Райское Местечко

– Алекс, ты готов? Ты представляешь, что сейчас увидишь?

– …Не очень.

– Держись, что бы ни было. Пойдем.

Мы двинулись по протоптанной между стволами деревьев довольно широкой тропе. Свет прожектора остался за первым же холмом, и мы погрузились в непроглядный мрак. Я забыл в машине ноктоскоп и продвигался, выставив вперед руки, чтобы ненароком не врезаться в какой-нибудь ствол, но очень скоро глаза мои адаптировались к темноте, и я различил впереди пятно, чуть более светлое, чем все остальное. Это была туника Мелиссы. Мелисса двигалась уверенно, видно, ее зрение селфера воспринимало инфракрасное излучение. А может, у нее вообще был какой-то орган типа локатора? Но выяснять этот вопрос сейчас было совершенно неуместно. Я просто послушно следовал за ней.

Метров через пятьсот деревья расступились, и забрезжил тусклый свет. Перед нами была поляна, и на ней тлели угли нескольких почти погасших костров. Небо над поляной перекрывали ветви деревьев более высоких ярусов, поэтому место походило на большую пещеру. На земле валялись какие-то темные кучи, и что-то висело на деревьях, окружавших поляну. Ничто не двигалось.

Дальше в просвете деревьев видна была следующая поляна, лучше освещенная кострами. Оттуда доносились невнятные звуки, там угадывалось какое-то движение…

Мелисса повернулась ко мне:

– Осторожно пройдем через первую поляну, а на следующую я выйду одна. Ты останешься в укрытии под деревьями. Не вмешивайся, что бы ни происходило, твое дело – наблюдать.

Как раз в тот момент, когда мы ступили на поляну, в этой точке планеты наступило утро. Рассеянный свет, пробившийся сквозь густую листву, для меня, привыкшего к полной темноте, непроглядную ночь мгновенно превратил в светлый день. И я увидел…

Через секунду я зажмурился, но было поздно.

Представшая передо мной картина отпечаталась в моем сознании во всех кошмарных подробностях, и, даже закрыв глаза, я продолжал видеть ее…

…Обезображенные трупы, лежащие на земле и висящие на деревьях… части тел, разбросанные по поляне… лужи крови, кучи внутренностей… Одежда, сорванная с людей, валялась грязными тряпками. По виду останков было трудно понять, чьи они – мужчин или женщин, но некоторые трупы были совсем маленькими…

Я умирал с каждым из них, их боль была моей болью…

Ужас последних часов нахлынул на меня вновь, в зримых образах, в красноречивых деталях…

Из горла моего рвался крик, желудок сжался в комок… Я стоял, не в силах сделать шаг, и тело мое сотрясала крупная дрожь.

– Алекс… Алекс!…

Мелисса тронула меня за плечо:

– Капитан Комаров! – В тихом шепоте ее зазвучали стальные ноты.- Вы офицер! Придите в себя! Вы же были на Альбине-3! Вперед!

Я попытался глубоко вдохнуть и перестать дрожать. Мелисса не понимает, на Альбине было совсем другое! Там была просто биомасса, без этих жутких деталей… И там я не умирал вместе с каждым!

Тем не менее я глубоко вздохнул и сделал шаг. Дальше дело пошло лучше. Мелисса выбирала дорогу, чтобы ни на что – ни на кого – не наступить, а я шел за ней след в след, глядя только себе под ноги.

Наконец эта бесконечная поляна закончилась, и мы остановились под деревьями. Усилием воли я заставил себя поднять голову и переключить сознание на реальность текущего момента.

Несколько деревьев и кустов отделяли нас от большой поляны, в дальнем конце которой возле догоравших костров группами сидели и лежали аборигены. Кое-кто бродил между кострами. Мужчины перебрасывались короткими фразами, весело смеялись. Я достаточно знал корнезианский, чтобы понимать доносившееся до моего слуха… Они обменивались впечатлениями, обсуждали полученное удовольствие, делились опытом… Я чувствовал, как на меня накатываются волны невыразимой гнусности.

Они отдыхали. Им было хорошо!!!

Что-то взорвалось у меня в голове, я сжал кулаки и рванулся вперед. В рукавах скафандра открылись оружейные порты. Я…

– Отставить, капитан!

Свистящий шепот произнес приказ, не подчиниться которому я не мог, Я коротко вздохнул сквозь стиснутые зубы и остановился.

– Алекс, назад! Дальше – мое дело! Не вмешивайся. Отойди под деревья, к кустам.

Делать нечего. Я исполнил приказ и отошел назад.

Нога моя наступила на что-то мягкое. Я взглянул вниз. Господи! Это была маленькая рука. У моих ног лежал мальчик лет пяти. Он лежал лицом вниз, поджав под себя ноги, откинув одну руку неестественно далеко в сторону. У меня мелькнула безумная мысль, что, может, он жив! Я нагнулся и осторожно повернул его.

У мальчика не было глаз, вместо них зияли черные дыры. Живот его был разорван, внутренности кучкой лежали рядом и шевелились…Это насекомые сбежались на свой пир…

У меня потемнело в глазах, и я привалился к ближайшему стволу дерева.

Видимо, на какое-то время я потерял сознание, потому что, когда я пришел в себя, Мелисса уже вышла на поляну и ее уже заметили. Из десяток глоток раздался радостный рев, твари зашевелились, вскочили и наперегонки устремились к Мелиссе. Одежда у всех была в темных пятнах, у многих – распахнута сверху донизу, обнажая испачканные чем-то темным грудь, живот и гениталии, болтающиеся на бегу.

Мелисса сделала несколько поспешных шагов назад, но стая стремительно приближалась к ней. Я не мог допустить, чтобы кто-то коснулся ее, и, наплевав на приказ, бросился наперерез. Когда несколько самых резвых были уже метрах в пяти от Мелиссы, они вдруг споткнулись и рухнули на землю, а за ними начали падать и остальные.

Я понял, что опасности для Мелиссы нет, и остановился. Хотя я стоял довольно близко, она не обращала на меня внимания, и я мог спокойно наблюдать за тем, что происходит.

Лицо Мелиссы было очень напряженным. Ажурная диадема на ее голове заметно вибрировала, а многие «камешки» на поясе отсутствовали. Вот еще один «камень» отделился от пояса, на мгновение завис неподвижно и затем пулей понесся вперед. Последний абориген, держащийся еще на ногах, опустился на колени, а потом повалился на бок.

Некоторое время ничего не происходило. Вдруг один за другим упавшие начали биться в судорогах, с рычанием кататься по земле, и вот уже один с отчаянным воплем ткнул пальцем себе в глаз…

Наконец я понял! Это – «Высший Суд»!

Я мог бы догадаться чуть раньше, но я не подозревал, что владельцем «Высшего Суда» могло быть частное лицо! Хотя Мелисса… Она не только Адмирал, она – автор… Конечно, авторский экземпляр! И вообще, мы здесь – вне земной юрисдикции. Здесь нет законов, нет судов… Здесь нет ничего, кроме традиций и гоэ, которые теперь оказались бессильны.

Но мне стало понятнее стремление Мелиссы, «чтобы хотя бы двое из Первых селферов, Катерина и Борис, не были замешаны…».

Применение «Высшего Суда», я уверен, было сейчас более чем оправданным. Но я слишком хорошо знал наших радетелей за высший гуманизм, сидящих сейчас на Земле в уюте и полной безопасности, никогда не переживавших ничего, подобного тому, что пережили сегодня те пятьдесят четыре корнезианца, мужчины, женщины и дети… Что пережили сегодня мы с Мелиссой.

Если бы не Мелисса, я сам бы всех этих тварей!… Но я подарил бы им, к сожалению, слишком быструю, слишком легкую смерть!

Я посмотрел на Мелиссу. Она стояла, слегка покачиваясь, глаза ее были закрыты, и лицо казалось мертвым.

И тут я осознал, что вижу совершенно необычный «Высший Суд». Обычный «Высший Суд» работает с сознанием одного-единственного человека и представляет собой довольно сложный прибор, далеко не миниатюрный. А сейчас я видел работу МНОГОКАНАЛЬНОГО «Высшего Суда», о существовании которого раньше даже и не слышал, но при этом не видел никакого прибора. У Мелиссы не было ничего, что могло бы быть таким прибором! «Камни» на поясе Мелиссы были всего лишь активными микрочипами, внедрявшимися в мозг подсудимых, а на шее Мелиссы висели устройства, хорошо мне известные, да и слишком маленькие, чтобы быть…

И тут я заметил, что два блока записи, висящие у нее на шее, подсоединены тонюсенькими кабелями к заушным портам ее встроенных процессоров.