — вздохнул он, за­вершив рассказ.

Огненная Орхидея потрепала его по щеке.

— Повезло тебе, никаких любовных забот. А все потому, что у тебя есть жена.

Глава 12

Первыми объявились разведчики.

Ворота Гармоничного Общения были распахну­ты настежь: и внешние обитые железом створки, и внутренние. За воротами трепетали на ветру зна­мена, сверкала начищенная брусчатка, перед ка­ждым окном пестрели яркие цветы. Четверо хра­брецов на крепких невзрачных лошадках осторож­но въехали на площадь Свободной Торговли. Город встретил их пустотой и безмолвием, отчего развед­чикам стало немного не по себе.

Впрочем, один человек их все же поджидал. Даргер в привычном неброском облачении ученого разместился высоко над землей, на центральном балконе Дома Жизнелюбивого Руководства. У ног его курились благовония. Он сидел совершенно не­подвижно, только пальцы ловко перебирали семь струн гуциня. Грустная мелодия летела над площа­дью, еще больше подчеркивая тишину.

Даргер и виду не подал, что заметил новопри­бывших.

Разведчики посовещались. Двое, пришпорив ло­шадей, поскакали к главным городским проспектам по обеим сторонам от Дома Жизнелюбивого Руко­водства и под перестук копыт скрылись за зданием.

Воцарилась тишина.

Двое оставшихся разведчиков немного подожда­ли. Потом еще немного. И еще. Их товарищи не возвращались.

Когда стало ясно, что они уже никогда не вер­нутся, двое уцелевших развернули лошадей и пу­стились в бегство.

Даргер оторвал пальцы от струн. Оставалось ждать.

Минуло достаточно времени, чтобы разведчики доложили об увиденном командующим, а те успе­ли все как следует обсудить. Наконец армия Трех Ущелий заволновалась, вспучилась и исторгла из себя небольшой отряд. Не спеша, но и не медля, две сотни человек выдвинулись к городу. Во главе ехала коренастая женщина в сопровождении полу­тора десятка человек.

Бесспорно, это была Хитрая Лиса и старшие офицеры ее армии. Ни один кадровый офицер, у которого хватило авторитета настоять на том, что­бы присоединиться к отряду главкома, не упустил возможности лично поучаствовать в будущей вели­кой победе.

Когда они въехали в город, Даргер заиграл сно­ва. Благодаря порции учебного пива он освоил гуцинь, но без практики новообретенное мастерство оставляло желать лучшего. Впрочем, он и не пытал­ся вызвать у врагов восхищение. Перед ними разы­грывалось представление, смысл которого, как им казалось, они давно разгадали.

Стройные ряды солдат заполонили площадь Свободной Торговли: впереди лучшие воины, за ни­ми офицеры, следом все остальные.

Командный состав вражеской армии выстроил­ся под балконом. Даргер как ни в чем не бывало перебирал струны. Офицеры переглянулись.

Главком Хитрая Лиса привстала в стременах.

— Гениальный Стратег! — прокричала она — Если тебя и впрямь так зовут. Ты расставил мне ложную ловушку и думал, что я сбегу, поджав хвост? Не тут-то было! Я слишком хитрая лисичка, чтобы купиться на такой дешевый трюк. — Не­сколько офицеров ухмыльнулись друг другу. — Мне прекрасно известно, что вашу армию поразила эпи­демия и что у вас не хватит людей отстоять город. Твоя игра закончена. Призываю тебя сдаться.

Даргер перестал играть.

Последняя нота растаяла в тишине.

Словно по сигналу — а это и был сигнал, — вну­тренние стены ворот Гармоничного Общения об­рушились грудой раскрашенных деревянных кир­пичей, скрепленных мучным раствором. Прятавши­еся за фальшивыми стенами солдаты под предводительством Злобного Отморозка бросились к внешним створкам, захлопнули их и заложили огромным бревном. Та же участь постигла и вну­тренние створки. Между тем из-за окрестных до­мов хлынула кавалерия. На крышах, балконах, го­родских стенах, буквально в каждом окне появи­лись лучники и стрелки с винтовками. Оружие было направлено на солдат Хитрой Лисы.